– Натан?

Он прикрыл глаза локтем здоровой руки.

Элла одернула ночную рубашку и села в постели.

– Ответь мне.

Он поглядел на нее из-под руки.

– Вот прямо сейчас? Я весь побитый, ушибленный, на лекарствах…

– Не притворяйся младенцем, – она шутливо пихнула его. Физически он был крепче всех, кого она знала. – Ты принял с утра таблетку?

– Я собирался, но что-то меня отвлекло, – он потянулся к ее груди.

Она отвела его руку.

– Сосредоточься. Ты. Я. Прошлым летом. – В ее голосе было ожидание. – Ты собирался пройти по Тихоокеанской Тропе, и после того, как за тобой месяцами гонялись разные медиа, ты вдруг решил дать эксклюзивное интервью Люкс Авеню. Ты позвонил Ребекке, она послала меня. Ты вернулся с дороги, подобрал меня в Долине Скво на парковке. Мы шли пять дней, а потом? Что было потом?

– Бо-о‐оже, Скай! Еще рано! Можно, я хотя бы умоюсь и оденусь? И кофе тоже не помешал бы.

Элла глянула на часы. Семь утра. Если они пойдут вниз за кофе, Натан начнет разговаривать со Скоттом или с кем-то еще из гостей или инструкторов. И пройдут часы, прежде чем она снова окажется с ним вдвоем.

Она потрясла головой:

– Нет. Сейчас. Давай закончим с этим, чтобы я могла писать. У меня дедлайн. Что мы делали на Тропе?

– Ладно. Мы шли и разговаривали.

– О чем?

Он ущипнул себя за нос и закрыл глаза.

– Не знаю. О многом мы уже вспомнили на этой неделе.

Она нахмурилась.

– Но это же не все.

Он приподнял брови и развел руками, как бы говоря: а чего ты ожидала?

Гораздо большего.

Должна быть веская причина, по которой она согласилась поехать потом к нему домой.

Натан молча смотрел на нее.

– Ну… А что было потом? – спросила она.

– Нечто неожиданное. – Он убрал руку, перекинув ее на живот, и открыл глаза. – Я влюбился в тебя. Я пригласил тебя к себе, и ты помогла мне разобраться с моей виной.

– Да, это я поняла, но мне кажется, тут есть еще что-то, чего я не понимаю. Ты отозвал статью из-за того, что у нас был роман? – спросила она, сложив руки на коленях.

Но это не объясняло бы, почему он снова предложил Люкс Авеню эксклюзив.

Натан тер нос, глядя куда-то в потолок.

У Эллы заныло в груди. Тут было что-то не так. Должно быть, Натан почувствовал смену ее настроения, потому что схватил ее за руку и сильно сжал.

– Не уходи, – прохрипел он.

В любой другой момент эта хрипотца в его голосе вызвала бы в ней желание немедленно раздеть его. Но не теперь.

– Пусти, пожалуйста.

– Элла, я люблю тебя. Не уходи.

Я не хочу потерять тебя снова.

Он сказал это два дня назад.

И тут ей стало все ясно.

Она не собиралась бросать Дэмьена ради Натана. Она бросила Натана.

Внезапно все встало на места. Натан влюбился в нее. Он тоже был ей небезразличен. Она сильно увлеклась им. Но ей не верилось, что она полюбила его. Она с самого начала собиралась вернуться в Сан-Франциско, написать статью и сдать ее редактору. Остаться с Дэмьеном и бросить Натана.

Натан был для нее всего лишь увлечением, верно?

Элла вспомнила, как Натан все время интересовался Дэмьеном.

Как к этому относится Дэмьен?

Это не имело отношения к ее выкидышу. Это имело отношение ко времени, что она провела с Натаном. Потому что Дэмьен знал об ее летнем романе. И Натан знал, что он знает. Откуда?

– Ты меня шантажировал. – Глаза Натана загорелись. Элла вырвала у него руку и отскочила на кровати. – Ты поставил условие, что согласишься на выход статьи, только если я соглашусь уйти от Дэмьена. Я отказалась, и ты угрожал рассказать все Дэмьену, пока я не убила статью. Так ты меня убедил.

Она помотала головой.

– Нет, и это еще не все, – подумала она вслух и ахнула, когда до нее дошло. – Ты угрожал рассказать обо всем моему начальству. Вот как ты меня убедил.

Если бы Ребекка узнала, что она переспала с Натаном во время работы, Элла потеряла бы гораздо больше, чем эксклюзивное задание. Она потеряла бы работу в Люкс Авеню, попала бы в черный список, и ее не взяли бы больше ни в одно приличное издание.

Тогда как вышло, что она снова получила это задание?

– Если ты не хотел, чтобы статья вышла, зачем ты снова позвонил Ребекке?

Натан негромко фыркнул. Этот тихий издевательский звук только усугубил оцепенение, охватившее Эллу минуту назад. Но тут же, скорчив гримасу от боли в ребрах, Натан медленно повернулся на бок и приподнялся, опираясь на локоть.

– Я не собирался этого делать, – он повел руками. – Так само вышло. Сказать, что я был в шоке, увидев тебя, это ничего не сказать. Клянусь богом, я не знал, что ты потеряла память.

Но тем не менее он отлично этим воспользовался. Пытался разжалобить ее, разговаривая об их общих потерях, в надежде, что она поддастся и снова влюбится в него, на этот раз оставшись с ним.

И она таки почти влюбилась.

– Зачем ты позвонил Ребекке?

– Потому что, Элла… – Он сделал долгую паузу. – Я волновался за тебя с тех пор, как ты потеряла нашего ребенка.

– Так, – Элла вскочила с кровати, наставив на Натана палец. – Замолчи сейчас же. Это. Не. Смешно. Саймон…

– Был от меня.

Ей показалось, что она уплывает и тонет. Она покачнулась, прижав руку к животу.

– Я говорила тебе, что он твой?

– Нет. Мы случайно встретились в октябре в Рино, – он поднялся и сел в постели, всем весом опираясь на здоровую руку и прижимая другую к больным ребрам. – Ты была заметно беременна. Ты сказала, что у тебя девятнадцать недель. Получалось, что ты в это время была со мной, вот я и спросил.

– Ты много о себе понимаешь. Вообще-то я замужем.

– А так и не скажешь.

Элла взвилась.

– Сволочь. – Уж не ему ее попрекать.

– Мой вопрос так и остался открытым. Ты мне не ответила. Я имел право знать. И имею. – Он оттолкнулся от кровати и медленно встал, шипя сквозь зубы от боли в мышцах, поврежденных во вчерашнем падении. – Но я продолжал спрашивать. Я хотел сделать тест на отцовство, но ты меня заблокировала.

– Ты преследовал меня?

– Я тебя любил. Я хотел принимать участие в жизни Саймона. Жизни своего сына, – ответил он, делая движение в ее сторону. – Элла, скажи мне хотя бы сейчас. Он был мой?