После схода оползня местность ниже по склону представляла собой сплошной бурелом из сметенных и перемолотых в щепки деревьев. Тут в радиусе десятка шагов вполне было возможно заготовить дров на целую зиму.

Он подошел к одному из сухих поваленных сосновых стволов и ухватил его за конец. Натужно крякнув, Вальхем оторвал расщепленное бревно от земли и поволок к Авруму.

– Ну, давай, – тяжело выдохнул он, подойдя ближе, – разевай пасть!

Глава 18

То представление, что Инспектор разыграл сегодня утром с несчастным Сварганом, чей выпотрошенный труп сейчас покачивался на виселице перед входом в ратушу, возымело на жителей Цигбела весьма действенный эффект. Всегда полезно время от времени демонстрировать народу, что Власть вовсе не глуха к его чаяниям и, помимо привычного самоутверждения, вполне способна решать и вполне приземленные проблемы простых людей.

Не прошло и часа после завершения экзекуции, как в приемную потянулись первые просители, жаждущие поделиться с Голстейном компрометирующей информацией и подозрениями, а заодно излить ему свои жалобы на несправедливость бытия и не в меру хамоватых соседей.

Общение с данной публикой не доставляло генералу ни малейшей радости. Оказавшись с ним лицом к лицу, посетители как один начинали нервничать, потеть и забывать даже самые обыкновенные слова, отчего их доклады превращались в маловразумительное бормотание, и требовалось прилагать немалые усилия, чтобы понять, о чем, собственно, идет речь.

В большинстве доносов, как и ожидалось, сквозили неприкрытые личные мотивы, за что самих доносчиков следовало бы как следует выпороть, дабы другим неповадно было, но Голстейн решил отложить этот вопрос на потом. Тем более что среди череды однотипных жалоб изредка попадались и отдельные крохи стоящей информации. Полученные сведения Инспектор записывал в свой блокнот с тем, чтобы позже передать Кхольси и его людям для дальнейшей проработки.

Несколько страниц в блокноте Голстейн специально выделил для сообщений, касающихся культа Пастырей и его особенно активных приверженцев. Однако время шло, один трясущийся посетитель сменял другого, а соответствующие страницы по-прежнему пустовали. Все получаемые Инспектором жалобы так или иначе касались вполне обыденных вопросов, вроде контрабанды, сутенерства и прочих мошенников и жуликов. Строго говоря, подобными проблемами по долгу службы следовало бы заниматься губернатору, но Моккейли, похоже, городскими делами не интересовался совершенно. В результате Голстейн все глубже и глубже погружался в болото бытовых проблем Цигбела, вместо того, чтобы решать свою основную задачу.

В результате общения с местными жителями у него сложилось впечатление, что Пастырям в той или иной степени поклоняются вообще все. Поголовно. А коли Империя смотрит на сей культ столь неодобрительно, то люди просто избегали говорить на эту щекотливую тему. Таким образом, вокруг данного вопроса образовывался некий заговор умолчания, своего рода информационный вакуум, выудить из которого хоть что-то дельное представлялось крайне затруднительным. Как прикажете пропалывать заросшее сорняками поле, если кроме них на нем ничего другого и не растет?

– Господин? – в дверь просунулась голова Кхольси в съехавшей на затылок фуражке. – Тут один наш старый знакомый прибыл. Пригласить?

– Какой еще знакомый? – непонимающе нахмурился Голстейн.

– Этот… как его… Верерг. Тот самый мутный тип, что утверждал, будто лично бился с Пастырями. Говорит, что у него есть для вас кой-какая информация.

– Ах, этот! Да, пусть зайдет.

Голова лейтенанта исчезла, в коридоре послышались тяжелые шаги, и в приемную вошел бывший бандит, который теперь изо всех сил старался выглядеть приличным человеком, почти весь полученный задаток потратив на свой имидж. Однако, несмотря на то, что он привел себя в порядок, подстриг волосы и бороду, а также немного приоделся, сквозь внешнюю цивилизованную оболочку все равно сквозила какая-то дикая первобытная агрессивность. И все инстинкты буквально вопили, что поворачиваться спиной к подобному субъекту – крайне неудачная идея.

– День добрый, начальник! – одарил он Голстейна широкой щербатой улыбкой, которая, впрочем, быстро померкла, столкнувшись с ледяным взглядом генерала.

– Я – Имперский Инспектор, – сухо отчеканил тот. – И заруби себе это на носу! А будешь и дальше так фамильярничать – язык отрежу! Ясно?

– Куда уж яснее! – хмуро буркнул Верерг, опускаясь на стул. Подобные угрозы, которые обычно воспринимались как некий дежурный абстрактный образ, в устах генерала звучали исключительно буквально.

– Ну, что там у тебя? Рассказывай.

– Только не забудьте, вы обещали вознаграждение… – бандит запнулся, вновь столкнувшись с красноречивым взглядом по другую сторону стола, – ладно, я понял. В общем, тут поселок есть неподалеку. Ахово называется. Так супруга тамошнего кузнеца хранит у себя дома Пастырский Амулет.

– Информация надежная? Источнику можно верить?

– Источник – это я! – Верерг ткнул себя большим пальцем в грудь. – Я заходил к ним пару дней назад, и узнал ее. Именно она призвала Пастырей в ту ночь, когда они разделались с нашей шайкой.

Нахлынувшие воспоминания отпечатались на его лице болезненной гримасой. Верерг машинально помассировал обожженную правую руку, после чего его пальцы потянулись еще и к шраму на щеке, но он вовремя их одернул.

– То случилось много лет назад, – напомнил Голстейн. – Нет никакой гарантии, что Амулет до сих пор хранится у нее.

– Он все еще у нее, – кивнул Верерг. – Ее сын говорит, что она ему его показывала, и он держал его в своих руках. Так что информация вполне достоверная.

– Что ж, – генерал открыл блокнот на тех самых до сих пор пустующих страницах, чтобы занести туда первую запись, – тогда, думаю, мы можем завтра нанести им визит. Стоит ожидать какого-то серьезного сопротивления?

– Ее муж – кузнец, – пожал плечами бандит, – так что беседа может получиться довольно жаркой.

– Я понял. Тогда прихватим с собой еще пару патрульных для большей убедительности. Можем выехать часов в десять.

– И все-таки, нач… господин Инспектор, как насчет вознаграждения?

– Сначала Амулет, потом вознаграждение. И только так, – Голстейн нацелил на Верерга длинный указательный палец. – Не опаздывай!

* * *

Встав пораньше, Вальхем еще с утра успел сгонять в лес к Авруму, чтобы убедиться, что у его нового знакомого все в порядке. Гора бревен и веток, которую мальчишка навалил вчера прямо перед ним, исчезла без следа, и казалось, что Аврум даже