– Уважаемая, на нашей планете тупоголовая бродяжка или нет – определяется не грамотами. А что же касается причастности к императорской крови, то я уже сказал… – и Таур бросил многозначительный взгляд в сторону хозяина дома.

Тот закивал и поспешил сообщить, что все «формальности подтверждения мужем происхождения жены» были выполнены полностью.

Подобное заявление, похоже, не произвело на женщину никакого впечатления. Скривив губы, обращаясь к Тауру, она презрительно бросила:

– Ваше варварство меня удивляет! Всем прекрасно известно, что если женщина не императорской крови, то она безгранично тупа и ничтожна! Она неразумное животное! Кусок тухлого мяса! Она…

Похоже, у женщины закончился запас оскорблений, и недостаток слов она пытается компенсировать тошнотворным визгом. Последнюю фразу она визгнула так, что многие сидящие поморщились как от зубной боли.

– Твари, тупые твари! – кричала женщина. В следующий миг она забилась в немыслимых конвульсиях, глаза вылезли из орбит, а изо рта пошла розовая пена.

Брезгливо всплеснув руками, Цири что есть сил, гаркнул:

– Опять припадок! Уберите ее отсюда!

Тут же подоспели охранники и, схватив женщину под руки, попытались вывести из зала. Но она продолжала отчаянно визжать и сопротивляться. Когда же им все-таки удалось оторвать ее от стола, за который она так судорожно цеплялась, и проволочь до выхода из залы, в приливе безумной ненависти та схватилась за косяк двери и, взвыв, завопила:

– Демоны, демоны! Убейте ее! Она ничтожная тварь, тупое, грязное животное!

Когда женщина скрылась в темноте прохода, Зинтара, нервно передернув плечами от омерзительного зрелища, постаралась успокоиться и взять себя в руки. Таур принялся потягивать легкое местное вино.

Цири, виновато разведя руками, извиняющимся голосом зашептал:

– Прошу прощения, но моя первая жена немного не в себе. Врачи говорят помешательство… Гены изжили себя…

Таур очень спокойным и ровным голосом, в котором угадывались легкие металлические нотки, поинтересовался:

– Значит, помешательство… А как же императорская кровь, что свидетельствует о всестороннем совершенстве личности?

– О, если Вы об этом… – с пристыженным видом залепетал Цири. – …Ее помешательство не от рождения. Это приобретенное…

Зинтара и Таур внимательно уставились на хозяина дома, взглядами принуждая того продолжать начатый разговор.

Цири тяжело вздохнув, стыдливо продолжил:

– Да, приобретенное. Когда я брал ее в жены, то все было в порядке… Но потом, одному умнику пришло в голову, что для особы императорской крови она слишком глупа, и он… обвинил ее в подлоге грамот, удостоверяющих ее императорское происхождение… Несколько лет она обивала ноги правительственных чиновников, требуя повторной печати о ее причастности к императору. И в конце концов… Сошла с ума.

Зинтара недоуменно вскинула брови и с деланой серьезностью поинтересовалась:

– А разве у Вас нет более простой процедуры? Например, анализ крови… Зачем же чиновники, печати?

Цири в приступе страха и растерянности попытался шепотом объяснить:

– Видите ли… какое дело… Даже самые совершенные анализы всего, чего только можно, никаких отличий не показывают… Все решают семейные бумаги и печати Ведомства Императорской Крови…

– Значит, на самом деле никаких генетических отличий нет!? Все эти разговоры об особенности – миф?! – невозмутимо бросил Таур.

После таких слов глаза Цири стали медленно наливаться кровью. Вскочив со своего стула, он, брызгая слюной, выкрикнул:

– Да мой род самый богоподобный род на всей Тро-ка-ти! А наша кровь – самая близкая к Императору! Это священная правда, заверенная множеством печатей и документов! И нет в том никакого сомнения! Это основа нашей жизни! Это священная граница, что удерживает нас на великом пути…

Дальше последовал целый список фамилий рода, которые подтверждали происхождение всей семьи. Когда хозяин на тридцать втором колене рода запнулся, чтобы перевести дух, Зинтара поняла, что у всех Тро-ка-тинцев по поводу крови имеется весьма серьезный пунктик и всякие рассуждения об эфемерности этих понятий доводят их до состояния близкого к умопомрачению.

«Похоже, подобные вопросы лучше не затрагивать, а то ребята совсем могут с катушек слететь!» – послал ей Таур мысленный сигнал, и, стараясь уладить ситуацию, обращаясь к все еще продолжающему брызгать слюной хозяину дома, громко сказал:

– Да, дорогой Цири-Дакат, о вашем роде, одном из самых уважаемых и знатных родов на планете Тро-ка-ти даже написали в наших визо-новостях… Это стало впечатляющим примером для многих… Я и моя жена были глубоко тронуты… И когда мы узнали, что сможем остановиться именно в Ваших владениях – нашему восторгу не было предела!

Зинтара едва сдержала предательски подступающую улыбку. А Цири… прослезился! С влажными от чувств глазами, он принялся радушно обнимать Таура за плечи и воодушевленно трясти за руки:

– Я знал, что это поймут!.. Всегда знал! Как я рад, что, наконец-то, мы оценены по достоинству! – возбужденно причитал он. И… через мгновение, прекратив бессвязное бормотание, Цири торжественно приосанился и громко заявил:

– О, великий чужестранец и его уважаемая жена императорской крови, приглашаю Вас на завтрашнее Зрелище! – и важно выставив подбородок, гордо застыл в выжидательной позе.

Зинтара и Таур переглянулись. Их дальнейший мысленный диалог в обычном времени занял не более секунды.

«Насколько я знаю, еще никто из инопланетян на их представления не приглашался… Похоже, нам выпала великая честь», – бросила Зинтара.

«Похоже… Но тогда нам придется отстать от группы… А они, как раз, пойдут в сторону владений Шиара», – ответил Таур.

Зинтара на мгновение задумалась и тут же мысленно произнесла: «Я на секунду уловила эмоции одного из присутствующих по поводу завтрашнего представления… Не уверена… Но… что-то в них было… Возможно, там мы найдем маленькую подсказку к решению нашего уравнения?» И тут же она почувствовала он него теплую волну согласия и поддержки.

В следующую секунду Таур, уже для всех, громко произнес:

– Многоуважаемый Цири-Дакат, я и моя жена с радостью принимаем твое предложение. Молва об этом великом событии дойдет до всех наших родственников и близких!

Цири счастливо заулыбался, а все остальные, сдерживая недовольство и повинуясь желанию главы дома, были вынуждены сделать вид, что также невероятно рады.

– Какая у нас дружная семья! – в восторге воскликнул Цири, оглядывая улыбающиеся лица присутствующих.

– Не то слово! – вставил Таур и, скептически посмотрев на очередной бокал молодого вина, отпил добрую половину.

«Эй, эй, эй! Не усердствуй с вином. На твоем месте обычный фаэт уже должен валяться в стельку пьяным!» – подала сигнал Зинтара.