Я почувствовал, как холод сковал меня изнутри. Всё сходилось. Советник. Его лёгкость в нахождении магистра, его настойчивость, его отсутствие сейчас. Это не могло быть совпадением.

— Советник, — выдавил я. Моя магия зашипела, замораживая воздух в комнате. —Это был он.

— Я всегда его не любил, — подхватил лекарь, словно ждал этого момента. — Этот человек всегда казался мне... скользким. Если он замешан, я не удивлён. Я ведь предупреждал!

Я повернулся к магическому кристаллу, направив туда весь свой гнев. Если он не придёт ко мне, я сам приду к нему. Линии моей магии устремились вперёд, прорезая пространство, пока я искал точку, где мог находиться советник. Кристалл вспыхнул, голубой свет залил комнату, а затем передо мной открылся портал.

Я был настолько в гневе и сосредоточен, что даже не заметил, как лекарь шагнул за мной.

Глава 28

Розалия Фаейр ака Мария Викторовна

Советник склонился надо мной, в его руках был флакон с чем-то густым и вязким, что пахло так, будто это могли приготовить только в аду.

— Прекращай тянуть время, девочка, — процедил он, поднося флакон ближе к моему лицу. — Это закончится быстрее, чем ты думаешь.

Моя магия наконец начала возвращаться, пульсируя в груди и руках. Я чувствовала её, но всё ещё не могла полностью контролировать. Это было как пытаться сжать воду в кулаке: тепло ощущалось, но оно выскальзывало, не слушаясь до конца.

Я напрягла руки, пробуя разорвать верёвки, и внезапно услышала, как те с лёгким треском начали поддаваться. Но наручники... эта магическая дрянь все еще холодила мне руки.

И момент пришёл. Внезапно на руке советника запульсировал и вспыхнул голубым тонкий браслет. Советник застыл на месте, его рука с флаконом замерла.

— Чтоб ему пусто было, — злобно пробормотал он, глядя на светящийся кристалл на своей руке. Я сразу узнала это: герцог его вызывал.

Он нервно сжал зубы, бросив взгляд на дядю.

— Это герцог. Он требует моего немедленного присутствия.

— Немедленно дай ей это, — воскликнул мой дядя, переходя на истеричный тон.

Он топнул ногой, как ребёнок, которому отказали в игрушке. — Хватит тянуть время! Она опасна, я чувствую это! Скинь её с обрыва прямо сейчас, пока не стало слишком поздно.

Но советник медлил.

Верёвки больше не были проблемой. Я почувствовала, как магия, пусть ещё слабая и неустойчивая, сосредоточилась в ладонях, разогревая их до почти невыносимого жара. Грубые волокна начали трещать и обугливаться, пока не развалились с тихим шорохом. Свобода.

Я стиснула зубы, чувствуя, как к холодным наручникам возвращается осознание: они блокируют большую часть моей силы. Но даже это не могло меня остановить.

Моих решимости и злости было достаточно, чтобы пробить этот барьер.

Советник всё ещё стоял, сжимая флакон и смотря на светящийся браслет, словно тот собирался сжечь ему руку.

— Немедленно покончи с этим! — визжал мой дядя, топая ногами и размахивая руками, как ребенок, которому отказали в игрушке. — Ты не видишь? Она уже начинает действовать!

Я встала, хотя ноги всё ещё дрожали, и сделала шаг вперёд.

— Вы оба действительно думаете, что я позволю вам меня убить и выйти сухими из воды? — мой голос звучал твёрдо, даже если внутри всё ещё бушевал хаос.

Советник резко обернулся ко мне, его глаза сузились.

— Ты должна была оставаться привязанной, — процедил он сквозь зубы. — Но даже это не спасёт тебя.

Я подняла руки, чувствуя, как магия начинает бурлить в пальцах. Пусть наручники блокируют основную силу, но кое-что я могла использовать. Достаточно, чтобы дать, им понять: я не жертва.

— А теперь, — добавила я, чуть прищурившись, — попробуйте.

Огонь вспыхнул на моих ладонях. Даже блокирующая магия не могла полностью сдержать его. Советник сделал шаг назад, а дядя... ну, его истерика перешла в новый уровень.

— Ты что, не видишь?! Она опасна! — вопил он, голос сорвался до писка. — Скинь её с обрыва, немедленно!

Но теперь я была не той, кого можно легко запугать. Я сделала ещё один шаг вперёд, глядя прямо в глаза советнику.

— Вам обоим придётся постараться, — сказала я, и огонь в моих руках стал ярче, готовый сжечь их планы дотла.

Наручники. Проклятые наручники. Я ощущала, как магия разрастается внутри меня, заполняя всё, как огонь, жадно ищущий выхода. Металл начинал нагреваться, потрескивая от напряжения. Я напряглась, вложив всю силу, всю ярость, и вдруг услышала оглушительный треск. Осколки магической защиты разлетелись во все стороны, а по мне быстрой рекой начал распространяться огонь.

Свобода была полной. Огонь вспыхнул в ладонях, заполнив всё вокруг ослепительным светом. Советник отшатнулся, прикрывая лицо рукой, а дядя вскрикнул, словно от боли.

— Я предупреждала, — прошипела я, чувствуя, как магия пульсирует в каждом моём движении. — Теперь ваша очередь бояться.

Я вскинула руку, и пылающий огненный шар сорвался с моих пальцев, устремляясь прямо в советника. Он успел едва увернуться, и огонь ударил в гору позади него, обрушив поток снега и льда.

— Ты сума сошла! — закричал он, но его голос утонул в грохоте следующего удара.

Не останавливаясь, я направила огонь на дядю. Он попытался укрыться за каретой, но пламя настигло его, поджигая края его вычурной одежды. В голове мелькали картины всех издевательств, которые я терпела от него. Гнев внутри меня был неудержим.

— Это тебе за всё, что ты сделал, — выкрикнула я, мои руки горели, как факелы.

Магия бушевала. Каждая новая атака приносила мне секундное облегчение, но я не могла и не хотела останавливаться. Всё пережитое и жажда мести пьянили меня.

Огонь срывался туда, куда я не направляла его. Земля под ногами начала трескаться, воздух становился невыносимо горячим, но я не замечала ничего.

— Скинь её! Убей её! — вопил дядя, пытаясь сбить пламя с одежды, будто всё ещё верил, что сможет исполнить свои угрозы.

Но в этот момент всё изменилось. Я почувствовала, как воздух дрогнул, и яркий голубой свет озарил пространство. Прямо передо мной открылся портал, из которого вышел герцог.

— Розалия! — его голос прозвучал, как удар грома, привлекая моё внимание.

Я повернулась к нему, и магия, бурлящая во мне, устремилась в его сторону. Огоньвспыхнул в моих руках, а затем сорвался, устремившись прямо к нему.

— Уходи! — выкрикнула я,