— Даже если его не найдут, — мрачно заметилКорнеев, — улететь обратно в Дели по расписанию он не сможет. Его,безусловно, отловят в том же Шереметьеве.

— Господи боже? — ахнула Лайма.

Тяжкая повинность, которая должна была продлиться всегонеделю, на глазах превращалась в ужас без конца. Их секретная миссия будетсчитаться выполненной только в том случае, если Бондопаддхай благополучноотбудет на родину. А если нет…

— Связь с руководством прервана, — напомнилМедведь, как будто они могли об этом забыть. — И появится ли она,неизвестно. Телефон отключен.

Оба члена команды повернулись и посмотрели на Лайму, котораяизо всех сил впилась ногтями в ладони. Нельзя, чтобы в ее глазах подчиненныеувидели ужас. Как быть? Что делать? Решать надо прямо сейчас. На заднем сиденьевозвышается надутый Бондопаддхай — какой-никакой, все ж таки пророк, закоторого они несут персональную ответственность. Путь в Дели для него откроетсятолько в одном случае — если милиция обнаружит Нику Елецкову. Или еепохитителя.

— У нас есть только один выход, — вслух сказалаЛайма. — Найти Нику.

— Мы не сможем, — тотчас отреагировалМедведь. — У нас связаны руки.

— Не у всех, — парировала Лайма. — Сделаемвот как. Вы сейчас поедете в одно укромное место и затаитесь там. А яотправлюсь в гостиницу и попытаюсь разузнать побольше. Потом подтянусь к вам, имы устроим большой совет.

— Хорошо, — первым согласился Корнеев. —Только ты должна перво-наперво как-то успокоить нашего приятеля. Ему всепроисходящее явно не нравится. Он рвался к входу в гостиницу, как конь к реке.Пришлось его даже пугнуть.

Лайма представила, как они вдвоем с Медведем «пугнули»Бондопаддхая, и сдавленно кашлянула. В голове ее тем временем рождаласьочередная врака.

— Мой господин, — обратилась она к пророку такимтоном, точно была Волькой, а он — стариком Хоттабычем.

Бондопаддхай вздрогнул и посмотрел на нее очень внимательно.

— Я должна сообщить вам важную новость. Ваши сторонникимножатся. Узнав о том, что вы приехали в Москву, из провинции потянулиськараваны верующих. Они заполняют гостиницы в надежде увидеть вас хотя бы однимглазком. Там же, где мы провели предыдущую ночь, толпы верующих оккупировалиулицу. Мы опасаемся за вашу безопасность, поэтому вынуждены были увезти васоттуда.

Бондопаддхай, поначалу слушавший ее с недоверием, в концеконцов приосанился.

— Завтра, — продолжала Лайма смиреннымтоном, — состоятся ваши тайные выступления перед верующими, которыеорганизует руководство нашего штаба в Москве. Вы готовы к испытаниям?

Бондопаддхай был готов.

— Всего-то и делов, — пробормотала Лайма, когдаон, повеселев, вступил в беседу со своим помощником.

— Что ты ему сказала? — спросил Медведь.

Они с Корнеевым делали вид, что не знают английского, потомучто им неохота было общаться с индусом. А Лайма почему-то не подумала о том,что секретные агенты без знания языка — это прошлый век. Она вообще вела себятак, словно впервые выполняла задание. Масса вещей ускользала от ее внимания.Но Медведь все равно не имел ничего против нее. Мало ли, где и как ееиспользовали до этого? Женщина она яркая и сексапильная, может, она добываласведения, обольщая каких-нибудь шишек? Это будет посложнее и поопаснее, чемохранять придурочного индуса, который объявил себя пророком и уже заработал наэтом деле бешеные бабки.

— Я укрепила его веру в себя, — объяснилаЛайма. — Сколько сейчас времени?

— Почти десять, — ответил Корнеев, зевнув. —Спать хочу.

— Пока светло, я отправляюсь в гостиницу. Вот вам ключот домика.

Лайма объяснила Корнееву, как проехать к Тарасовке, и сунулаему в руки схему, тщательно прорисованную бабушкой Розой.

— А как ты сама будешь потом добираться? — спросилМедведь.

— Обо мне не беспокойтесь, — отрезалаЛайма. — Лучше пожелайте удачи.

— Удачи, — немедленно откликнулся Корнеев. —Только тебе нельзя появляться в гостинице в таком виде. Тебя немедленноопознают.

Лайма почесала переносицу и вздохнула:

— Мне нужны деньги, чтобы преобразиться.

Корнеев добыл из рюкзачка внушительную пачку банкнот и сунулей.

— Много, — запротестовала она. — Вам для себятоже нужно что-нибудь оставить.

— Не нужно, я еще могу достать.

Лайма не хотела вникать в то, с каких счетов он утягивал этиденьги. Ей было не до того, Корнеев наверняка знает, что делает.

Однако обещание, данное Бондопаддхаю, тяготило ее.Оказавшись за рулем своей машины, она некоторое время сидела неподвижно исмотрела сквозь лобовое стекло на вечернее шествие пешеходов. Тротуар вдольширокой улицы — это та зона терпимости, где плечом к плечу движутсядобродетельные матери семейств и женщины легкого поведения, бизнесмены ибездельники, трудоголики и алкоголики, праведники и негодяи. Вглядываясь влюдское ассорти, Лайма перебирала в уме всех своих знакомых и наконецостановилась на Романе Чичкине.

Роман после третьего курса бросил медицинский институт,почувствовав в себе такую сильную жажду духовного роста, которую просто немогли удовлетворить московские преподаватели. Полгода он жил на Тибете, послечего сам себя возвел в ранг биоэнерготерапевта и подготовил курс лекций на тему«Мысли, возвращающие здоровье. Тренинг для всех». В сущности, тот жеБондопаддхай, только местного розлива. И калибр у Чичкина был, конечно, не тот— до Канады и Южной Америки он не добрался.

Лайма извлекла его телефон из недр записной книжки временсвоей молодости, листы которой превратились от старости в желтый пергамент. Ксчастью, Роман оказался дома и, сообразив, кто звонит, обрадовался. Когда ониобменялись отрывочными сведениями о своей жизни — кто, где, когда, — Лаймасказала:

— Рома, я по важному делу. Ты готов за деньгипровернуть небольшую аферу?

— А какие деньги? — немедленно поинтересовалсяЧичкин вкрадчивым голосом.

— Хорошие, Рома. В обиде не будешь. Тысяча зелёных тебяустроит?

— Хм.

— Рома, не «хм», а завтра надо организовать несколькотвоих лекций в разных местах.

Чичкин несколько секунд думал, потом озадаченно спросил:

— А деньги за что?

— За то, что ты выступишь не как ты, а как переводчикодного индуса.

— А смысл? — удивился Роман.

— Я должна была организовать этому парню выступления ине смогла. Все провалила к чертовой матери, и теперь у меня неприятности.По-русски этот тип не разговаривает. Ты представишь его высоким специалистом всвоей области. Он будет нести всякую чушь не по-нашему, а ты вместо того, чтобыпереводить, прочтешь свою лекцию. Ну как?