— Бать, ты это… Не подумай! Мы не бандиты, — начал переговоры Хруст, выполняя просьбу мужчины. — Нам с девушкой страшно путешествовать в темноте, вот мы и пришли просить о ночлеге.

— Это кто из вас девушка? Полицейский али военный?

— Я в полицейской форме, — подчёркнуто девичьим голосом произнесла Тамара. — Впустите нас, пожалуйста! Мы сейчас всё оружие на землю положим. А утром вам по хозяйству поможем.

— Ха! — усмехнулся хозяин. — Складно глаголешь, рифмачка. Грех такой отказать! Ладно, опускайте ручонки, знакомиться будем!

Развернувшись, Костя и Тамара увидели коренастого мужчину лет семидесяти. На его плече болтался автомат Калашникова. Из-под тёмной вязаной шапки, сдвинутой на затылок, торчали жидкие седые волосы, а под горбатым носом росли ухоженные усы, как у Сталина. На старике была тельняшка с длинными рукавами и широкие синие брюки, заправленные в резиновые сапоги. Приветливо улыбаясь, он достал из-за уха папиросу и вставил её в зубы.

— Я Михаил Степаныч, — начал хозяин, опустив фонарь.

— Рады знакомству! — кивнул зоолог. — Меня зовут Костя, а это Тамара.

— Ох, етить-колотить! — удивился старик при виде фингала под глазом девушки. — С таким фонарём и темнота не страшна! — засмеявшись, сказал он и чиркнул спичкой о коробок. — Ты, доченька, не серчай, я не в обиду, — добавил хозяин и перевёл взгляд на катану. — Самурай, что ли?

— Скорее нет, чем да, — сдержанно ответил Хруст.

— Поня-а-атно, — протянул Михаил Степанович и глубоко затянулся. — Ладно, давайте в дом! Чай не май месяц на дворе.

Войдя в тёплое жилище, построенное из цельного бруса, гости остановились на вязаном коврике у порога. Пол был выполнен из шлифованных досок, которые, судя по виду, недавно обновили. Напротив входа висело большое зеркало в резной раме, а у порога стояла белая кованая обувница.

— Мариночка, лопушочек мой! Айда гостей встречать! — промурлыкал старик.

В то же мгновение в дверном проёме соседней комнаты показалась удивительно стройная для своего возраста женщина. На энергичной хозяйке было лёгкое приталенное платье чуть ниже колен с гжельским узором. Тёмные с проседью волосы были подвязаны жёлтым платком в белый горошек, а шею украшали бусы из жемчуга.

— Знакомьтесь: моя любимая жёнушка Марина Владимировна, — гордо произнёс старик. — А это Костик и Тамарочка.

— Ёлки зелёные! — женщина всплеснула руками. — А мне нечем вас угостить! Ой-ой! — хозяйка покачала головой и тут же скрылась из виду.

— Сейчас она устроит пир на весь мир!

— Нам бы только поспать, Михаил Степанович… — скромничал Хруст. — Не до еды…

— Не переживай, Костик! Отдохнуть вы успеете. Но у нас нет второй двуспальной кровати, придется сдвинуть две одноместные. Из-за щели между ними будет не очень удобно…

— Ничего сдвигать не нужно, — поспешно вставила Тамара. — Мы просто друзья.

— Друзья? Ну да, — ухмыльнулся старик. — Ладно, скидывайте свои телогрейки и пойдём за стол!

— А можно раздеться в комнате? — спросила девушка. — Там же есть зеркало?

— Есть, доченька, есть. Иди. Бери, что хочешь!

— Спасибо, дедушка! — обрадовалась Тома. — А ты тут куртку снимай, нечего за мной ходить! — указала она Константину и отправилась в комнату.

Пожав плечами, зоолог снял китель и прошёл на кухню. Хозяйка уже накрывала на стол. Первым, что бросилось зоологу в глаза, была большая русская печь с лежанкой, как в сказке про Емелю. Напротив расположился массивный кухонный гарнитур с незатейливым сельским рукомойником. Возле окна с закрытыми резными ставнями стоял небольшой стол, накрытый узорчатой скатертью. В самом центре стоял большой медный самовар, затмевавший всю остальную утварь своим ослепительным блеском. Жар поддерживали тлеющие угли. Слева и справа стояли различные угощения, и их аромат сводил Костю с ума. Здесь были румяные пироги, запеченная птица, воздушные лепёшки, салат из свежих овощей и даже сахар-рафинад.

— Ну, чем богаты! — произнесла хозяйка. — Прошу к столу!

— Ядрёши макароши! — вымолвил Хруст, стоя у рукомойника. — Да это самый шикарный ужин за последние три года!

— Полностью с тобой согласна! — подхватила Тамара, заходя на кухню. — Даже и не знаю, как вас благодарить.

— Да полноте, ребятишки, — отмахнулся старик. — Кушайте, пока не остыло!

Помыв руки, путники уселись за стол и принялись трапезничать. Костя совсем забыл, как вести себя в обществе. Склонившись над тарелкой с набитым ртом, он торопливо глотал, практически не пережёвывая пищу. Работа зоологом приучила его есть на ходу, не заботясь о манерах и пищеварении. Тамара, напротив, вела себя так, будто Баритон каждый вечер водил её на светские приёмы с именитыми гостями. Держа осанку, девушка отрезала небольшие кусочки, аккуратно орудуя ножом и вилкой, а потом деликатно отправляла их в рот и тщательно жевала. Хозяева умилялись, молча наблюдая за молодыми людьми, и неспешно потягивали горячий чай из блюдец.

— А вы почему не едите? — поинтересовалась Тамара.

— Так мы аккурат перед вашим приходом поужинали, доченька, — мило улыбнувшись, ответила хранительница очага. — Оттого-то всё ещё тёплое.

— К тому же, у нас давненько не было гостей, — добавил Михаил Степанович. — Угощать вас — одно удовольствие.

Удовлетворившись таким ответом, молодые люди продолжили есть. Но уже через пару минут Тамара откинулась на спинку деревянного стула, почувствовав себя абсолютно сытой.

— Вот это я наелась! — тяжело вздыхая, произнесла девушка. — С непривычки, кажется, переборщила…

— Переборщила? — усмехнулась хозяйка. — Помню, был у нас кот, Тишкой звали. Вот кто перебарщивал! Выше соседской овчарки вымахал. Ох, и здоровенный был. А ты, как синичка — поклевала и уже наелась!

— Поверьте, бабушка, если я могла бы затолкать в себя ещё кусочек этой вкуснятины, то обязательно бы это сделала, — оправдывалась Тамара. — К тому же, очень хочется спать, — потягиваясь, добавила она. — Не возражаете, если я пойду в опочивальню?

— Иди, моя хорошая, — улыбнулась Марина Владимировна. — Пойдём вместе! Я помогу тебе подготовить постель, да и сама отправлюсь спать. А вы, — обратилась она к мужчинам, — будете сидеть тут, пока всё не съедите!

Женщины встали из-за стола и удалились, оставив Костю и Михаила Степановича один на один.

— Давно здесь живёте, Михаил Степанович? — спросил зоолог.

— Всю жизнь, Костик. Всю жизнь, — задумчиво ответил хозяин.

— А кто-нибудь ещё в селе остался?

— Нет, сынок, — помотал головой старик. — Тут и до апокалипсиса почти никто не жил, все стремились уехать в город. Тотальная урбанизация! — и он поднял вверх указательный палец. — Ты ведь и сам городской, верно?

— Верно.

— То-то и оно, — улыбнулся Михаил Степанович. — В последние годы тут оставались лишь старики да неудачники — алкоголики и тунеядцы. Первым было без разницы, где заливать за воротник, а вторые были слишком ленивы, чтобы хоть что-то предпринять. Ну а нам, старикам, город и даром не нужен. Мы в Верх-Лунном родились, в Верх-Лунном и помирать будем.

— И