реальности – настоящую и воображаемую, ту, которую рисует мозг, очень утомительно.

Долгие годы лечения у психиатров, беседы с психологами помогли мне справиться с некоторыми проявлениями внутренней нестабильности, и теперь я в состоянии хотя бы притвориться нормальным человеком. Однако внутренне я всегда начеку и ни за что на свете не останусь в припаркованной машине.

Быть может, Майкл подозревает о том, что со мной творится, и когда мы выезжаем на дорогу, ворчит гораздо меньше.

В первых двух пабах нам не везет. «Корабельная каюта» и «Отдых моряка» уже много лет не меняли владельцев, и о Дойлах в них не слышали.

Третий паб, «Русалка», закрыт, и спросить там некого, потому что в округе на много миль совсем пусто. Заведение «Прогуляйся по доске» мы вычеркиваем из нашего списка, сюда, судя по всему, приходят веселиться совсем юные любители вечеринок. Выпив по очередному стаканчику в пабе «Якорь и пилигрим», мы решаем сделать перерыв.

– Это какая-то пытка, – возвращаясь к машине, говорит Майкл. – Столько пабов, а напиться толком нельзя.

– Как я тебя понимаю, – отвечает Белинда таким же несчастным голосом. – Я влила в себя столько кока-колы, что теперь не усну. А с другой стороны, готова хоть завтра написать «Гид путешественника по туалетам ирландских пабов».

– Это заявка на бестселлер! Или шанс заявить о себе на Ютьюбе. Канал назовешь «Лучший толчок на болотах по версии Белинды».

– Ты серьезно?

– М-да, не звучит.

Когда мы усаживаемся в машину, Майкл вдруг весело вскрикивает.

– Что, в лотерею выиграл? – открывая окно, спрашивает Белинда.

– Нет, пришло сообщение от моей дорогой Берни. Так вот, Берни поболтала со старым знакомым, который работал у Адриана в пабе – он случайно заглянул в отель, посидеть в баре, хотя больше там не работает. Этот знакомый вспомнил название паба!

Майкл умолкает, листая сообщение от Берни с множеством смайликов и посмеиваясь ее шуткам.

– И как называется паб? – не выдерживает наконец Белинда. Вопрос звучит почти угрожающе.

– «Петух и моряк», – огрызается Майкл, стряхивая руку, которую Белинда положила ему на плечо.

– А вот и нет.

– Ну да, то есть нет. Паб называется «Вышка контрабандиста». С моряками не связано, но с морем – вполне. Гугл подтверждает, что единственное заведение с таким названием от нас примерно в часе езды, рядом с Килморской бухтой. Если выехать сейчас, то Белинда как раз дотерпит до следующего туалета.

Пейзаж в тех местах восхитительный и нравится наверняка не только контрабандистам. С высокого крутого холма открывается вид на зеленые лоскутные поля и море, синевой едва ли уступающее Карибскому, до самых Соленых островов. Шума автомобилей почти не слышно, долетает лишь шорох бьющихся о берег волн, крики птиц да писк пролетающих иногда насекомых.

Все было бы еще прекраснее, если бы мы не приехали совсем не к тому пабу, хоть и следовали всем инструкциям спутниковой навигации. Майкл еще раз проверяет, куда нас занесло, и подтверждает, что мы именно там, куда и собирались прибыть, – однако паб перед нами называется «О’Грейди на холме».

Стоя перед зданием, мы молча его рассматриваем, пытаясь сообразить, когда и где совершили ошибку, пока Белинда не сообщает, что ей необходимо выпить хотя бы пинту «Гиннесса», раз уж мы в Ирландии, и почему бы не сделать этого прямо здесь.

С некоторым разочарованием я следую за подругой. Я и не ожидала найти здесь Джо, но все же надеялась увидеть людей, вместе с которыми он жил и работал, хотела поговорить с ними, расспросить, может быть, посмотреть старые фотографии. И даже, если не испугаюсь, взглянуть на комнату, в которой он жил.

Теперь же, рассматривая идеально выкрашенный и отремонтированный дом, расположенный в очень выигрышном месте, я понимаю, что этим планам сбыться не суждено. С тех пор как Джо побывал в этом графстве, прошло довольно много лет, паб вполне мог сменить как хозяев, так и название или вообще оказаться совсем не тем, который мы искали. На меня вдруг накатывает усталость, и я напоминаю себе, что сама выбрала этот путь. Я сама решила отправиться на поиски Джо и захотела сделать это именно так, шагая по его следам, а значит, теперь надо смириться с тем фактом, что по дороге меня могут подстерегать неудачи.

Я знала, что легко не будет, и нам очень повезло добраться по следам Джо в такую даль, но если мы окажемся в тупике, наверное, я бесцельно покатаюсь несколько месяцев по Корнуоллу или закажу огромную фотографию Джо, приклею ее на рекламный придорожный щит и добавлю вопрос: «Вы встречали этого человека?»

Я медленно плетусь за Белиндой и Майклом к двери паба. Внутри полутьма, и некоторое время я беспомощно моргаю после яркого солнечного света. Белинда и Майкл уже у барной стойки, заказывают по пинте «Гиннесса» и спрашивают, нельзя ли поговорить с хозяином.

Прислушиваясь неохотно к разговору, я слышу, как молоденький бармен говорит, что хозяин скоро вернется, но о пабе под другим названием, который вроде бы был здесь в 2005 году, ничего не знает. Пожав плечами, он сообщает, что тогда ему едва исполнилось три года, и возвращается к более важным делам – к изучению сообщений на экране мобильного телефона. Майкл шумно вздыхает и бормочет что-то о современной молодежи, а Белинда покатывается от смеха. В Майкле уживаются и дед-ворчун, и заводной тинейджер.

Стараясь сохранить присутствие духа, я прогуливаюсь по полупустому залу, рассматривая темные уголки. Паб тщательно отремонтирован, каменные стены побелены известью, высокие потолки с поперечными балками вычищены и покрашены, а огромный камин заполнен сухими поленьями.

На стенах – фотографии в рамках с картинами из далекого прошлого, вероятно сделанные в рыбачьей деревушке неподалеку и на островах. Я рассматриваю географические карты, лошадей, кошек, рыбацкие сети и лодки, коричневатые фигуры рыбаков с кустистыми бородами.

По фотографиям и наброскам в углу можно проследить историю паба, который в том или ином виде просуществовал на этом месте с восемнадцатого века. Вот изображения самых настоящих пиратов, а рядом – поблекшие черно-белые фотографии паба на холме в 1920-х годах. Люди на фотографиях странные, застывшие во времени, с бледными, полустертыми лицами.

В конце этой импровизированной выставки – рассказ о том, как в начале 2000-х годов паб спасли от разрушения. В короткой заметке, набранной старинным шрифтом, говорится, что нынешние хозяева купили заведение в 2006 году, дали ему новое имя и открыли снова спустя год.

На одной из фотографий запечатлен процесс ремонта – рядом с горой строительного мусора стоит загадочная троица. В центре – привлекательная темноволосая женщина, а по