Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– К бою! Здесь полный дом вампиров!
Вот чего у драконоборцев было не отнять, так это реакции. Не успел Эрстан прокричать о вампирах, как бо́льшая часть отряда ринулась прочь от постоялого двора – кто на лошади, а кто и на своих двоих. Бо́льшая часть от оставшейся меньшей части неуверенно топталась на месте, не решаясь ни удрать, ни вступить в бой с неведомо каким количеством монстров. И лишь несколько человек отозвались на призыв мага – Герон, моментально вооружившийся топором и крестом, Блер и Каюрт, ставшие спиной к спине, и Гунвальд, по-прежнему со связанными руками, но уже вооружённый мечом.
Дилль ринулся было удирать, но остановился – ну не мог он бросить Гунвальда и Герона на растерзание вампирам! Он побежал к своему коню за пикой, но с ругательствами повернул обратно – варвар её порубил на дрова ещё на берегу Лочи. Дилль вынул нож, заговорённый самим магистром как-его-там и встал за широкой спиной каршарца. Как выяснилось через несколько секунд, это было наименее безопасное место, которое только можно придумать.
– Здравствуйте, уважаемые, – послышался густой бас.
На пороге появился мужчина. Телосложением он походил на каршарца, а макушка его почти доставала до верхнего косяка дверного проёма. Одежда незнакомца была явно хорошего покроя и качества, на плечи мужчины был наброшен короткий плащ из бордовой парчи, придававший владельцу вид респектабельного вельможи, а на широкополой шляпе красовалась пряжка с крупным камнем – Дилль, конечно, не успел толком разглядеть, но ему показалось, что камушек – это бриллиант.
Хотя Дилль никогда раньше вампиров не видел, никем другим это существо быть не могло. Лицом монстр походил на человека, разве что глаза у него были огромные, раскосые и с вертикальными зрачками. Ну ещё верхние клыки слегка выглядывали, приминая нижнюю губу. Да, пожалуй, цвет лица был неестественно белым. Впрочем, Дилль был уверен, что наверняка сейчас он сам от вампира цветом лица ничуть не отличался, разве что физиономия Дилля слегка позеленее от страха. В общем, встреть он такого мужика в сумерках на улицах города, и прошёл бы мимо, даже не поняв, что это вампир. Ну, это если предположить, что вампир даст спокойно пройти мимо, а не вцепится в горло.
Те драконоборцы, кто ещё не определился – удирать или нападать, при виде появившегося вампира сразу же приняли верное решение и испарились. Дилль с великим трудом подавил в себе желание убежать вслед за ними.
Вампир же, судя по всему, страха перед стоящими людьми вообще не испытывал. Он шагнул в сторону мага и, вытянув руку, повторил:
– Здравствуйте, уважаемые! Я хочу…
– Изыди, демонское отродье! – взвыл Герон и напал.
Топор монаха рассёк воздух в том месте, где только что стоял вампир – несмотря на внушительные размеры монстра, двигался тот необычайно быстро. Секунда, и он уже оказался сбоку от монаха. Сделав неуловимо быстрое движение рукой, вампир хлопнул Герона в плечо, и монах вместе со своим топором растянулся на земле.
– В атаку! – прокричал маг и выпустил во врага заклинание.
Дилль решил, что если Эрстан воспользовался боевой магией, то заклинание выбрал явно неудачное – оно оказалось слишком медленным. Какое-то сизое облако полетело в вампира, который небрежно сдвинулся в сторону. Облако достигло стены дома и взорвалось, разбросав в стороны крохотные искры и ошмётки штукатурки.
– Мастер фейерверков? – с усмешкой спросил вампир.
Пока маг готовил новое заклинание, каршарец решил вступить в бой. Гунвальд с рёвом взмахнул мечом – при этом замах был таким мощным, что он едва не раскроил голову Диллю, стоявшему за его спиной. Дилль, почувствовав, как лезвие варварского меча примяло его треугольную форменную шапку, возблагодарил всех известных и неизвестных богов за то, что они ограничили его рост нынешним – будь Дилль повыше хотя бы на ширину ладони, и его жизнь окончилась бы прямо сейчас. А варвар, чтоб ему пусто было, даже не заметил бы, что случайно прибил своего друга.
Каршарец, и впрямь, ни на что не обращал внимание – для него сейчас существовал только враг, которого нужно было порубить на кусочки. И Гунвальд с энтузиазмом, присущим северным варварам, принялся за дело. То, что его руки были по-прежнему связаны, ничуть не мешало каршарцу наносить рубящие удары по вампиру. Точнее, по тому месту, где тот только что находился.
На помощь каршарцу пришли Блер и Каюрт, и их мечи засверкали в лучах заходящего солнца. Герон с ругательствами присоединился к попыткам достать вампира, но его топор со зловещим свистом только рассекал воздух. Вампир двигался настолько быстро, что ни острия мечей, ни лезвие монашеского топора его не задевали. Более того, Диллю показалось, что вампир прямо-таки наслаждается неудачными попытками врагов. Трое драконоборцев и монах носились по двору, а между ними серой молнией мелькал силуэт вампира.
Каршарец, похоже, пришёл в настоящее бешенство, взревел совершенно дурным голосом и ускорился. Его меч превратился в сплошную сверкающую полосу, а Блер, Каюрт и Герон были вынуждены отступить, чтобы не попасть под каршарскую раздачу. Теперь, как успел разглядеть Дилль, надменная улыбка пропала с лица вампира. Он громко зашипел и выхватил из ножен меч с чёрным лезвием. Воздух тут же наполнился звоном металла.
Эрстан по видимому нашёл другое атакующее магическое средство, и, прошептав какие-то слова, выбросил в сторону вампира руку. Наверное, это было парализующее заклинание, сообразил Дилль, когда Герон, попавший под магический удар вместо вампира, вдруг застыл с поднятым топором. Постояв несколько секунд, монах рухнул на землю, так и не выпустив оружия.
Там, где мечи и топор не могли справиться с вампиром, ножику, пусть и заговорённому, делать было нечего. Дилль спрятал нож в ножны и осмотрелся. Около сарая лежала неплохая палка, которую можно попробовать использовать в роли боевого шеста, и Дилль немедленно вооружился более привычным оружием. Конечно, баланс у деревяшки был никудышный, но это лучше, чем ничего.
Шанс воспользоваться новоприобретённым оружием появился у Дилля, едва он сделал несколько шагов в сторону метавшихся по двору бойцов. На пороге дома появился новый вампир – на этот раз не такой здоровенный, как первый. Телосложением он, скорее, напоминал Дилля – такой же невысокий и худощавый, а потому Дилль счёл, что этот противник куда предпочтительнее, чем тот