– Знаешь, – усмехнулась я, – из тебя получился бы неплохой священник, хранящий тайну исповеди. У тебя что, слова платные?

Парень не ответил. Я почувствовала смутное раздражение, но, к удивлению, не на него, а на саму себя. Какого черта я постоянно болтаю?

– Ты говорил, все расскажешь по дороге. Так что выкладывай во всех подробностях.

Крот в знак согласия кивнул.

– Я решил, что лучше всего пробраться на территорию ночью. Днем много лишних глаз. А так меньше шансов, что нас заметят соседи.

– Но охрана, наоборот, будет настороже.

– Нет. Днем охранников двое, но ночью на стреме остается только один. Другой наверняка спит.

– Я думала, у мэра много охраны. Это же мэр!

Крот тихонько рассмеялся:

– Мэр Тарасова – конечно, персона видная, но бодигардов не держит. Провинция!

– Это же хорошая новость? – уточнила я.

– Средней паршивости. – Крот пожал плечами. – Расслабляться не стоит. Дом подключен к пульту охраны. А на территории две собаки, которых на ночь спускают с цепи.

Я поежилась:

– Собаки?

– Да, у хозяев усадьбы две кавказские овчарки.

– Это которые величиной с медведя?

Крот коротко кивнул. В этот момент нас немного занесло на повороте, и я ойкнула, вцепившись в ручку двери.

– Хорошо, а как же мы проберемся внутрь? – спросила я, пытаясь не думать о смертельной гонке по ледяной дороге.

– Возможность найдется, было бы желание. Мы оставим машину, не доезжая километра до Видного. Там лес рядом. Слишком углубляться не будем, съедем в елки. Я уже приметил удобное место.

С неба опять повалил снег. Дворники заметались по лобовому стеклу, еле справляясь со стихией. Мимо в белом вихре проносились озаренные огнями многоэтажки. Я попыталась представить, как ползу по полю в клубах метели в той одежде, что была на мне сейчас. И не смогла.

Чтобы прогнать неприятные предчувствия, я попросила Крота:

– Продолжай.

– Со стороны главного входа, как я и предполагал, нет возможности зайти. Будка охранников близко к воротам, к тому же много камер и много окон. Деревьев нет, а дом очень большой. Мэр живет на широкую ногу. Я наблюдал пару часов. За это время приехало и уехало несколько разных машин.

– Что за машины?

– Кейтеринг, гости. Там планируется нехилая вечеринка. Новый год же скоро. Люди хотят выпить и потанцевать.

– Подожди. Когда я была у мэра, он проговорился, что на Новый год улетает в Эмираты.

– Да. Вечеринка будет сегодня.

– Ты смеешься? И мы туда едем?

– Шутишь? Это идеальное время! Все будут выпивать и веселиться в доме. Охранник тоже расслабится. Нам будет проще перемещаться по территории. А если нас увидят, притворимся приглашенными гостями.

– Я не похожа на гостя мэра, – недовольно нахмурилась я. – Тем более он знает меня в лицо. Неужели не проще дождаться, пока он с семьей уедет за границу?

Крот вздохнул, словно я, как первоклассница, сморозила какую-то глупость.

– Во-первых, ты сама говорила, счет идет на часы. Во-вторых, на малолюдную усадьбу пробраться тяжелее, могут заметить.

– Мы и сейчас здорово рискуем, –   заметила я.

Крот криво усмехнулся:

– А ты надеялась, что можно залезть в чужой дом, ничем не рискуя?

– Кирьянов сказал, что ты сам все сделаешь, – не удержалась я, вспомнив предупреждение друга.

– Нет. Я уже по-всякому прикинул. Нужны двое. Один работает, другой на шухере.

Мы ехали около сорока минут. За городом Крот прибавил газу, и я вцепилась в ручку дверцы, молясь, чтобы мы не съехали в канаву на скользкой дороге. Легкая улыбка появилась на лице моего спутника и тут же исчезла.

Внезапно я осознала, что сегодня все закончится. Вариантов всего два: либо мы найдем пленников живыми, либо мертвыми. Конечно, была еще возможность никого не найти, но мне даже рассматривать ее не хотелось.

– А ты не заметил ничего странного, пока наблюдал за домом? – спросила я.

– Ты имеешь в виду, не стаскивал ли кто-нибудь в яму окровавленный ковер?

– Ну, примерно.

– Нет. Но мне кажется, первоначальные выводы верны. Домик для гостей с виду пустует. Окна темные, камин не топится. А между прочим, гостей сегодня много. Получается, никого туда не поселят. Мало того, поперек подъездной дорожки, которую мы видели на спутниковом снимке, стоит ограждение, а часть плиточного покрытия снята. При этом под навесом стоит какая-то машина.

– Может, там какие-то работы. Канализацию, например, прорвало. Или просто они затеяли ремонт дорожки.

– Ну кто зимой в снегу ремонтирует дорожки? Нет. Да и машину перед этим они наверняка бы переставили. Может, и есть какая-то убедительная причина перегородить дорожку, но первое, что мне приходит в голову – кто-то не хочет, чтобы к домику подходили посторонние. Тела наверняка там.

– Тела? – похолодев, переспросила я. – Почему ты так уверен, что похищенные мертвы?

– Логика. Чистая и незамутненная. Завтра мэр с семьей уезжает за границу. Судя по тому, что мне рассказал Володька, похищенные своему похитителю уже не нужны. Зачем содержать их у себя дома? Кормить и переживать, что они сбегут в его отсутствие? И кто будет следить за пленниками в это время?

– У него явно были сообщники. Он же не один похитил троих людей, – возразила я. Но уже понимала, что мне ответит Крот.

– Это ненужный риск. Если бы я похитил кого-то, то… – Он не договорил, увидев, как у меня красноречиво поднялась бровь.

– Не будем делать поспешных выводов, – сказала я наконец.

Мне надо было успокоиться и сосредоточиться, а этот разговор лишал меня необходимого сейчас внутреннего равновесия.

Ночь плотным занавесом опустилась на загородные поля. Деревья вдоль дороги стояли темной зловещей стеной. Мне стало не по себе, когда Крот свернул на еле различимый в снегу съезд и мы, тяжело переваливаясь через колдобины, въехали в лес.

Машина застыла между двумя разлапистыми елями. Я открыла дверцу, и в салон занесло хлопья снега с ближайшей колючей ветки.

– А мы сможем отсюда