Трахнутая во всех смыслах.

Натан так и стоял, глядя на нее и затаив дыхание.

Он должен был сказать ей все, как только она приехала. Но так же, как Дэмьен, он прикусил язык.

Прикуси язык.

Опять эта фраза.

Элла прищурилась. Натан опасливо посмотрел на нее.

– Так вот почему ты сдерживался? Боялся, как я отреагирую?

– Нет. – Он шумно выдохнул. – Ладно. Немного. Но я хотел, чтобы ты понимала, кто я такой, когда мы начнем разговор. Я не хочу потерять тебя снова, – признался он.

Ее первой мыслью было, что она тоже не хочет его потерять. Но нет, не так. Она не хочет его отпустить. Она не хочет от него уходить. А больше всего она не понимает, чего хочет. Ей нужно время и место, чтобы подумать.

Приподнявшись на цыпочки, она поцеловала его в шею, в подбородок, в губы. – Иди, – прошептала она. – Поговорим ночью.

Натан ушел разговаривать со Скоттом, а Элла присоединилась к ним за ужином. После, оставив Натана внизу, она вернулась в номер работать над статьей. К десяти вечера Натан еще не вернулся. Уставшая Элла выключила компьютер и легла спать.

Примерно часом позже ее разбудил Натан, ложащийся в постель. Он обнял ее, обдавая плечо теплым дыханием, и осторожно провел пальцем по шраму у нее на животе. Она сжала его пальцы, останавливая их.

Он зарылся лицом в изгиб ее шеи и пробормотал что-то невнятное. По тону это звучало как извинение.

Она повернула к нему голову.

– Что?

Он поцеловал ее в плечо.

– Ты собираешься попробовать снова?

– Иметь детей? – переспросила она. – Не знаю. Я бы хотела. – Но Дэмьен не хотел даже говорить об этом. А она не хотела думать про Дэмьена, лежа в постели с другим. Сейчас она вообще не хотела думать ни о чем.

Повернувшись в объятиях Натана, она толкнула его на спину и оседлала. Он был готов, и она впустила его. Он накрыл ладонями ее грудь.

– Ты прекрасна.

– Ты меня не видишь. – В комнате было темным-темно. Она с трудом различала контур его лица.

– Я тебя чувствую.

Она тоже чувствовала. Везде, именно так, как и хотела. Чувствовать. Сейчас. В темноте.

С Натаном.

– Элла.

Она застонала и зарылась под одеяло.

– Элла, – Натан тряс ее за плечо.

Ее веки задрожали. В комнате было темно, но внутренние часы говорили ей, что уже утро.

Натан включил лампочку у кровати. Она снова застонала и спрятала лицо в подушку.

– Выключи!

– Просыпайся, Скай.

Она послушно открыла глаза. Натан ухмыльнулся. Он излучал энергию.

– Ну что? – пробурчала она хриплым спросонья голосом.

– Небо чистое, можно лететь. Я заказал тебе место в вертолете.

– Да? – Она села и скинула одеяло. – Что же ты мне сразу не сказал?

Натан подвинулся, освобождая ей путь. Уже одетый в лыжный костюм, он так и сиял.

– Доволен? – Она рылась в своей одежде, выбирая нужное. Вчера она сказала, что, если будет место, она хотела бы полететь с ними. Она сфотографирует для статьи, как он катается на вертолыжах.

Обернувшись через плечо на Натана, она увидела, что он наблюдает за ней. – Как это я не услышала, что ты встал и оделся?

– Я тебя вчера измотал.

Она закатила глаза:

– Да уж. Не иначе все дело в этом.

– Ты храпела.

– Я не храплю.

– Тихонько похрюкивала, – сказал он, показывая пальцами щепотку.

– Я не хрюкаю. – Она стегнула его по ногам рубашкой и ушла в ванную переодеваться.

За завтраком они встретили Скотта и еще одного инструктора, а потом Элле пришлось выслушать самый длинный и подробный инструктаж по технике безопасности в ее жизни. Он продолжался целый час и включал все, от погрузки в вертолет и выгрузки, условий спуска, готовности к лавинам и важности подчинения инструктору. Его слово – закон. Неподчинение правилам ведет к немедленному удалению с горы и возвращению на базу. Деньги не возвращаются. Каждый инструктор прошел курс скорой медицинской помощи. Каждый лыжник оснащен переносным радио для связи с инструктором.

Когда они наконец сели в вертолет, Элла оказалась впереди, между Кэмом, пилотом, и Треем, одним из инструкторов. Сзади сидели Скотт, Натан и супружеская пара из Канады. Они были счастливы выше крыши, что будут кататься с самим Натаном Донованом. Натан любезно дал им сфотографировать себя возле вертолета. Скотт загрузил лыжи и палки в грузовой отсек, который был похож на корзину, висящую поверх полозьев вертолета. Он вскарабкался в кабину, и они начали подъем, все выше и выше, над белоснежным пейзажем.

Полет был неровным, но виды – потрясающими. Горы казались величественными, и Элла против воли тоже ощущала восторг лыжников. У нее билось сердце и взмокли ладони, пока они поднимались все выше над склоном горы, огибая уступы. Элла широко улыбалась, представляя, как будет следить за спуском Натана. Она помахала ему через плечо, показав большой палец.

В общем-то вертолет работал подъемником. Первая высадка была в восьми минутах от подножия, каждая следующая – с промежутком от двух до четырех минут, и вертолет возвращался на базу. В зависимости от того, как пойдет, Скотт надеялся, что у них будет семь вылетов. Это семь высадок на разных вершинах – без посадки вертолета, он просто зависает близко от поверхности – и семь подборов, с полетами в промежутке.

Лыжники будут спускаться по склону по одному, от одной безопасной зоны до другой, пока все не соберутся в зоне подбора, ЗП, как назвал ее Кэм, в конце спуска. Скотт едет первым, Натан за ним, потом канадская пара. Трей замыкает спуск.

После первой высадки Кэм включил рацию. У них с Эллой в вертолете были наушники, так что они могли переговариваться сквозь шум винта, пока остальные спускались.

– Мы зависнем над ними, и ты все увидишь.

Вертолет нырнул в ущелье, и у Эллы свело в животе. Но она помахала Кэму в благодарность и приготовила камеру.

Как Скотт объяснял во время инструктажа, лыжники едут по одному. Скотт поехал первым, рассекая нетронутый склон, втыкая палки в свежие сугробы. Он быстро мчался, набирая скорость, пока не влетел в первую зону безопасности, место примерно на трети спуска.

Натан пустился за ним. Сердце Эллы билось где-то в горле. Нервный пот покрыл щеки и шею, стекая вниз по спине, но она взвела камеру и сделала кучу снимков.

Натан присоединился к Скотту, за ним канадцы, затем Трей, и так, поочередно, все они оказались в ЗП. Скотт включил радио и дал Кэму сигнал, что они готовы к забору.