– Вот уж чего не было, так это – голосов.

– И великолепно. Дело обстоит не так уж плохо. Еще иеще раз вам повторю: это не болезнь и никто не намерен вас «запирать» вбольницу. Вам нужно попить таблетки, сделать несколько укольчиков… и покой,конечно. Абсолютный покой. Выпишем вам бюллетень недельки на две, при этомсохраняется сто процентов зарплаты, а если понадобится, если вы самизахотите, – продлим.

– Но у меня расследование…

– А без вас его никто не сможет закончить?

– Ну, могут…

– Вот видите. Вам необходимы покой и небольшое лечение.И если уж у нас пошел столь откровенный разговор, Дарья Андреевна, должнапредупредить: в таких случаях степень здравого рассудка у… обратившегося к намчеловека определяется по тому, насколько он готов сотрудничать с врачами.Бывают вещи, которые необходимо сделать для блага, должно быть прекрасноизвестно, есть даже что-то общее…

– И как, простите, ваши слова истолковать?

– Если пациент не выполняет предписаний врача, меж темкак его состояние требует незамедлительного лечения, в больницу могут поместитьи принудительно. Но вы же не станете доводить до таких крайностей? Вы мнепредставляетесь вполне разумной и способной понимать аргументы…

Даша неопределенно пожала плечами. Докторша тем временемизвлекала из стола таблетки, целую пригоршню пупырчатых упаковочек. Поворошилаих, выбрала с полдюжины:

– Возьмите. Лучше бы вам сразу выпить… эти и вот эти.Вам дать водички, запить?

Даша мотнула головой.

Момент был просто ужасный, требующий немедленного решения.Симпатичная врачиха наблюдала за ней столь пытливо, что мгновенно стало ясно:пошла проверка на готовность подследственного сотрудничать с опером… тьфу ты,надо же, как приклеились родные термины! На вид самые обычные упаковки,ненарушенные… реланиум… тазепам… может ли эта хохлушка из-под Харькова оказатьсязамешанной в козни? Или во сто раз лучший эффект получится, если натравить какраз непосвященного – усердного, старательного врача, искренне желающего помочьтрудному пациенту? Если тут ловушка, удастся ли пробиться к машине до того, кактаблетки подействуют, и начнешь вырубаться? Достаточно выстрелить в потолок,окна кабинета выходят во двор, Федя при оружии, и ребята в «жигуле» тоже непустые… а если и охрана, и Федя уже получили совсем другие инструкции? Нет,если эти мысли развивать, и в самом деле крыша поедет…

Она положила таблетки в рот и старательно проглотила.

– Вот и молодец, – одобрительно кивнулаСавич. – Нет-нет, вы все это возьмите, вот, я написала дозировку и срокиприема, на ночь – двойная доза… Кстати, у вас в последнее время бессонницы небыло?

– Нет.

– Простите, Дарья Андреевна, а вы правду говорите? Увас совершенно не выспавшиеся глаза, даже не круги, а сущие синякипросматриваются…

– Да понимаете ли, я не дома ночую – у жениха, – впоследний миг вывернулась Даша. Что бессонница – симптом усугубляющий, ей ужедоводилось прежде слышать. Алабин как раз бессонницей маялся…

– Вот как?

– А что, и это противопоказано? – Даша изобразилабеспечную улыбку. И подумала: «А собственно, с чего я решила, что она менясобирается отпускать? Они на галлюцинации кидаются, как кошка на мышку…»

– Ну что вы. Просто постарайтесь спать побольше, вамэто просто необходимо. А сейчас мы с вами пойдем и сделаем укольчик. На работувам сегодня идти уже не нужно… вы не на машине приехали? В смысле, не за рулем?

– Нет, у меня водитель…

– Отлично. Ничего страшного после укола не произойдет,но появится легкая заторможенность, небольшое сужение поля зрения. Самой водитьмашину ни в коем случае не следует – слегка нарушается координация,рассеивается внимание… Пойдемте?

– Это что… в палату?

– Ну отчего же? У нас есть процедурная, специально дляамбулаторных больных…

И достала ключ, похожий на тот, каким проводники отпираюттамбуры – трубка с треугольной прорезью. Не особенно и скрываясь, сунула его вкарман халата. Даша насторожилась. Скорее всего, процедурная для приходящих уних тут и в самом деле есть, но вряд ли она расположена под замком… Хреновыедела.

– Вы сегодня алкоголя не употребляли?

– Я с утра не пью.

– И прекрасно. Вообще, на все время лечения воздержитесьот спиртного. Не совмещается, знаете ли. Кстати, а после тех двух случаев у васгаллюцинаций больше не было?

– Нет.

– Правда?

– Правда.

– Хочу сразу добавить…

Даша так и не узнала, что она хотела добавить, –распахнулась дверь, и вошел Пал Василич Хотулев собственной персоной, вальяжныйи неторопливый. Вежливо улыбнулся Даше:

– Рад вас видеть, Дарья Андреевна. Как дела,Галочка? – он наклонился над плечом врачихи и перечел все, что онанаписала. Благосклонно кивнул: – Ну что же, я уверен, вам удалось самымоперативнейшим образом и идеально быстро решить проблему…

Галочка польщенно глянула на начальство снизу вверх. Даше жепоказалось, что ее прошиб электрический разряд.

Построение фразы, интонация, барственная манера растягиватьгласные… И запах дорогого одеколона!

Это был он. Это он в ту ночь, когда в гости нагрянулилже-сатанисты, был Краснобаем. С теми же нотками в голосе,лениво-презрительными, с той же смесью иронии и барственности интересовался уОрангутанга, может ли тот Дашу трахнуть, не снимая с нее браслеток. И никакойошибки.

Она подняла голову, увидела, как Хотулев кладет передГалиной какие-то бумажки, и та, бегло просмотрев, вскидывает на Дашу новыйвзгляд, определенно полыхнувший неприкрытым охотничьим азартом. Сердцемгновенно упало. Опять эта гнусь?!

– Вот как… – совсем другим голосом произнеслаСавич.

– Я, с вашего разрешения, поприсутствую? – Хотулеввесьма предупредительно повернулся к Даше.

Ну, и что ему прикажете ответить? «Пошел вон, козел»? Ведьупекут… Впрочем, они и так настроены упечь. Даша шкурой чувствовала, что ееположение, и без того не из лучших, с появлением Хотулева еще болееусугубилось. Это нам тоже знакомо: под конец допроса, когда подследственныйоблегченно вздохнул и расслабился, якобы невзначай заявляется шеф или напарникс новыми козырями…

– Дарья Андреевна, – начала докторша стольуклончиво, что сомнений более не осталось. – Придется обсудить еще одинкрайне деликатный вопрос…

Следовало сохранять хладнокровие, момент был решающий, ноДаша, не в силах себя превозмочь, бросила сухо:

– В жизни с родным отцом не спала.

– Почему вы решили…

– Да знаю я, что там написано, – Даша указала насвежеприбывшие бумажки. – Имела счастье познакомиться. И хотела бы знать, почемутам так написано.