что очень хотелось рассказать про рукопись Эйлерта Левборга, то ли потому, что просто боялась.

Разве могла она забыть, как однажды, то ли в шутку, то ли всерьёз, Гедда пригрозила, что спалит её красивые, густые, волнистые волосы.

Самым циничным образом Гедда использует доверие Tea, чтобы разрушить её отношения с Эйлертом.

Ревность? Это для неё слишком просто, да и увлечение Левборгом давно прошло. В треугольнике Гедда-Эйлерт-Теа (у нас нет оснований называть его «любовным») одна Гедда способна различить фальшь, прячущуюся в романтической упаковке.

И она отомстит и за эту фальшь, и за то, что, вольно или невольно, сама стала частью этой фальши.

Потом настанет очередь Эйлерта Левборга.

Может быть, в отместку за то, что позволила себе когда-то им увлечься, то ли, потому что сам Левборг по-прежнему к ней неравнодушен, а на ответное чувство Гедда уже не способна, то ли по другим причинам.

Сначала, пользуясь своей властью над ним, она подтолкнёт Левборга на то, чтобы тот нарушил зарок больше не пить.

Потом хладнокровно сожжёт рукопись Левборга, понимая, что издание рукописи стало смыслом жизни Tea:

«Теперь я спалю дитя твоё, Tea! Кудрявая!.. Твоё дитя и Эйлерта Левборга!».

Наконец, вложит в руки Левборга револьвер, призывая его к «красивому самоубийству», и будет сокрушаться, что «красивого самоубийства» не получилось.

Потом дойдёт очередь до асессора[349] Бракка.

Сначала она доверится Бракку, не сразу понимая, что это не только самый умный, но и самый циничный из окружающих её людей.

В лице Бракка она столкнётся не столько с «мещанской интимностью», сколько с самоуверенностью циничного мужчины, убеждённого, что женщина, в конечном счёте, должна покориться.

У Гедды останется только два выхода, или смириться, стать любовницей Бракка. Или выйти из игры, ценой собственной жизни.

Практичный и циничный Бракк сильно разочаруется. Не сможет скрыть досаду, он не ожидал, что женщина расстроит его планы.

Второй треугольник (с некоторой натяжкой его можно назвать «любовным») Бракк-Гедда-Левборг, настолько же фальшив, насколько смешон. Неординарная женщина, а вокруг двое бездарных мужчин (тишайшего мужа, вынесем за скобки) – сдавшийся и спившийся романтик, сдавшийся и проигравший циник.

…загадка Гедды Габлер

Некоторые исследователи считают, что в образе Гедды Габлер есть загадка.

В чём она? Что за тёмная сила в ней запрятана, что за огонь в ней клокочет, заставляя последовательно и хладнокровно разрушать «нормальную» жизнь, «нормальных» людей, которые её окружают? Что ею движет? Почему Ибсен, который, как правило, дотошно прослеживал предысторию конфликта, в отношении Гедды Габлер отошёл от этого правила?

Мы только знаем, что Гедда дочь генерала, который хотел иметь сына и привил дочери мужские задатки. Знаем, что она каталась с верхом с генералом «в длинной чёрной амазонке», с «пёрышком на шляпе». И что от отца, генерала, ей досталась пара прекрасных пистолетов, которые и стали её любимыми игрушками.

Можно ли сказать, что отец был для неё воплощением рыцарско-романтического духа, который она не находит в окружающих её мужчинах? Отсюда и одержимость романтической идеей «красоты», которую невозможно найти в окружающем её мире?

Не будем торопиться, будем только иметь в виду, что создатель «новой драмы» был чужд какой-либо романтизации прошлого. Он заглядывал в будущее, а не искал утешения в прошлом.

…природа женщины?

В разгадке Гедды Габлер возможно и такая, назовём её «физиологической», точка зрения.

В поступках Гедды, не стоит искать какие-либо смыслы и сверхсмыслы, всё можно списать на причуды беременной женщины. Всё элементарно, такова природа женщины. Родит, остепенится.

Или ещё проще. Разгадка поступков Гедды скрывается за завесой спальни. Такая страстная женщина, как Гедда Габлер, и такой тишайший мужчина, как Йорген Тесман. Явная разность потенциалов. Отсюда метания Гедды и даже её истерия.

Пошлое объяснение? Возможно.

Но, во-первых, – известная точка зрения – мы живём в реальном мире, который по определению всегда пошлый. А от женских грёз один только вред. Никогда не сбываются, только наносят женщине психологическую травму.

Во-вторых, Генрик Ибсен достаточно трезв, романтические иллюзии и есть для него самая большая пошлость. Их он и развенчивает.

А проблемы женщин, как и сегодня считают многие мужчины, во все времена одни и те же: недолюбили, в том числе в физическом смысле слова.

…опустим мужскую лексику, которая используется в таких рассуждениях…

Возможна и противоположная точка зрения. С точностью наоборот. Гедда Габлер лишена естественного женского начала, красота её не спасает.

Асессор Бракк вынужден даже воскликнуть: «Будто у вас нет задатков для того, что для большинства женщин является… призванием?».

Женщина должна быть женщиной, и выполнять своё призвание. Это норма, а всё остальное уродство, греховность. Даже преступление.

Что до Гедды Габлер, то её разгадывать смешно и глупо. Вышла замуж по расчёту, и при этом позволяет себе презрительно относиться к мужу. Просто «ехидна, а не женщина». Опасная патология. Мужчинам следует её сторониться, а здоровому обществу подвергнуть её остракизму.

Такая вот – минус «физиологическая» точка зрения.

Или ты женщина и должна быть такой как все, или ты просто мутант, и подобные мутации могут привести к вырождению человеческого рода.

Легче всего сказать, что подобная «разгадка» поступков Гедды Габлер, неверна, ошибочна. За ней тысячелетний опыт, который нельзя игнорировать. Её скорее следует назвать ограниченной, учитывая, что «ограниченность» не синонимична ошибочности.

Просто границы тех или иных суждений могут превратиться в оковы мысли.

…архетип женщины?

А может быть стоит шагнуть за горизонты тысячелетнего опыта, и назвать то, что мы назвали естеством женщины, просто архетипом[350] женщины?

На мой взгляд, «архетип» слишком туманный термин, больше запутывает, чем объясняет. Существуют такие мифы от имени науки, ими нередко спекулируют. «Архетип» один из них.

Не буду ввязываться в подобный спор, просто напомню о трёх самых известных древнегреческих богинях: Афине, Афродите, Гере[351]. Все три богини лишены основного женского призвания, материнского инстинкта. Даже Гера, жена олимпийского владыки Зевса[352] и мать хромого Гефеста[353].

Джин Шинода Болен, написавшая блистательные книги, «Богини в каждой женщине» и «Боги в каждом мужчине»[354], разъясняет, что богини (боги) есть в каждой женщине (мужчине). В одной больше Афины, в другой Афродиты, в третьей Геры. А в четвертой может быть больше Гестии[355], богини домашнего очага. И наивно думать (мужские мечтания), что в одной женщине может быть и Гера, и Гестия, а заодно и Афина с Афродитой.

Какую же богиню можно отыскать в Гедде Габлер? По отсутствию материнского инстинкта она напоминает и Геру, и Афину, и Афродиту. А в остальном, трудно обнаружить в ней ту или иную богиню.

Остаётся