— Я потрясена, — честно призналась Лайма. —Это для меня полная неожиданность. Но я вас, конечно, поздравляю. Надеюсь, увас будет прекрасный брак.

Она кривила душой, потому что отлично помнила все, чторассказывала Соня о Возницыне. Одна его привычка тушить окурки в цветочныхгоршках чего стоит. Или переключать телевизионные программы через каждые двесекунды: туда-сюда, туда-сюда… Или расшвыривать одежду после прихода домой —носки на столе, штаны на комоде. А еще его манера кидать тапочками в будильник…Кроме того, Лайма сама видела, как Возницын пьет воду прямо из-под крана,высовывая язык, словно домашний кот.

В общем, она многое могла бы поведать новобрачной, но решилавоздержаться. Конечно, надо бы отомстить Возницыну за его штучки, но Марина тутуж точно ни при чем.

— Извините, что затрагиваю такую тему, —промямлила Лайма. — Но все-таки, когда вы решили не выходить за него… Чемвы руководствовались?

— Ну как чем? — Марина округлила карие глаза,обрамленные густыми, похожими на мех ресницами. — Глупо даже спрашивать.Сережка молодой, ему любая женщина детей нарожает. А я…

— А он разве не попадал в автокатастрофу? — глупоморгнула Лайма, вспомнив про «кочан без кочерыжки». — И у него самогопроблем со здоровьем никаких?

— Не-ет, с чего вы взяли? У него-то как раз все хорошо.И автокатастрофа — это, конечно, преувеличение. Бампер ему помяли да фарукокнули. Все никак не поменяет.

Лайма закусила губу и некоторое время смотрела в пустуючашку. Потом поставила ее на стол и поднялась на ноги:

— Когда он появится, обязательно скажите ему, что язаходила по важному делу. Он знает мой телефон, пусть позвонит.

— А в какой области лежит это ваше важное дело? —не удержалась и спросила молодая жена. — Это что-то, связанное с работой?

— Вовсе нет. Но вы не волнуйтесь. Еще может такслучиться, что к вашему мужу мое важное дело не имеет никакого отношения.

— Ну и ладно, — с некоторым вызовом сказалаМарина.

Лайма просто кожей чувствовала, каких усилий стоит ейдержаться вежливо и тактично. «Молодчина, — подумала она. — Я бы тожетак поступила». Впрочем, Лайма однажды видела прежнюю подругу Болотова, егобывшую сокурсницу. Пришла бы такая гусыня с поджатыми губками к ней «по важномуделу», она бы, пожалуй, не удержалась и устроила сцену.

Очутившись на улице, Лайма немедленно позвонила Любе Жуковойи все ей выложила.

— Уверена, что ты спровоцировала скандал! — судовольствием сказала та. — Поверь моему опыту: ничто так не обновляетсемейные отношения, как внезапное появление старой подруги мужа.

— Люба, я знаю, что тебе нравятся душераздирающиеистории, но ты не обратила внимания на самое главное, — остудила ее пылЛайма. — Пойми: Возницын обманул меня! Он сказал, что решил топиться,потому что попал в автокатастрофу и не может иметь детей.

— Ну?

— Что — ну? На самом деле автокатастрофа — фикция, идетей он в состоянии наделать, сколько его душе угодно.

— Ты хочешь сказать…

— Я хочу сказать, что он придумал эту байку специальнодля меня. Смотри: если он пошел топиться потому, что не может иметь детей иостанется без наследника, значит, он не знает о существовании Петьки, верно?Значит, Соня ничего ему не говорила, и они не встречались в пятницу.

— Господи! — ахнула Люба. — Полагаешь, чтоони все-таки встречались? Но Сергей не хочет, чтобы об этом знали, и придумалтакую вот легенду?

— Самая лучшая отмазка, разве нет? Я мгновенно на неекупилась. Я поверила в его россказни. Еще бы: парень висит на мосту и рыдает,ты бы не купилась?

— Лайма, его надо поймать и прижать к стене.Немедленно.

— Жена сказала, что он уехал в Воронеж.

— Врет!

— Конечно, он мог ее обмануть. Не думаю, что Воронежони вместе изобрели. Вообще девчонка мне понравилась. Кажется, она ни в чем незамешана.

— Откуда ты знаешь?! Может, они вдвоем все обтяпали?Взяли и что-нибудь сделали с Соней… И закопали ее в лесу.

— Но зачем, Люб? Какой у них может быть мотив?

— Не знаю, — раздраженно ответила та. — Давайсдадим их милиции.

— Это называется оговором, — пробормотала Лайма.Милиция сейчас ну никак не вписывалась в ее распорядок жизни. — Какие унас доказательства того, что Возницын врет? Мое слово против его слова.

— Но следователи так и ловят преступников! Сопоставляютпоказания, понимаешь?

— Они станут что-то сопоставлять, если найдут..,тело. — Лайма с трудом вытолкнула из себя последнее слово.

— Все равно, мы должны им все рассказать про Возницына.Получается, что он состряпал себе алиби.

— Давай поговорим об этом завтра? — предложилаЛайма. — Кроме того, хотелось бы посоветоваться с Алексеем. Мы с нимвстретимся днем за чашкой кофе, я ему все расскажу.

— Вы с Болотовым снова перешли от совместной жизни ксвиданиям в кафе? — удивилась Люба. — Что у вас там происходит?

— Да ничего, абсолютно ничего. Просто у меня сейчасочень серьезные проблемы на работе, и еще бабушка… Я же тебе рассказывала!Разве это так удивительно?

— Конечно, удивительно, — отрезала Люба. —Когда у меня возникают проблемы на работе, я не выгоняю своего мужа на улицу.

— Люб, ну это не телефонный разговор, — пронылаЛайма.

«Скажу ей, что после того, как мы с Болотовым решилипожениться, я испугалась замужества. Предсвадебный синдром. Или что яподозреваю жениха в измене. Хочу удостовериться в серьезности его чувств.Наплету что-нибудь! Правду-то говорить нельзя».

Она сунула телефон в специальный карманчик в сумочке идвинулась к остановке. И тут вдруг ей страстно захотелось заехать домой —принять душ, переодеться. Стирать белье в гостиничном номере и сушить его набатарейке не очень-то приятно, особенно в присутствии оравы мужиков, с которымиприходится иметь дело. Поддавшись порыву, Лайма подняла руку, поймала машину ирванула к себе.

Квартира встретила ее родными запахами и родной обстановкой.Вот ведь удивительно: когда приходишь сюда каждый день, ни на что не обращаешьвнимания. А стоит только отлучиться, и дом кажется средоточием мира, лучшим местомна свете. Не успела она вылезти из душа, как заквакал ее второй, шпионскиймобильный. Она пробежала через комнату, оставляя на полу мокрые следы, схватилаего и приложила к уху.

— Где ты находишься, Лайма? — донесся до неенапряженный голос Медведя.

— А вы где находитесь? — не растерялась она.

— Мы удираем из гостиницы. Там полно милиции. Ты непредставляешь себе, что творится на нашем этаже.