НАБЛЮДЕНИЯ И ЭКСПЕРИМЕНТЫ ПОДТВЕРЖДАЮТ: ЧЕЛОВЕК РЕКОНСТРУИРУЕТ СВОИ ВОСПОМИНАНИЯ, А НЕ СОХРАНЯЕТ ИХ НЕИЗМЕННЫМИ.

Доктор Ульрик Найссер, психолог из Университета Эмори, провел эксперимент. Он попросил группу студентов на следующий день после катастрофы при запуске космического шаттла «Челленджер» рассказать, где они находились, когда услышали новость о трагедии. Через два с половиной года тем же людям задали тот же вопрос. Ни одно воспоминание не оказалось точным, а треть была «вопиюще неправильной» (Нейсер и Харш, 1992). Другие изучения показаний очевидцев трагических событий демонстрировали схожую «редактуру», хотя сами свидетели не сомневались в точности своих слов (Лофтус и Кетчам, 1994).

Опыты многих исследователей подтвердили выводы о влиянии более поздних внушений на личное воспоминание о событии. Доктор Элизабет Лофтус из Университета Вашингтона и ее коллеги (Лофтус и Хофман, 1989; Лофтус и др., 1989a) демонстрировали экспериментальной группе слайды, изображающие квартирную кражу. Пересказывая увиденное, участники эксперимента во многом противоречили друг другу, иногда выдавая безусловно ложную информацию (например, что вор использовал молоток, а не отвертку). Когда их спросили о деталях, те из них, кто давал ошибочную информацию после просмотра слайдов, были склонны неправильно вспоминать детали. При этом они были уверены в точности своих ответов. На основе этого и схожих экспериментов, проведенных в своей лаборатории, а также на результатах исследований других ученых, Лофтус и ее коллеги (1989b) пришли к выводу, что неточные воспоминания замещают первоначальные без ведома самого человека.

Наши воспоминания о прошлых событиях не похожи на компьютерные файлы, они очень изменчивы, подвижны во времени и пространстве и отражают наши текущие потребности. Воспоминания постоянно корректируются; прошлое не застывает в памяти. Скорее мы воспринимаем прошлое под влиянием настоящих эмоций, событий и убеждений. Например, люди, подверженные депрессии, обычно вспоминают негативный опыт, пребывая в состоянии депрессии (Боуэр, 1981). Очевидно, наши воспоминания подвергаются значительному влиянию не только нашего эмоционального состояния, но и наших взаимоотношений с окружающими, того, что они могут нам внушить, независимо от тонкости их намеков (см. ниже раздел «Свидетельские показания в суде»).

За прошедшее десятилетие возрос интерес к сексуальному и физическому насилию в отношении детей. Многие публично заявили о том, что в детстве подвергались насилию. Некоторые утверждали, что узнали о пережитом насилии благодаря «восстановленным воспоминаниям».

Арестованный дедушка

Однажды вечером Герман, пожилой джентльмен в очках, уже надевший пижаму и халат, услышал настойчивый стук и открыл дверь. На пороге стояли четверо полицейских, один из них вошел в дом и сказал, что Герман арестован. После зачитывания прав испуганного мужчину посадили в полицейскую машину и отвезли в городскую тюрьму. Там ему сообщили, что его 38‑летняя дочь, проживающая в другом штате, не только обвинила его в сексуальном насилии, которому она подверглась в детстве, но и утверждала, что он изнасиловал ее дочь, когда они последний раз виделись на каникулах. Вскоре приехала жена с адвокатом и поручителем и добилась освобождения. До этого вечера самым страшным «преступлением» Германа была взятка в размере $25 должностному лицу (его засек радар в маленьком южном городке в штате Джорджия).

Герман прожил в браке со своей женой уже более 40 лет, почти столько же проработал в железнодорожной компании и вышел на пенсию за 3 года до ареста. Он и его жена во многом себе отказывали, чтобы их трое детей (в том числе и обвинившая его в насилии дочь) получили образование. Он выпивал в среднем два пива в год (на пикнике с коллегами) и ходил в местную церковь «каждый раз, когда она открывала двери». Он утверждал, а его жена соглашалась, что его вполне устраивала сексуальная жизнь с женой до недавнего времени, когда гипотензивный препарат вызвал определенную дисфункцию. Жена Германа и двое детей уверенно отрицали вероятность сексуального насилия. Жена даже уверяла, что он ни разу не оставался наедине с внучкой на каникулах, когда якобы было совершено насилие.

Обвиняющая отца дочь в подростковом возрасте дважды попадала в больницу из-за депрессии. О ней отзывались как об образованной женщине, которая неудачно вышла замуж. Недавно она проходила курс психотерапии, ее врачом был мужчина средних лет. Для лечения он использовал гипноз, при котором пациентка возвращалась в прошлое. Психолог помог ей «реанимировать» воспоминания, которые относились ко времени, когда ей было 6 месяцев, в том числе воспоминания о противозаконном сексуальном поведении отца. Он же помог ей «вспомнить» события, доказывающие, что ее дочь, внучка Германа, также пострадала.

Несмотря на мольбы родственников, дочь оставалась непреклонной в обвинениях против отца. Ее поддерживал психотерапевт, утверждавший, что терапия не была направлена на выявление подобных семейных тайн. Тем временем Герман продолжал с ужасом думать об экстрадиции в другой штат и тюремном заключении, к которому его приговорит суд.

Фонд синдрома ложной памяти. Данный случай, к сожалению, не единичен. В Соединенных Штатах произошли тысячи аналогичных историй. Из-за них распадались семьи, спускали последние деньги на адвокатские гонорары и начинали бояться судебного преследования (Doe, 1991; False Memory Syndrome Foundation, 1994; My problem, 1994; Лофтус и Кетчам, 1994). Большинство людей, обвиненных в насилии, настаивали на своей невиновности, но их обвинители непреклонно требовали справедливости. В одном случае, описанном Лофтус и Кетчемом, женщину, которая в детстве сама стала жертвой сексуального насилия и работала советником по проблемам насилия, обвинили в совершении сексуального насилия. После следствия с нее были сняты все обвинения, но она потеряла работу.

Консультации по проблеме сексуального насилия превратились в процветающую кустарную промышленность. В каждом штате Америки сегодня имеется терапевт, чей опыт восстановления памяти ограничивается покупкой книги The Courage to Heal (Басс и Дэвис, 1988, 1994) и бестселлера «Гид для женщин, перенесших насилие в детстве». Такие консультанты выявляют и лечат женщин (и некоторых мужчин), которые в курсе терапии «вспоминают», что в детстве были изнасилованы, так же как дочь Германа. Десятки тысяч людей стали жертвами этой эпидемии. В ответ на такое нападение группа людей, заявляющих, что их несправедливо обвинили, объединились и образовали Фонд синдрома ложной памяти (FMSF), в научное и профессиональное руководство которого входят выдающиеся психологи и психиатры.

Фонд синдрома ложной памяти — это некоммерческая организация, помогающая людям, утверждающим, что их несправедливо обвинили, и поддерживающая научные исследования синдрома ложной памяти (FMSF, 1994). В октябре 1994 года фонд синдрома ложной памяти получил более 14 тысяч заявлений с примерами проявления синдрома ложной памяти. Около 300 обвинителей позднее отозвали свои иски.

Доктор Пол Р. МакХью, профессор психиатрии и заведующий кафедрой психиатрии и наук о поведении в Университете Джонса Хопкинса, — член комиссии экспертов в Фонде синдрома ложной памяти. Он сравнил эпидемию множественных расстройств личности, мнимые причины которых якобы кроются в сексуальном насилии, пережитом в детстве, с Салемской охотой на ведьм в XVII веке (МакХью, 1992). Он выяснил, что некоторые психиатры/психологи часто диагностируют множественные расстройства личности после внушения пациентам симптомов. Эти клинические врачи, опираясь на свои предвзятые теории, связанные с этиологией множественных личностных расстройств, «обнаруживают» воспоминания о сексуальном насилии. Таким образом, болезнь и ее внушенные причины носят ятрогенный характер. Доктор МакХью призывал развивать научный подход и не поддаваться истерии при психиатрической оценке пациентов (Макхью, 1994).