– Главное, не попадайся.

Рекс отмахнулся, будто я говорила о каком-то пустяке.

– Рекс, я серьезно. Когда мне изменяют, это всегда заканчивается большим скандалом.

– Об этом тебе точно не стоит волноваться, – заверил Рекс.

Это предупреждение он воспринял серьезнее, чем все остальное, о чем я говорила ему до этого. Даже серьезнее, чем он относился к своей роли в «Анне Карениной».

– Я не буду делать ничего, что может выставить тебя в дурном свете. Это же в наших общих интересах.

– Спасибо, – с благодарностью сказала я. – Со своей стороны гарантирую то же самое. Я не буду доставлять тебе проблемы, обещаю.

Мы пожали друг другу руки.

– Что ж, мне пора идти. – Он посмотрел на часы. – У меня свидание с одной по уши влюбленной в меня особой, не хочу заставлять ее ждать.

Я встала, чтобы проводить его, пока он застегивал пальто.

– Так когда скрепим узы?

– Думаю, сначала придется пару раз появиться в городе, чтобы нас заметили вместе. И какое-то время пусть все останется так. Может, обменяемся кольцами в ноябре. Гарри сказал, что было бы здорово, если б наша свадьба состоялась за пару недель до выхода фильма в прокат.

– Чтобы всех шокировать.

– И заставить всех обсуждать фильм.

– Я – Вронский, ты – Анна…

– Этого не могло не случиться.

– Ты настоящий спец в таких делах.

– Ты тоже.

– Чушь. Я не умею выходить чистым из воды. Я по уши в грязи.

Я проводила его до двери и обняла на прощание. Уже переступив порог, он спросил:

– Ты смотрела последнюю версию фильма? Как она?

– Она превосходна, но идет почти три часа. И если мы хотим, чтобы люди покупали на это билеты…

– Нам нужно устроить шоу.

– В точку!

– Но мы же это умеем? Мы с тобой?

– Мы это чертовски хорошо умеем.

32

В ночь вручения премии Американской академии мы с Рексом сидели, взявшись за руки и позволяя каждому желающему поглазеть на романтическую парочку, образ которой мы успешно продавали городу.

Мы вежливо улыбались, когда проигрывали, и аплодировали победителям. Я была расстроена, но не удивлена. Не хватало только, чтобы «Оскар» вручили таким, как мы с Рексом, хорошим актерам с безупречной внешностью, пытающимся доказать всем, что они чего-то стоят. Мне казалось, что многие именно этого и хотели, чтобы мы с Рексом знали свое место и не посягали на большее. Поэтому мы восприняли наше поражение как должное и праздновали вместе со всеми ночь напролет.

В том году Селия не появилась на церемонии, и хотя я высматривала ее на каждой вечеринке, куда мы ходили с Рексом, на глаза мне она не попадалась. Зато мы с Рексом задали в тот раз жару.

На вечеринке Уильяма Морриса я нашла Гарри и затащила его в тихий угол, где мы спокойно выпивали шампанское и говорили о том, какими богачами мы станем.

Вы, наверно, знаете, как это устроено у богатых: они всегда хотят стать еще богаче. Загрести побольше денег – это никогда не надоедает.

Когда я была маленькой, то, пытаясь найти на кухне что-нибудь на ужин, кроме протухшего риса и сухих бобов, я думала, что если смогу нормально питаться каждый день, то для счастья мне больше ничего не будет нужно.

Когда я работала на «Сансет студиос», то говорила себе, что все, что мне необходимо, – это особняк в Голливуде.

Когда появился особняк, я сказала, что мне не хватает только еще одного особняка и прислуги.

И вот, в двадцать пять лет я наконец пришла к осознанию того, что мне всегда будет мало.

Мы с Рексом добрались домой около пяти утра, оба в стельку пьяные. Машина укатила, и я стояла у входной двери, пытаясь найти ключи в сумочке и ощущая на своей шее пьяное дыхание Рекса.