Немцы смогли начать операции Fruehlingsfest и Regenschauer до начала советского наступления против группы армий «Центр». В середине апреля крупные силы немцев, численностью более 20 000 человек, начали наступление на находившихся в районе Ушачей партизан. Несмотря на упорное сопротивление, этим операциям удалось рассеять и нанести крупные потери партизанским бригадам, контролировавшим этот регион с 1942 года. Поддержке с воздуха партизан советской бомбардировочной и истребительной авиацией, а также действиям советских диверсионных групп в районе к северо-востоку от Полоцка не удалось помешать успешному исходу операций. По оценкам немцев, после нескольких недель боев потери партизан составили 7000 человек убитыми и более 7000 пленными.

Разгром партизан в районе Ушачей, по всей видимости, помешал полному и внезапному развалу немецкого фронта после возобновления советского наступления в июне 1944 года. Если бы партизаны по-прежнему продолжали контролировать этот район, пути отступления 3-й танковой армии немцев оказались бы отрезаны. Но успех немцев в действиях против партизан Полоцкой низменности на завершающих этапах войны не привел к их полному разгрому. Вторую крупную операцию против партизан на участке между Борисовом и Лепелем удалось начать лишь в начале июня, но завершить ее до начала советского наступления в этом же месяце немцы не смогли. Прямо перед началом наступления партизаны провели тысячи диверсий, превосходившие по масштабам аналогичные операции в августе 1943 года. Хотя большинство атак партизаны провели дальше к западу, значительно пострадали железные дороги Витебск – Орша и Полоцк – Молодечно. В критический для немцев момент железнодорожное сообщение вновь оказалось парализованным. Вопреки проведенным против них операциям, партизаны продолжали оставаться грозной силой.

В течение нескольких дней после начала советского наступления 22 июня 1944 года Полоцкая низменность была освобождена мощным натиском советских армий, чье продвижение через несколько недель остановилось около Вистулы.

Дальнейшая судьба партизанских бригад Полоцкой низменности после советского наступления не совсем ясна, поскольку немецкие источники того периода очень неполные и касаются в основном операций на фронте. Скорее всего, большинство партизан двинулось на запад, продолжая наносить удары по немецким линиям коммуникаций, но советское наступление шло столь быстрыми темпами, что многие партизаны, несомненно, оказались за линией фронта и были включены в состав частей Красной армии.

Начиная с середины 1942 года основной формой организации партизан стала бригада. В рамках данного исследования можно допустить, что все партизанское командование выше бригадного уровня являлось контролирующими органами либо коммунистической партии, либо Красной армии и потому должно рассматриваться отдельно от командования, осуществлявшего непосредственное управление войсками партизан. Штаб бригады обычно состоял из командира, комиссара, заместителя командира, начальника штаба, а в отдельных случаях в крупных бригадах в его состав входил адъютант командира бригады. Состав штаба в различных бригадах был различен; отдельные должности в нем могли быть вакантными. В состав штабов многих бригад входили начальник разведки и офицер НКВД. Кроме того, при штабе могли быть инспекторы и инструкторы, направляемые из партийных органов или из армии. Последние формально не являлись членами штаба бригады, но можно допустить, что пока они были прикомандированы к бригаде, то могли оказывать существенное влияние на проведение ею операций.

Деление бригады на отдельные подразделения было произвольным. Часть бригад делилась на батальоны (от четырех до пяти), а внутри батальонов на отряды. Другие бригады делились непосредственно на отряды, которых могло быть двадцать, а иногда всего четыре или пять. Командование батальонами обычно состояло из командира, заместителя командира и политрука.

Командир бригады, по всей вероятности, являлся самым главным лицом в партизанском движении. В немецком тылу над ним не было вышестоящих начальников. Получаемые командиром приказы вышестоящего руководства очень часто были неконкретными, носили общий характер, и способы их выполнения были оставлены на его усмотрение. Сама бригада часто являлась детищем командира. При отсутствии регулярного снабжения и пополнения людьми размер и эффективность действий бригады часто зависели от умения командира создавать запасы оружия и продовольствия. Важную роль играло и умение командира находить новобранцев и включать их в состав бригады. В определенной мере репутация командира, в основе которой лежали продемонстрированная им способность вооружить и накормить своих людей, а также его навыки боевого командира (то есть умение одерживать победы с незначительными потерями), способствовала привлечению новобранцев и созданию нужного морального климата в бригаде. От репутации командира зависели и размеры поддержки, получаемой бригадой из советского тыла. Эффективность самого партизанского движения почти целиком зависела от отдельных командиров бригад. Управление всеми операциями партизан было сосредоточено в штабах бригад. Приказы вышестоящего командования могли претворяться в жизнь только командирами бригад. Поскольку каждая бригада действовала как самостоятельная боевая единица, выполнение ею приказов зависело от энергии, мастерства и бесстрашия отдельного командира в значительно большей степени, чем в аналогичной по размерам боевой единице регулярной армии.

Было принято связывать успехи бригады с действиями ее командира, поэтому за бригадами часто закреплялись названия по имени их командиров – бригада Дубровского, бригада Охотина, полк Гришина и др. Прославившийся командир бригады мог обладать личным престижем, намного превышавшим заслуги подразделения, которым он командовал. Командир бригады превращался в овеянную романтикой фигуру, воплощал в себе лучшие черты партизан времен Гражданской войны и более ранних периодов советской истории.

Неумелый командир был способен нанести непоправимый вред своей бригаде. Показателен в этом отношении приводимый ниже отчет инструктора Витебского областного комитета партии:

«Довожу до сведения, что 27 августа 1943 года состоялось заседание штаба бригады Фалалеева, на котором были заслушаны отчеты командиров отрядов Семенова и Думина о проведении их отрядами в текущем месяце боевых операций и выполнении приказа № 0042. На собрании было установлено, что отряд Семенова в текущем месяце не уничтожил ни одного немца и не произвел ни одного взрыва на железной дороге. Семенов объяснил такое бездействие плохим оснащением своего отряда и тем, что диверсионные группы находятся в процессе подготовки…

На этом собрании я резко осудил бездействие отряда. Я особо подчеркнул низкую боеспособность отряда и плохое выполнение своих обязанностей его командиром Семеновым и комиссаром Андреевым; указал на их бездействие и неспособность командовать солдатами и направлять всю энергию отряда на выполнение боевых заданий. Кроме того, я отметил плохо организованную систему охраны и слабую работу штаба.

После этого, вместо того, чтобы осудить бездействие отряда и наметить конкретные меры по повышению его боеспособности, отдельные командиры, в частности Сазыкин и Семенов, стали выражать недовольство моими замечаниями. Семенов высказал упрек в том, что от него требуют всего, но никто не помогает ни одеждой, ни обувью, ни продовольствием.