– Спасибо за все!

Они улыбаются и прощаются с пилотами, потом выбираются из кабины.

Чуть позже в номере отеля.

– Алекс, это был фантастический вечер… – Ники ложится на огромную кровать.

Алекс снимает туфли и бросается на кровать рядом с ней:

– Тебе понравилось?

– Да, это было просто потрясающе…

– А знаешь что? Я организовал все из Рима, знал каждый шаг, каждый пункт плана, но когда увидел, как это воплощается в жизнь – тоже засомневался, что это все взаправду. Мне стало интересно – вдруг это сон?..

– Любимый… – Ники взволнованно поворачивается к нему. – Какого черта ты заставляешь меня снова плакать?

– Нет… Я бы никогда… – Алекс обнимает ее. Ники целует его, затем улыбается. – Я бы не стал…

– Знаешь, с самого детства я всегда думала об этом дне… Когда меня спросят: «Ники, ты выйдешь за меня?» Воображала всевозможные ситуации – и странные, и прекрасные.

– Это невозможно.

– Почему?

– Мы же еще не познакомились.

– Дурачок… – Ники тяжело вздыхает. – Ты подарил мне мечту, которая выходит за рамки реальности…

Алекс улыбается. Когда ты настолько сильно любишь, тебе кажется, что не хватит ни слов, ни сюрпризов, чтобы показать свою любовь другому человеку. «Я люблю тебя, Ники. Я люблю тебя, и всегда буду любить». А потом поцелуй и еще один, и свет гаснет. И неоновые огни зданий вокруг, и далекие облака, играющие в прятки с луной, чьи лучи то и дело освещают комнату, будто фары автомобиля или огни самолета… Или свет маяка. И одежда медленно падает с кровати на пол.

– Эй, эти я не видел…

– Тебе нравится?

– Очень…

– Я сегодня купила их потихоньку, в Victoria’s Secret…

– Хм… я хочу посмотреть… Поближе…

Улыбка, движение руки, а затем неожиданное удовольствие, укус и вздох, бесконечное желание продолжать мечтать, заниматься любовью. А потом ночь. Темная ночь. Тихая. Неподвижная. Как стена. Ночь, которая никогда не закончится. Алекс спокойно, мирно дышит. Он лежит на животе, руки под подушкой, небрежно прикрытый простыней, морщащейся, как волны на пляже. Он спит. Глубоко. Бледный лунный луч очерчивает контуры его покоя.

Чуть дальше подушка Ники, пустая. И вся комната словно неподвижна, подвешена в пустоте. Большое кресло с грудой одежды, стол с какими-то вещами, потушенная лампа и много ярких современных картин. Кругом тишина, все замерло в ожидании. Чуть дальше, за дверью ванны, прислонившись к раковине, чтобы не упасть, стоит Ники.

Она тяжело дышит, на лбу сверкают капельки пота. Странный спазм в животе… в эту прекрасную ночь, остановившуюся во времени. «Я не верю, Ники, что с тобой? Это паника, настоящая паника, страх, ужас… То есть… Ники, ты боишься выходить замуж?» Она смотрит в зеркало, умывается в четвертый раз, вытирается большим белым полотенцем, висящим над раковиной, и почти теряется в мягких пухлых складках белоснежной ткани. Ее дыхание замедляется, сердце бьется гораздо спокойнее, дыхание восстанавливается, глубокий вдох, еще один и еще. Вот! Будто по волшебству, она видит в зеркале себя на десять лет старше. У нее потное лицо, беспорядочно облепленное непослушными прядями, некоторые из них седые! Морщины вокруг глаз, усталое выражение лица. Ники присматривается получше… О нет.

«Мама, мама! – маленький мальчик тянет ее за подол. – Мама? Мама».

«Но… Только посмотрите, это мой сын…»

А потом с другой стороны: «Мама, я есть хочу!»

Это девочка! И вдруг она чувствует себя опухшей и тяжелой, неуклюжей, смотрит в зеркало, лицо немного отекшее. Она смотрит вниз: «О нет! – у нее огромный живот. – Я беременна, это невозможно, я жду еще одного ребенка. То есть… У меня трое детей! Три – идеальное число!» И тут в воображаемую кухню заходит Алекс, он улыбается. У него несколько белых прядей в волосах, но только на бакенбардах, и это его не старит… И он совсем не поправился, ни на килограмм. Черт, это невозможно. «Пока, любимая… Пока, дети! Ники, я ухожу…»

И она остается одна на кухне, потная, с огромным животом, рядом кричат дети. Грязная посуда в мойке – чудовищная куча, она возвышается в раковине и, кажется, вот-вот упадет, но опирается на другую гору с противоположной стороны. Две стопки сталкиваются, а потом все тарелки падают в раковину и разбиваются, брызгают соусом, пастой и кусочками пищи, как какой-то безумный пулемет. Ники вытирает лицо мокрым фартуком. Теперь она не только потная, но и испачкана подливкой, ей хочется плакать.

Из тени появляется Сюзанна, жена Пьетро:

«Привет! Ники, ты понимаешь? Я ухожу».

Сюзанна помогает ей убраться.

«Это они с нами такое делают… Маленькие…» – она указывает на детей, бегающих по кухне, те кричат как сумасшедшие, дергают друг друга за волосы, дерутся и в конце концов превращаются в крошечных демонят и исчезают в темноте комнаты.

«…Пока им это нравится, ты понимаешь? Они притворяются, что работают, задерживаются в офисе до половины десятого вечера… Но разве они правда в офисе? Единственный раз, когда я решила это выяснить, то обнаружила своего мужа с другой…»

И тут появляется Камилла. «Ага, еще и не с одной… Идиоты… С секретаршей… Или со стажеркой, молодой помощницей… Так что запомни… – Камилла стучит пальцем по плечу Ники: – В этом мире всегда будет кто-то моложе тебя!»

Ники поднимает бровь. Я не могу в это поверить, это не просто кошмар. Это гораздо больше. Это новый фильм Уэса Крэй-вен, «Крик», но только о любви, какого черта…

Камилла улыбается: «Вот почему я сбежала! На Мальдивы, с адвокатом моложе меня… А что, так можно делать только мужчинам? Уж лучше я сделаю это сама, прежде чем он меня обманет… Правильно?»

Сюзанна улыбается: «Ладно, она еще такая молодая! Ты с Алексом, у тебя нет наших проблем…»

Камилла поднимает бровь: «Ты так считаешь? Слушай, все мужчины одинаковые, через несколько лет любая разница в возрасте исчезает, даже молодая девушка станет такой же, как все другие… Привычка – могила брака. Дорогая Ники, подожди и увидишь – он будет расхаживать по дому в пижаме по воскресеньям, перестанет тебя слушать, пока не увидит, как ты уходишь… Перестанет дарить тебе цветы… Говорят же: сладко захватил, да горько слизнул!»

Сюзанна поддерживает: «А если и подарит тебе цветы, то лишь потому, что что-то скрывает… Или еще ничего не сделал, но задумал, поэтому дарит их заранее, чтобы сбить тебя с толку…»

И они тоже исчезают в полумраке комнаты. Ники тяжело дышит, она в панике. Но вот появляется Кристина: «Ники, не слушай их. Они преувеличивают… Это трудно, но у тебя получится! Конечно, через несколько лет вам будет не хватать азарта