— Ты не понимаешь?.. Имея опыт веков… а кто итысячелетий, неужели мы не приняли меры, чтобы жить так, как хотим?.. У насесть счета в банках, а также — спрятанные в скалах золотые монеты, слитки. Наслучай внезапного одичания человечества, вдруг да ядерная война, у нас вукромных местах спрятаны доспехи из лучших сортов кевлара, арсеналы автоматов идлинные ряды ящиков с патронами, а также всевозможные мечи и арбалеты. Конечно,заготовлены и подземные лаборатории, которые постоянно пополняются. И дажекое-какие собственные заводы… Так что не волнуйся насчет таких мелочей, какбогатство, способы передвижения, фальшивые документы… Повторяю, за нашейОрганизацией опыт тысячи лет! Если не больше.

Она остановилась, ее глаза даже не пытались охватить всю этуроскошь.

— Мне бы принять ванну, — сказала онажалко. — Отмыться после дороги… Я вся дрожу.

— Вода в бассейне теплая, — предложил он. —На всех этажах по две большие ванные комнаты, отыщешь.

— Большие не надо, — испугалась она. — Мне быпростую, чтобы ноги и локти упирались, как в гробу. И чтобы краска облупилась…и кран должен капать, а если его попробовать завернуть туже, чтоб сразу струяржавой воды, как из пожарного насоса…

Он с осуждением покачал головой:

— Зажрались вы там. Мы живем проще. Пользуйся привычнымстандартным набором небогатого миллионера.

— Миллионера?

— Ну, мультимиллионера, — отмахнулся он. —Кто о таких мелочах помнит?

Да, конечно, — подумала она, когда после получаса поисковотыскала ванную комнату. — Помнить, сколько у тебя миллионов, это так женелепо, как и ни с того ни с сего пересчитать количество комнат. Знал бы он,как она с сантиметром перемеряла все комнаты, прихожую и кухню, когдаобменивала свою квартиру поближе к работе! А когда в той оказалось на двадцатьсантиметров меньше, заставила доплатить за разницу…

И ничуть не стыдно. Вот нисколько не стыдно. Так принято.Комильфо, как где-то говорят.

Похоже, он всякий раз отправляет слуг в отпуск, когдаприезжает. Чтобы не видели его шпионских дел. Потому здесь все наготове, целыйряд шампуней, в шкафчике на полках флакончики со всякими штучками, надо всеперепробовать, а сама ванная комната размером с фойе Малого театра…

Она вышла вся розовая, сияющая, промытая до последнейкосточки. Целомудренно завернулась в простыню, на голове тюрбан из махровогополотенца. Олег удивился:

— В такую жару?

— А я скромная, — ответила она.

— Здесь никого больше нет, — напомнил он.

— Не знаю, — ответила она. — Слишком здесьвсе просторно. Мне кажется, что на меня смотрят со всех сторон.

Лишь на миг он заглянул в ее большие серые глаза, сейчассияющие, лучистые, но успел увидеть потных гогочущих десантников, ихперекошенные лица. Понятно, с ее фигурой и независимым характером она вполнерешилась бы расхаживать здесь голышом. Даже перед слугами не устрашилась быпройти обнаженной: знает, что ее пропорции безукоризненнее, чем у АфродитыКнидской. И если пока еще не решается открыть свое тело, то лишь потому, чтотам следы чужих пальцев, кровоподтеки, ссадины.

Просто, понял он с острым чувством вины, она всяческибережет его чувства. Мужчина, не сумевший уберечь женщину от рук чужих мужчин,быстро одним самоедством наживает себе язву желудка.

— Я сам приготовлю обед, — сказал он. —Спустись к морю. Не пожалеешь.

Она вздохнула:

— Да, конечно… Но тебе дико видеть человека, который неумеет плавать?

— Дико, — согласился он. — Степнячка?

— С чего это? — обиделась она. — Ясибирячка!.. У нас бани в каждом доме. Мы ежедневно моемся, паримся, а потом в прорубь…Но в моих краях река Кама быстрая, холодная, плавать в такой воде так и ненаучилась. А когда переехала в Москву, там не до плавания. Так что обед, увы,готовить мне…

— Сходи, — предложил он, — хотя бы намочиноги.

Она поколебалась, бесшабашно махнула рукой:

— Ладно. Только для того, чтобы, когда кто-то заговоритоб Эгейском, я могла сказать небрежно: Да помню такое. Я в нем ноги мыла!

Когда она вернулась от этого Эгейского, с левой половиныдворца легкий ветерок донес тонкий аромат. Она пошла на запах, не скоросообразив, что это вовсе не изысканные духи, а запах жареного мяса. Желудок внетерпении запрыгал, стукаясь о ребра, словно пес в тесной конуре, онавспомнила, что не ела уже бог знает сколько, а при той жизни, что она ведет,надо есть и есть в три горла, долго и неотрывно…

Запах усиливался, она шла, как борзая, подняв кверху нос ихватая трепещущими ноздрями пахучую струю, по бокам проплывали стены согромными портретами в золотых рамах, мимо скользили массивные рыцарскиеманекены, даже при мечах, а запах усиливался, пока она не уткнулась в широкуюдверь с затейливой ручкой в виде дельфина.

Дразнящие ароматы выползали из-под двери. Юлия решительнопотянула за ручку. Она уже изготовилась узреть апартаменты, здесь вездеапартаменты и пентхаусы… узнать бы, что это такое, но, когда дверь открылась,восторженный вопль исторгся сам.

Это были не какие-нибудь вшивые апартаменты королей. Этобыла кухня. Самая настоящая кухня. Теперь Юлия видела, что это и есть то, чтоимеет право называться кухней, а все то, что она встречала у себя и подруг,даже видела в элитных мебельных магазинах, — вовсе не кухни, и даже близконе похожи на кухни. Самая элитная кухня, которую она видела в валютноммагазине, рядом с этой что-то вроде пещерного очага, выложенного из грубыхбулыжников.

Олег сидел за кухонным столом, пальцы щелкали по клавиатуре,на Юлию даже не поднял глаз, проговорил рассеянно:

— Ну, как?..

На плите, что незаметно переходила в стол, ровным рядком стоялистранного облика и формы не то сковородки, не то особые кастрюльки снаворотами. От наплыва ароматов Юлия громко сглотнула слюну.

— Спасибо, — ответила она торопливо, — моречудесное… Что ты тут творил? Не отравишь?

Он отмахнулся:

— Да это не я… Я ленив, все делает автоматика. Язапрограммировал ее давно.

— И ты все время ешь одно и то же?

— Да нет, этот паразит готовит выборочно, —буркнул он. — Сам себе генерирует рецепты. Ты хорошо искупалась?..

— Все понятно, — ответила она. — Это значит,зай-ись дальше сама, накрой на стол, разложи по тарелкам?.. Не возражай, ясделаю это с огромным удовольствием! Даже… со счастьем. Только ты уберись сосвоим чертовым компом!

— Мешаю?

— Конечно!

— Я думал, места хватит…

— При чем здесь место? — удивилась она. — Тычто, не понимаешь?