— Меня злит другое, и да я в просто в бешенстве! — шипит тот. — Ты ведь знаешь, что у меня давно никого не было, … после того раза с Вэл. У меня уже яйца посинели, я хочу расслабиться, но не могу … перешагнуть через что-то в себе. Хрен знает что происходит! Голые девчонки буквально трутся о меня, насаживаясь сверху, а я не могу! … И когда я увидел её сегодня, в этой дурацкой шапке, раскрасневшуюся и весёлую — я понял, что дико скучал по ней. … Ты понимаешь?

— Она тебя дразнит игнором, а ты из-за этого хочешь её.

— Когда мы забавлялись с ней, все эти двузначные щекотливые ситуации, разговоры — я узнал её намного ближе, и когда мы были вместе с Вэл, мне казалось, что моя эйфория связана с тем, что мы приближаемся к нашей цели. Внутри себя я ведь жутко злился на неё за эти её чувства к париту! И вот теперь, когда цель достигнута, я вдруг осознаю, что мне действительно нравилось быть с ней. Мне нужна эта чудачка с разноцветными бубонами.

— Сдаётся мне, пока тебе светят только бубоны, — хмыкает Эммин. — Она фантастически сердита. Сейчас Валери нас ненавидит. Она упёрлась рогом, и будет стоять на своём тоже до посинения. Что бы ты сейчас ни делал, даже если применишь силу, ничего не выйдет. Это ещё тот характер, ты ведь знаешь. Значит, старик, дело настолько плохо, что выходит сейчас тебе начхать, что она была с Джейком? — хитро улыбаясь, Эммин получает в ответ разъяренный взгляд Гранта.

— Ты предложишь мне что-нибудь, или затолкать твою иронию тебе в зад?

— Ну, у нас на подходе новая волна, — пожимая плечами, спокойно отвечает молодой глава рода. — Можно использовать ритуал, пригласив её. Ведь Вэл не знает всех тонкостей, а когда поймёт, будет поздно. Если ты постараешься, используя излучение модуля, которое он испускает при рождении мужской особи — возможно, тебе удастся опустить свой фитиль в мою кузину, но, если нет — она возненавидит тебя ещё сильнее.

— Валери, ты пойдёшь со мной на пришествие? — Анна смотрит на меня с таким выражением, будто раньше я давала ей клятвенное обещание и теперь она ждёт от меня его исполнения.

— Что это ещё такое, какой-то шудровский молебен?

— Нет, это самое трогательное, волнующее и загадочное таинство — рождение новой волны. Сегодня должны рожать Хизер и Эммили. И все шудры, достигшие цикла созревания, но пока ещё не состоящие в паре присутствуют на этом таинстве. Пожалуйста, давай пойдём вместе.

— Погоди, и что созревшие шудры делаю в момент рождения, морально поддерживают рожениц всей толпой? — недоверчиво уточняю я. Что-то мне не очень хочется созерцать этот волнующий до обморочного состояния процесс. — Я как-то видела ролик в интернете, как женщина рожает, мне чуть дурно не стало!

— Но ведь это рождение шудр! Прикосновение к нашей цивилизации! Модуль в этот момент источает особую энергию, на Земле несравнимую ни с чем, и её можно прочувствовать, пропустить через себя, поймав блаженство.

— Коллективный кайф транс? Ты, правда, считаешь, что мне нужно это почувствовать?

Анна энергично кивает, и я, соглашаясь, киваю в ответ.

Мы снова отправляемся в горы к модулю. Оказывается там, есть особо оборудованное помещение, где это таинство и случается.

— Это же пещера, чёрт возьми! — вырывается у меня, войдя вовнутрь. — Только и того, что здесь есть электричество и пара гинекологических кресел из роддома! Разве тут не должны присутствовать врачи?

— Модуль сам контролирует процесс. Остаётся только принять ребёнка, — терпеливо поясняет Анна, улыбаясь появившейся Хизер, которую почти незаметно из-за её огромного живота.

— О, Валери, как хорошо, что ты тоже будешь со мной! — обняться с Хизер у нас не получается, разве что только если зайти со спины. — Пойдём, Вэл, поможешь мне лечь и настроиться. Модуль не даёт прочувствовать всю болезненность этого процесса, но всё же некоторые неприятные моменты могут возникнуть.

— А где твой муж? Разве ему не положено быть рядом во время рождения? Любовно держать тебя за руку и бледнеть?

— Кэвин подойдет позже, — грустно поджимая губы, Хизер опирается на мою руку. — Не у всех пар возникает любовь, но мы должны продолжать наш род.

— То есть трахаться он смог, а проявить внимание и сострадание к рожающей жене, нет? — всё, Кэвин тоже попадает в мой «чёрный» список. Моему возмущению нет предела! — В таком случае, нужно было чтобы модуль заставлял мужчин чувствовать муки родов!

— У тебя будет всё иначе Вэл, твой муж будет любовно держать тебя за руку, когда ты будешь рожать своего ребёнка. Невозможно сильно — вот как он будет тебя любить!

Я чуть не грохаюсь со смеху, если бы не это её серьёзное лицо.

— Ты мать никак сбрендила? У тебя предродовые глюки? Я не собираюсь замуж! Разве что это будет необыкновенный человеческий мужчина!

— Нет, это будет шудр. Ты же знаешь — мой дар ясновидение.

— Ага, только сейчас он малость помутнел от предстоящего. Давай сейчас ты успокоишься, подышишь, — сама начинаю шумно сопеть. — Кого ты хочешь, мальчика или девочку?

— Валери я оракул, я знаю, что в моей утробе два мальчика. Близнецы. А у тебя родится дочка.

— Не-не-не, опять ты за своё, Хизер! Лучше бы ты мне подсказала выигрышные номера лотереи. Я не выйду замуж за шудру, разве что мне полностью сотрут память! — и тут меня прошибает холодный пот от ужасающей догадки. — Хизер, так и будет да? Скажи, мне!

— Никто твою память не тронет, просто однажды для тебя всё изменится. О господи, кажется, начинается, — протяжно выдыхает Хизер. — Как хорошо!

Я удивленно кошусь на неё. «Хорошо?» Но она действительно начинает стонать, словно получает удовольствие, и я в недоумении отхожу в сторону, где я оставила Анну, с пренеприятнейшим огорчением замечая, что компания-то выросла. И среди них Грант! Ещё один, гадство, созревший!

Они все стоят, прижавшись к стене напротив, прилипнув к ней, как мухи. Анна тянет ко мне руку, и я становлюсь рядышком, радуясь, что подальше от Гранта. Довольно странное таинство, тоже попахивающее извращением, что-то шудры в этом плане начинают меня смущать, и моя собственная наследственность из-за них тоже.

Извивающаяся на столе обнаженная стонущая Хизер, рядом с ней её муж, готовый принимать детей и мы, напротив, льнущие к каменной стене. Круче стало, когда в пещере потух свет, а от стены, у которой мы толпились, начало исходить необычное свечение, пронизывающее тело, туманящее разум.

Со мной что-то происходит, да и с другими тоже. Девушки начинают прижиматься к парням, угождая им ласками. У меня возникает та же потребность, только я ещё соображаю, что в трезвом уме я бы ни к кому из них не прижалась. А оно всё накрывает и накрывает. Отбиваясь от Анны, Грант отделяется от стены и подходит ко мне, без раздумий вдавливая меня в камень своим поцелуем. Ох … как же эта сволочь классно целуется! А я почему-то не могу ему противиться. Чувствую его желание, его эрекцию, давящую мне в живот, и где-то там, в глубине ко мне пробивается какая-то мысль.