Велизар Велиславович, сами посудите. Там постоянно живет и работает более шести миллионов человек. Не начну же я сносить их дома и предприятия только потому, что у города нечистый на руку Совет Мастеров?! Имперский закон гласит, что строения всегда повторяют судьбу земли, на которой стоят. Ныне я вернул свою собственность. Землю. В ближайшие дни, специально обученные люди, проведут кадастровую оценку строений и инженерных коммуникаций. И после этого, всем жильцам будут предоставлены новые расценки коммунальных платежей. По прогнозам, они, скорее всего, будут ниже прошлых, вплоть до двадцати-двадцати пяти процентов. Все время, что в подконтрольных мне районах Берхольма будет вестись переучет, никаких платежей делать не требуется. Это будет небольшим бонусом горожанам за доставленное им беспокойство. Я ответил на ваш вопрос, Велизар Велиславович.

— Спасибо за подробности, ваше сиятельство, — поклонился седовласый, представительного вида, господин. До того дня видеть знаменитого местного журналиста мне не доводилось. — Но хотелось бы знать: останется ли в Берхольме Хольгардское право?

Вот у человека голова работает! Попал в яблочко со второго выстрела! С трудом заставил лицо не выказывать акулам пера собственных эмоций.

— У вас есть какие-то сомнения? — вскинул бровь. Пусть сам попробует ответить на свой вопрос. Мы ни к чему такому не готовились, и я не знал — стоило ли приоткрывать планы теперь, или попробовать спрятать истину за потоком слов?

— У каждого они появятся, кто видел статистику, — широко улыбнулся Кастына. — По последней переписи населения, в Старом городе и на Забоке проживает менее двухсот тысяч человек. Что существенно меньше ограничения для получения грамоты Хольмгардского права. И раз вы уже вернули себе контроль над большей частью Берхольма, логично предположить, что на этом вы, ваше сиятельство, не остановитесь…

— Гм, — прочистил я горло, и непроизвольно почесал кончик носа. — Интересная идея. Я подумаю. И, кстати, как вы считаете: полный возврат города под прямое княжеское управление — это хорошо или плохо?

— Для кого, ваше сиятельство? Плохо для одних, хорошо для других.

— Я так понимаю, вы намекаете на Совет Мастеров и всех остальных, обычных горожан?

— В том, числе, ваше сиятельство.

— Значит, тем более — у меня есть повод задуматься. Следующий.

— Газета «Сибирь», корреспондент Татарский. Скажите, ваше сиятельство, какие ваши дальнейшие планы?

— Планов много, уважаемый. Не хотите как-то конкретизировать вопрос?

— Это и был общий вопрос, ваше сиятельство, — коварно выдал этот тип. — Обывателю хотелось бы знать, что еще можно ждать от вашего сиятельства.

— Простой обыватель, не связанный с криминалом, может ничего не опасаться. Моей первой задачей является укрепление власти князя на Алтае. В первую очередь мне нужно вернуть свое. То, что нечистоплотные дельцы пытались отобрать у Летовых за те десять лет, что княжество жило без князя. И считаю справедливым, если эти мною не уважаемые господа, поделятся неправедно нажитыми богатствами. Поверьте, господин Татарский. У меня достаточно сил, чтоб заставить считаться со своим мнением. Следующий.

— Телеканал «Домохозяйка», корреспондент Лада Хусмор. Ваше сиятельство, раз имперское правосудие признало ваши права на княжеский престол, значит поиски князя Рутгера не увенчались успехом?

— Именно так, — дернул я бровью. — У вас есть какая-то информация? Я готов щедро за нее вознаградить.

— Простите, ваше сиятельство. Но нет. Я хотела спросить другое. Скажите, ваше сиятельство: вы самый юный князь в империи, и при этом не имеете близких родственников старшего возраста, которые обычно занимаются подбором невест. Каким образом вы станете искать себе пару?

— Ах, вот вы о чем, — фыркнул я, расслабляясь. — Ваших зрительниц интересует — есть ли у них шанс? Чтож. Вы правы. Старших родичей у меня нет. И мне придется обходиться самому. Но дело в том, что мы, Летовы, никогда не занимались высокородной селекцией. И не искали выгод от удачной женитьбы на девушках из знатных или богатых семей. И знатности и богатства нам не занимать… Я, как и все мои предки, намерен жениться не иначе, как по любви. Так что — да. Шанс есть. Хоть и не очень большой.

— Это так романтично, ваше сиятельство. Спасибо.

— Пожалуйста, — улыбнулся я. — Следующий вопрос.

— Сетевой Информканал «Тайга-24», журналист Акридус. Ваше сиятельство, первая же встреча с одним из криминальных королей Берхольма закончилась полным разгромом преступной группировки. Теперь, когда большая часть города в ваших руках, намереваетесь ли вы полностью очистить город от засилья криминала?

— Это весьма обширная тема, господин Акридус. Достойная болшого и подробного интервью. Запишитесь у моего секретаря, фрёкен Баженовой. Мы с вами встретимся и все подробно обсудим. Сейчас же могу сказать лишь одно: на моей земле только один князь. И это я. Никаких других князей, королей или, не дай Боги — падишахов, на Алтае нет, и не будет. Господам криминальным авторитетам нужно решить для себя лишь одно: готовы они склонить передо мной голову, или предпочтут гордо умереть.

— Это угроза, ваше сиятельство?

— Угроза? Нет, что вы. Это констатация факта. Я не беру взяток, и не участвую в криминальных схемах. Со мной будет трудно, но возможно, договориться, и совсем невозможно купить. Но у тех, кто не собирается сдохнуть в подворотне, найдутся аргументы. Я думаю, глупые люди на городском дне не выживают.

Не знаю, поняли меня или нет. Понадеялся только, что хватит ума передать мои слова дословно. А уж те, коту мои слова предназначались, разберутся. На общем информационном фоне — город теперь практически в моих руках, и отдавать его какому-то мутному Совету Мастеров я не собираюсь — бонзам подпольного мира нужно выбирать на чьей они стороне. Старой «крыши», которая их теперь ни от чего защитить не в силах, или на моей. Впрочем, подозреваю, решение не появится сразу. С готовыми мать родную продать за горсть золота мастерами бандиты легко общий язык находили, а вот как с молодым да ранним князем получится — одни Боги знают.

Не исключался нами и силовой метод решения княжеской проблемы. Тут ведь все просто: не станет меня, последнего в роду, и некому будет и городских богатеев, как Ксения говорит: кошмарить, и бандитам некого будет бояться. Сами собой заглохнут иски в имперском суде — княжество, это то, что принадлежит князю, а не какой-то, абстрактный, кусок земли. Хотя, в империи и существуют некоторые территории, все еще называющиеся княжествами, но управляющиеся назначенным правящей семьей наместником. В первую очередь те, удельные, которые достались императору по первому уговору, как лишившиеся наследников. Но и такие есть, где аристократическая семья жива и здравствует. Просто не правит. Но и там каждый кусочек земли имеет своего хозяина — прямого вассала императора.

Алтай, как последнее удельное