«Но, — написал он также, — пожалуйста, подумайте над следующими вопросами:

Что в вашем мире потрясает вас прямо сейчас?

Или: что в вашем мире кажется вам обычным, но для всех остальных совершенно необычно?

К третьему виду вина… возможно, мы поймем, как спасти мир…»

В тот субботний вечер в большом, теплом и дружелюбном доме Шредера собралось пять пар. Крис с Сэнди любезно представили всех друг другу. Немного пообщавшись, мы отправились в столовую.

Крис сам подавал блюда. Сэнди с удовольствием уступила ему бразды правления. Их сын-подросток помогал им накрывать на стол, разливал воду и вино и задерживался на месте, когда что-то привлекало его внимание. Пригласив нас всех к столу, Крис переключился на роль ведущего шоу, вначале поделившись наблюдением, а потом засыпав нас вопросами. Когда он путешествовал, собирая материал для своей книги, ему довелось побывать в таких местах, куда мало кому удается попасть. Он только что вернулся из Ирана, страны, которая продолжала занимать одно из главных мест в заголовках СМИ и американской международной политике еще с тех пор, когда исламские революционеры в 1979 г. атаковали американское посольство в Тегеране и захватили заложников. Но что происходит там сейчас? Крис рассказал нам, как он встречался там с инноваторами нового поколения, которые полны вдохновения, рвутся вступить в игру, предлагают смелые идеи и искренне верят в перемены. Сейчас у них больше возможностей, чем когда-либо, потому что технологии помогают им общаться с единомышленниками. Он видел, как они сотрудничают через интернет с другими предпринимателями и инноваторами из разных стран. Сегодня, если у тебя есть смартфон, ты можешь преодолеть границы государств и различия культур. Крис рассказал историю о молодой женщине, которая пыталась найти инвесторов для своего стартапа по разработке программного обеспечения. И ей удалось вывести свою идею на рынок. И таких, как она, в ее стране уже тысячи.

Крис обратился к гостям. Никто из нас не был в Иране, но он подбросил нам несколько вопросов, о которых все мы могли поразмышлять.

Как дети нового времени — имея в своем распоряжении спутниковое ТВ, интернет и смартфоны — могут изменить расстановку сил?

Насколько подрывными могут быть их действия?

Как правительство сможет управлять стремлениями этого нового, глобально связанного поколения?

Способны ли мы представить себе, что произойдет, когда это поколение вступит в конфронтацию с традиционным исламом? Должна ли будет Америка и другие страны вмешаться и как именно?

Все оживились.

«Правительство еще больше ограничит доступ в интернет», — предположил один из нас.

«Дети придумают, как обойти ограничения», — возразил другой.

«Правительство никогда не сможет уследить за технологиями и за молодежью», — заметил третий.

«Страну все равно контролируют аятоллы».

«Остальные страны должны не вмешиваться и дать всему развиваться естественным путем. Молодежь уже создала параллельную вселенную, где просто игнорирует то, что ей не нравится. Перемены изнутри неизбежны».

«Слишком рискованно. Сторонники жестких мер никогда не позволят этому произойти».

В этом разговоре мог принять участие каждый, не важно, следил ли он за событиями в Иране или нет, потому что вопросы Криса касались не только частностей иранской жизни и политики, но и в первую очередь универсальных тем молодежи, технологий, коммуникаций и процесса перемен. Они предполагали, что присоединиться к обсуждению может любой — на комфортном для себя уровне. Крис выбрал тему, которая была ему близка, и при этом сформулировал ее так, что она стала понятной и близкой всем. Большинство людей в повседневной жизни не беседуют об Иране, но кто не задумывался о влиянии смартфонов и соцсетей на детей и о том, как эти дети изменят будущее?

Блюда сменялись, вино текло так же привольно, как и наш разговор. Крис менял его направление или на время уступал роль ведущего тому из гостей, кто хотел поделиться своим наблюдением. И для спонтанности здесь тоже находилось место. «Представляете, в школе больше не учат писать от руки, — поделилась одна из молодых мам, явно потрясенная своим недавним открытием. — Скоро люди вообще разучатся это делать!»

Что мы потеряем, если никто не будет уметь писать от руки?

Какова связь между рукой, сердцем и творческой душой?

Кто-то пересказал статью о том, как умение писать от руки влияет на умение читать, составлять тексты, развитие языка; вскоре некоторые из нас включились в горячую дискуссию о достоинствах таких «аналоговых» реликтов, как ручка и бумага, неэлектронные документы и настоящие, бумажные книги. Изначально у каждого был свой взгляд на проблему, но в конечном счете все сошлись на том, что эти вроде бы бессмысленные упражнения на самом деле заставляли нас писать неспешно и вдумчиво — способность, которую, вероятно, стоило бы сохранить в эпоху цифровой стремительности.

Настало время для кофе, десерта и вопроса, который Крис задал нам по почте накануне.

Какая не слишком очевидная вещь потрясает вас?

У всех нас было время подумать над этим, и ответы оказались самыми разнообразными. «Новые технологии для инвалидов», — сказал один. «Беспилотники», — дал свой вариант другой. Но всех привлек ответ Прадипа: кондиционеры.

Кондиционеры?

«Да», — сказал Прадип. Недавно он посетил свою малую родину в штате Тамилнад на юге Индии. Он провел там около шести лет, пока его родители не переехали в США. Это было отдаленное поселение, в котором проживали около 10 000 человек. Через него шло несколько дорог, сходившихся у большого храма в ближайшем городке. Одна из дорог вела к реке. Столетиями местная экономика основывалась на продаже риса, бананов и манго. В этом краю, утопавшем в роскошной зелени, обычно стояла страшная жара, температура часто превышала 40 °С.

«Я помню, как большую часть дня не мог выйти из дома, — позже рассказывал мне Прадип. — Дома спасал вентилятор, но снаружи в 40 °С делать было просто нечего».

Он несколько раз приезжал в родные места, пока рос и учился в колледже, но перед последней поездкой не посещал их пятнадцать лет. И Прадип обнаружил поразительные перемены — там стало много дорог, машин, строек и смартфонов. Но вещью, которая не так бросалась в глаза, но, как он потом понял, серьезно изменила жизнь селения, были кондиционеры в домах. Они позволяли человеку управлять окружающей средой. В прохладных помещениях люди могли работать, учиться и просто с комфортом проводить время. Да, именно кондиционеры, которые во многих местах мира воспринимаются как должное, на родине Прадипа изменили образ жизни, остававшийся неизменным тысячи лет. Да, там еще присутствует бедность. Но селение постепенно превращается из глубокого захолустья в современное, связанное с миром сообщество.

История Прадипа потрясла нас. Она была личной, но понятной всем. Мы узнали больше о нем и его древней родине. Рассказывая о прогрессе, он заставил нас задуматься о месте, которого никто из нас не видел. Мы разделили с ним его удивление. Он сделал так, что нам стало небезразлично его селение и, да, кондиционеры.