— Дастиан, — немного помедлив, произнес Эйтинор, — я попросил тебя о помощи и ты дал обещание, что это останется строго между нами.

— Ты прав, — кивнул Дастиан, — я давал такое обещание. Я не собираюсь его нарушать. Но позволь мне хотя бы раз взглянуть на… хм… это существо.

— Не смей! — взревел ректор и, прежде чем осознал, что делает, вскочил на ноги и приблизился к брату.

Перед ним возник сверкающий щит. В воздухе закружились снежинки. Эйтинор мог бы с легкостью разбить защиту Дастиана, но остановился и сделал глубокий вдох, почти уже привычно обуздывая свою сущность.

Глава Тайной канцелярии удивленно взирал на ректора академии Джоелросс.

— Надо же! Когда я тебя отправлял в академию на должность ректора, — задумчиво произнес он, — даже не мог предположить, что ты так увлечешься молоденькой адепткой.

Видя, что брат собирается что-то сказать, перебил.

— Да, я знаю о твоей маленькой ученице, брат! — демон довольно улыбнулся, — Не скажу, что понимаю, но одобряю твой выбор. Это ее печать истинной полыхает на твоей ауре? Вижу, что ее. Полагаю и кровь на том платке тоже принадлежит адептке… как там ее? Райлис! Так ведь?

Эйтинор мрачно смотрел на хозяина кабинета с непонятной смесью ненависти и восхищения. Он никогда не сомневался, что Дастиан лучший во всей империи в своем деле, что рано или поздно он докопается до сути. Другой вопрос — чем это грозит для Милли? Но тут старший из братьев Торренс слегка наклонился к собеседнику и внезапно задал вопрос:

— Каким образом ты оказался связан чарами истинной пары с человеческой девчонкой, у которой в роду были метаморфы?

Эйтинор сжал пальцами подлокотники кресла, в котором сидел, так что костяшки побелели.

— Этого не может быть! — глухо произнес он, — Я бы почувствовал!

Дастиан покачал головой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Сомневаюсь! — сказал он, — Слишком маленький процент примеси крови. Возможно седьмое поколение. Вероятно она сама даже не имеет понятия, кто она такая. Перевоплощаться скорей всего не может, а вот преобразовывать магию, как надо ей, очень даже.

Ректор потрясенно молчал. Наличие крови метаморфа у Милли многое объясняло. Теперь становилось понятно, почему он сразу выделил эту девушку среди всех адептов, почувствовал ее. Сам не понимал, что именно так привлекало демона в ней. Тряхнул головой, сбрасывая наваждение.

— Я надеялся, что в ней есть демоническая примесь, — признался он.

Брови брата взлетели вверх.

— И зачем тебе это нужно было?

Какое-то время Эйтинор молчал, собираясь с мыслями.

— Я рассчитывал, что мне не придется снимать печать истинной пары, что смогу оставить привязку и укрепить союз. Я не хочу ее отпускать…

Признание далось нелегко. Глава Тайной канцелярии задумчиво смотрел на брата.

— Никогда не думал, что стану свидетелем чего-то подобного. Ведь времена истинных пар канули в бездну. Настоящие предначертанные пары давно исчезли. Демоны слишком дорожат своей независимостью. Только лишь когда отказались связывать себя узами с кем-то, обрели могущество и власть.

Эйтинор слушал слова Дастиана, продолжая хмуриться. Все это он прекрасно знал. Как и то, что некоторые его сородичи шли на проведение ритуала, дабы связать себя на время узами истинной пары и воспроизвести сильное потомство. Отличие от предначертанных пар было в том, что подобная связь имела временный эффект и по силе своего действия в разы уступала настоящей.

— Расскажи мне, каким образом девочка смогла тебя привязать? — вырвал из задумчивости внезапный вопрос.

Ректор поднял тяжелый взгляд на главу Тайной канцелярии.

— С чего ты взял, что она меня привязала, а не я ее? — мрачно спросил он.

В ответ получил ехидную ухмылку.

— Потому что, братец, это не в твоем характере привязывать себя к женщине, тем более к девочке. Что-то произошло и я хочу знать, что именно!

Эйтинор размышлял всего пару мгновений. Ситуация уже давно вышла из-под контроля. Если кто и может помочь, то это только Дастиан.

— Я почувствовал ее в первый день своего пребывания в академии, — вздохнув начал говорить ректор, — это раздражало и сводило с ума. Я чувствовал ее запах, я ловил каждое ее движение, я боролся со своим зверем, не позволяя ему перехватить контроль. С головой ушел в работу. Расследовал убийства, происходящие в городе, фиксировал каждый всплеск магии, искал виновных, но всякий раз, когда я видел хотя бы мельком Мелиссу, почти терял контроль. А потом…

Он замолчал и выдохнул сквозь сжатые зубы.

— Она могла погибнуть, понимаешь? Я держал на руках ее безвольное тело и понимал, что не смогу ее отпустить.

— И что ты сделал?

— Я отдал ей каплю своей магии, — просто сказал Эйтинор.

Дастиан потрясенно смотрел на своего младшего брата, который всегда был слишком самоуверенным, слишком независимым и свободным. Трудно было представить его заинтересованным в обычной человеческой девушке до такой степени, чтобы решиться пожертвовать частью своей Силы.

— И ты не удивился, когда девочка освоила твою магию? — спросил Дастиан.

— Нет, — качнул головой Эйтинор, — я испытал непередаваемое облегчение, я был счастлив, что она жива.

— И что, даже ничего не потребовал взамен? — ухмыльнулся глава Тайной канцелярии.

— Потребовал, — теперь уже хитро улыбался ректор, — даже связал ее магической клятвой. Правда не за ее спасение, тогда она еще не знала, что это я вернул ее к жизни, за то, чтобы я ее не отчистил.

Легкий смешок сорвался с губ Дастиана Стайракса.

— Ну слава Тьме! Мой брат еще не совсем потерял разум. Если не секрет, за что ты собирался отчислить свою драгоценную адептку?

— Она пыталась провести запрещенный ритуал. Хотела избавиться от своего фамильяра, с которым не хотела связывать свою жизнь. Но ей подсунули не то заклинание, которое оказалось связующим заклинанием истинных пар демонов.

— Мне эта девочка уже нравится! — снова хохотнул старший брат, — Когда ты нас познакомишь?

— Никогда! — сразу напрягся Эйтинор, — Даже не смей к ней приближаться! — зарычал он, с трудом сдерживая трансформацию.