довольно тяжёлым и, по всей видимости, золотым. Принцесса заметила заинтересованность Полины, улыбнулась и, сложив ладони возле рта, жестом показала выпить содержимое. Полина смиренно посмотрела вдаль, приложила флакон к губам и выпила нектар до дна.

Совсем не хотелось открывать глаза и выходить из состояния блаженства. Напиток оказался приятным на вкус и очень крепким. Тело просто трепетало, как после горячего поцелуя любимого мужчины. Него и лёгкость наполнили её, и Полинина душа парила где-то рядом, над телом.

Принцесса начала тихонько петь. В окружении непередаваемой красоты дикой природы, под журчание воды и на фоне щебетания птиц, голос старицы звучал завораживающе. Практически не открывая рта, словно из самого сердца, она напевала спокойную мелодию. Ньюста даже не пела, а словно внутренне общалась с кем-то. Деревья, каждый листочек и все жители джунглей откликались на звучащие звуки, вторили пению и дополняли звучание лесным хором. Полине было уютно и спокойно сидеть рядом с этой удивительной женщиной. Странное, до сих пор не испытываемое умиротворение и благодать не покидали тело и душу артистки. Чарующая красота происходящего всё больше убаюкивала. Девушка иногда открывала глаза, возвращалась в реальность, но затем вновь зажмуривалась и впадала в негу. Через некоторое время она почувствовала на своём левом плече странное покалывание. Прикосновение было лёгким, словно малюсенькая птичка присела на её плечико. Полина боялась открыть глаза. «Как бы не спугнуть?» – подумала она.

– Ну ты даёшь, артистка. Так спрятаться! – услышала Поля знакомый писк, раздававшийся у самого уха.

– Пожалуйте. Вот, и галлюцинации начались, – улыбаясь, мысленно сказала она себе.

– Ты о чём, Полинушка?

– О тебе. О чём же ещё? Здесь, кроме нас с тобой, больше никого нет, – не открывая рта и не издавая ни звука, продолжала разговор балерина.

– А эта тётечка?

– Эта? Призрак, наверное. Повстречались случайно. Поёт красиво. Не мешай, пожалуйста. Дай послушать.

Ньюста словно услышала внутренний разговор балерины и, повернув голову, строгим взором посмотрела на неё.

– Молчи! – на языке кечуа приказала принцесса.

– Я понимаю, понимаю, что вы говорите! Продолжайте, пожалуйста, – торопясь, но в то же время боясь выйти из завороженного состояния сказала Поля.

– Молчи и смотри, – повторила умудрённая жизнью женщина.

Она вновь закрыла глаза, сделала несколько глубоких вдохов, настроилась и продолжила пение.

Насколько Поля догадывалась, принцесса инков на пела, а разговаривала с кем-то. По всей видимости, она обращалась к своим предкам или Богам.

– Пусть поёт, а ты не мешай, – сказала Поля своему старому приятелю и забылась.

Глоток зелья стал раскрывать свои чары всё больше. Полина резко открыла глаза и увидела, как джунгли, деревья, листья, всё вокруг стало исчезать. Девушка испугалась. Неужели она теряет зрение?

– Сиди спокойно, не шевелись! – вновь, услышала она писк друга. – Сейчас начнётся.

– Что начнётся?

– Сама узнаешь. Только не дёргайся. Мне тоже страшно. Совсем немного осталось. Уже идут.

Пение старицы стало более интенсивным и перешло в неопределённый диапазон. Она издавала звуки не связками, а чем-то грудным, словно в её тело был вмонтирован огромный орган. Иногда голос звучал словно низкий духовой инструмент, а затем начинал журчать как свирель – высоко – высоко. Однозначно, Ньюста обращалась к кому-то, призывала их, разговаривала с ними.

Внезапно Полина открыла глаза и вновь посмотрела прямо перед собой. На секунду зафиксировала уже привычный пейзаж, но буквально через мгновенье он стал постепенно искажаться, уплывать. Зелень деревьев начала менять окраску и расплываться в пространстве. Вдруг, вначале едва заметно, а затем всё ярче, над водопадом и озером стали появляться странные световые линии. Они чем-то напоминали лучи лазера, такие же ровные и стойкие, только гораздо более масштабные, словно магистрали – обширные, всеобъемлющие, разными цветами переливающиеся на свету. Контуры линий становились всё ярче и отчётливее. Как дороги, они исходили в разные стороны, пересекаясь прямо над озером. Освоившись в новой реальности и привыкнув к необычным потокам света, Полина стала замечать, как по линиям кто-то перемещается. По одной из них, окрашенной в тёмно-коричневый цвет, медленно ползла огромная змея. Животное было бесконечно, без головы и хвоста. Только нескончаемое, разными цветами переливающееся, текущее брюхо передвигалось по намеченной траектории.

По линии чуть выше над тёмно-коричневой простилалась другая – голубовато – зелёная. По ней медленно, гордо и элегантно шла огромнейшая, красивейшая пума. Вся её шерсть играла на свету. Словно царица мира, пума мягко ставила на линию огромные лапы и ни на кого не обращала внимания, смотря куда-то вдаль.

Ещё выше, на перекрёстке линий, виднелась оранжево – жёлтая полоса. По ней парила впечатляющая птица, величественный кондор. Только теперь Полина заметила, как интересно выглядит его голова. Словно не его, а чужая прикреплена. Кондор, не делая ни одного взмаха крыльями, всё-таки летел. Без малейшего движения!

После того как на линиях исчезли силуэты зверей, по ним стали идти люди. Мужчины, женщины, дети. Все они были одеты в одежды Хуаниты, только все накидки, юбки, распашонки были украшены разными рисунками и цветами.

– Это Боги? – мысленно спросила Поля.

– Да, некоторые из них Боги, – так же безмолвно ответила принцесса. – Но вон там, видишь, по жёлтой, идёт красивая женщина с золотым ожерельем. Это моя прабабушка. Красавица. А за ней молодой мужчина – сын брата моего отца. Он мало ходил под солнцем. Жди.

По линиям медленно шли люди, Ньюста улыбалась, приветствовала идущих кивком головы и передавала им какие-то знаки. Смотря на линии, она словно помолодела и выглядела безгранично счастливой.

– Вот и она, Каку-мама, – принцесса встала, с уважением поклонилась и, указывая рукой на Полину, стала просить божество о помощи.

Богиня, одетая в зелёные одежды, своим внешним видом не отличалась от идущих рядом. Но была в ней какая-то царственность. Даже не надменность, а всё покрывающее спокойствие и самодостаточность. Она остановилась, повернула голову и на секунду бросила на балерину взгляд. Не больше чем на мгновенье одарив вниманием, двинулась дальше.

Практически без сил, старушка уселась рядом. А с Полиной стали происходить странные вещи. Вечная мерзлячка, она почувствовала внутри себя огромное облако теплоты. Руки стали мягкими и горели, словно она только что влюбилась. Она чувствовала прикосновение к спине чьих-то тёплых ладоней, но за ней никто не стоял и не дотрагивался. Приятные волны