– Не волнуйся, – сказала я, медленно проводя лезвием по предплечью, изо всех сил стараясь не морщиться от острой боли. В течение нескольких ударов сердца я видела лицо Сирена, точно так же, как в тот раз, когда я поцарапала руку, но оно исчезло прежде, чем я смогла понять, где он был или что он делал.

– Нора! – Адриэль потянулась за одним из своих чистых кусочков ткани и схватила меня за руку, прижимая ткань к ране. – О чем ты только думала?

Я потрясла головой, чтобы прояснить ее. Если бы видения вызывало не просто питье моей крови – если бы я действительно могла вызывать их сама, пуская кровь, – тогда у меня могло бы быть больше контроля в этой ситуации, чем я думала.

– Я в порядке, – сказала я Адриэль. – Давай, сними ткань.

– Я должна остановить кровотечение. Честно говоря, я бы никогда не подумала о том, чтобы взять тебя в ученики, если бы знала, насколько ты легкомысленна.

Я положила свою руку поверх ее, пока она не посмотрела на меня.

– Ты собиралась сделать меня своей ученицей?

Она раздраженно покачала головой.

– Да, я подумывала об этом. Но теперь…

Я осторожно подтолкнула ее руку в сторону. Когда ткань сдвинулась, она вытерла кровь, обнажив мою уже зажившую руку.

Ее глаза встретились с моими.

– Что же это?

Я пожала плечами, не в силах сдержать кривую усмешку, которая тронула уголки моего рта.

– Магия.

– Как? – Она притянула мою руку ближе, изо всех сил пытаясь разглядеть в темноте.

– Я все расскажу тебе. Но сначала мне нужно кое-что узнать.

Она кивнула, все еще широко раскрыв глаза от удивления и восхищения.

– Хорошо.

– Если бы я попросила тебя заняться магией крови для меня, ты бы сделала это?

Она провела пальцами по моему предплечью, где был порез. Кожа была такой гладкой, как будто ничего и не случилось.

– Я не знаю, Нора. Насколько я могу судить, ты уже сама этим занималась.

– Нет, – заверила я ее. – Это произошло со мной естественным путем, из-за кровавого коралла. – Я рассказала ей о несчастном случае, когда мне было десять, о том, как я порезала щеку о кровавый коралл, спасая Зейди. – Никто никогда не понимал, почему я могу исцеляться таким образом. Насколько я знаю, никто из тех, кто получил такую травму, просто не выжил, не говоря уже о том, чтобы получить от нее силу.

– Я полагаю, что это может работать так же, как некоторые лекарства, – сказала она.

– Что ты имеешь в виду?

– Возьмем, к примеру, фоксглов. Растение, а не кота, – пояснила она со смехом. – Растение целиком токсично, включая корни и семена. При попадании внутрь оно может вызвать рвоту, галлюцинации, горячку, судороги и даже смерть. Иногда его называют колокольчиками мертвеца или перчатками ведьмы.

Я поежилась.

– Это то, в честь чего ты решила назвать своего кота?

Она ухмыльнулась.

– В том-то и дело. При применении в правильно контролируемых дозах различные части фоксглова также могут быть использованы для лечения внутреннего кровотечения, регулирования учащенного сердцебиения и лечения водянки.

Я вопросительно приподняла бровь.

– Отек от скопления жидкости. Другими словами, вещество, которое может быть смертельным в больших дозах, может быть полезным в разведенном виде.

Я подумала о связи между кровавым кораллом и варинийским жемчугом. Никто не понимал, как это работает; мы знали только, что одно было смертельным, а другое исцеляющим. Но если токсины, выделяемые кровавым кораллом, были разбавлены достаточным количеством морской воды, как сказала Адриэль, то, возможно, все, что в нем было полезного, благополучно накапливалось в жемчуге. Или, в моем случае, в моей крови.

– Ты сказала, что плоды костяных деревьев ядовиты, но из семян можно приготовить целебные чаи и настойки, верно?

Она кивнула.

– Я никогда не слышала о том, чтобы кто-то съел плод и выжил, но я полагаю, что это возможно. Возможно, для того, у кого были бы способности, подобные твоей.

Было странное утешение в мысли, что где-то есть кто-то еще, похожий на меня.

– Есть кое-что еще, – сказала я. – Когда Сирен выпил мою кровь, это дало ему мои способности к исцелению. Я ударила его лезвием из кровавого коралла, и он выжил. Что, если… – Мой голос оборвался. Я была слишком напугана, чтобы произнести это вслух.

Адриэль взяла меня за руку.

– В чем дело?

– Если рана такого масштаба не убила его, есть ли что-то, способное его убить?

– О чем ты говоришь? Что он бессмертен?

Я пожала плечами.

– Я не знаю. Возможно.

Я не могла озвучить последнюю часть, ту часть, которую я никогда не хотела рассматривать. Потому что, если Сирен был бессмертен, то кто тогда я?

В отличие от того случая, когда мы разбили лагерь по дороге в Галет, на нашем пути на юг лошади оставались с нами всю ночь. Каждый всадник расстелил свою подстилку рядом со своей лошадью, которая легла рядом с ним. Титания, казалось, почувствовала облегчение, когда я не стала пытаться привязать ее к дереву.

– А что, если они перевернутся? – спросила я Роана, вспомнив беспокойство Талина. Его мышастый мерин, к моему ужасу, выбрал место прямо рядом с моей кобылой.

– Они этого не сделают, – сказал он, заложив руки за голову. – За двадцать лет я ни разу не слышал, чтобы такое происходило.

– Как вы их тренируете? – спросила я, поворачиваясь набок лицом к нему. Черты его лица были словно высечены из мрамора, так что иногда я не могла прочесть выражение его лица.

– Любая галетянская лошадь, которая будет принадлежать воину, отбирается у матери в день ее рождения.

– Это довольно жестоко, – сказала я. – Они ведь нуждаются в своих матерях.

– Их наездник становится для них матерью. Мы кормим их из бутылочки и спим вместе с ними в их стойлах. Эти первые несколько недель – самые важные. Если между всадником и лошадью не установится связь с самого ее рождения, они никогда не сформируют ту связь, которая им нужна, чтобы сражаться вместе.

Я взглянула на Титанию, которая, казалось, наблюдала за мной в темноте.

– Никогда?

Роан улыбнулся.

– Титания хорошо обучена. Но если бы до этого дошло, я не могу сказать, отдала бы она за тебя свою жизнь.

– А твой конь отдал бы?

Роан потянулся за ним, и мерин немедленно положил морду на ладонь Роана.

– Космос? Не задумываясь.

– А как насчет твоего другого коня, того, который выглядит так, будто он наполовину морской котик?