– А тебе это без интереса?

– Для меня главное – деньги, – откровенно призналась Натали. – А медальон и печатку я хочу получить только из желания уязвить Тамару. Пусть не воображает, что ей все дозволено. Ну что? Договорились? Тебе – брильянты, а мне медальон и печатка? Идет?

– Она тоже с брильянтом?

Марат все еще пытался найти подвох в сказанном сестрой.

– Нет. Там вставлен простой полудрагоценный камень.

– Какой?

– Агат.

Марат снова замолчал.

– Ну что? – поторопила его Натали. – Мы решили?

– Не знаю. Что-то тут неправильно.

– С каких это пор тебя стало волновать, правильно это или неправильно?

– Мне кажется, что ты хочешь меня кинуть.

– Да каким же это образом? Наоборот! Я хочу тебе помочь.

– И наказать Тамару?

– И это тоже! Но главное, я хочу, чтобы ты не держал на меня зла. Понимаешь, отдать квартиру я тебе не могу, ведь должна же я на что-то жить. Зарабатываю я копейки, твоей фартовости не имею, воровать боюсь. Я – жалкое существо, Марат! Но я твоя сестра и я тебя люблю. И хочу тебе помочь. Заберешь брильянты себе, тебе надолго их хватит.

Казалось, Натали не сомневалась, что дело верное и Марат уцепится за ее предложение. Но Марат отнюдь не торопился с этим.

– Не знаю, – протянул он. – Я должен подумать.

– Да о чем тут думать! Я дам тебе весь расклад! Их никого не будет дома. Ты просто зайдешь, откроешь дверь своими ключами, заберешь цацки из тайника и уйдешь! Все!

– Не знаю.

– Соглашайся, Марат! Второго такого шанса у тебя в жизни не будет!

– Не знаю. Больно уж все складно у тебя получается. Так не бывает.

– Поверь мне, Маратик, дорогой, бывает! Еще и лучше бывает. Но и это тоже очень классно!

Но Марат не позволил себя убедить одними словами и посулами.

– А откуда у тебя ключи от квартиры твоей сестры? – спросил он.

Теперь наступил черед Натали забуксовать.

– Какая тебе разница? У меня есть ключи. И я буду знать, когда никого из них не будет дома. Довольно тебе этого?

– Если все так легко и просто, почему ты сама не хочешь взять цацки?

– Ну… Определенный риск все же существует, – нехотя призналась Натали. – Но для тебя это ерунда! Они тебя не знают. В случае, если кто-нибудь тебя застукает, врежешь тому промежду глаз и дашь деру! А я так не смогу!

– Почему это?

– Во-первых, потому, что я в жизни ни с кем не дралась.

– Что? Тебя твой инструктор не обучил простейшим приемам самообороны?

– Хватит подтрунивать над Игорем! – взвилась Натали. – Он в отличие от тебя по крайней мере работает!

– Ну так пусть твой Игорь и таскает для тебя каштаны из огня!

– Нет, он не должен ничего знать. Да Игорь и не станет воровать. Он не такой.

– А я, по-твоему, такой?

– Значит, ты отказываешься? – начала злиться Натали.

– Ты не сказала, почему еще не хочешь идти сама.

– Ну… Меня там знают. Тамара знает меня в лицо. И остальные…

– Остальные?

– Муж, девчонки. Они могли видеть меня во дворе, когда я сцепилась с Тамарой. Соседи, опять же. Кто-то из них мог увидеть и запомнить меня.

– Так измени внешность.

– Хватит мне советовать! – окончательно взвилась Натали. – Говори, согласен или нет!

– Не знаю. Я должен подумать.

– Ну думай, только не слишком долго. А то я найду другого исполнителя.

Дальше разговор у брата с сестрой пошел на всякие неинтересные темы. Они вспомнили про Ларису, которая что-то слишком задерживалась с купленной водкой. И девушке, чтобы не вызвать лишнего подозрения, пришлось идти назад.

Водку она прихватила в закромах у Надюшки, которая всегда держала пол-литровую бутылочку на случай внезапного визита жениха. Надюшка была предусмотрительной невестой, и бутылка для дорогого суженого всегда лежала у нее в холодной кладовке.

Закончив свой рассказ, Лариса посмотрела на Маришу.

– Вот о чем говорили Марат с Натали.

– Значит, это он украл драгоценности у Тамары?

Но Лариса с сомнением покачала головой.

– Вряд ли. Дело в том, что Марат – такой человек, что если у него заводятся деньги, об этом становится известно всем окружающим. Получи он брильянты, он бы не стал тихариться и ныкаться. Закатил бы пир на весь мир, созвал бы всех своих дружков и приятелей. И конечно, похвастался бы удачей и передо мной.

– А он этого не сделал?

– Нет. Тихо было. Где-то спустя неделю или две после визита Натали и этого разговора он вернулся домой угрюмый и страшно злой. Упал на кровать и сутки лежал, отвернувшись к стене.

Лариса пыталась так и этак расспросить сожителя, но тот в ответ лишь показал ей кулак и прохрипел:

– Отстань! И без тебя тошно!

И Лариса отстала. Как уже говорилось, она была девушкой неглупой, и всегда точно знала, когда не следует лезть к мужчине.

– А когда это было?

Лариса покачала головой.

– Теперь уж числа и не упомню.

– Ну хотя бы примерно?

– Примерно… Это было больше года назад. А день… Постой, это ведь был день рождения моего покойного папы.

И Лариса назвала дату, услышав которую Мариша почувствовала, как волосы у нее зашевелились по всему телу. Это была дата ареста Славки. День, когда его застукали с пустой шкатулкой в руках. А брильянты, судя по всему, уплыли к другому злодею. Но к кому? Уж не к Марату ли?

Но поразмыслив, Мариша пришла к выводу, что и Марату ничего не обломилось. Иначе он был бы весел, а не угрюм. И конечно, после успешного ограбления у него должны были появиться деньги. А Лариса утверждала, что Марат ничего не приносил в дом.

В это время сверху раздался какой-то грохот, шум бьющегося стекла и крики.

– Ой! Что это? – вздрогнула Мариша.

– А-а-а… – равнодушно отмахнулась от шума Лариса. – Не обращай внимания. Это у Надюшки.

– Такой шум! Что у них происходит? Может быть, нужно помочь?

– Не нужно, – снова махнула рукой Лариса. – Сами разберутся. Надюшка со своим почти каждую неделю такие разборки устраивает. Пьет он у нее сильно. А как выпьет, все вокруг себя крушить начинает. Ну и Надюшка от него не отстает. Так и развлекаются на пару. Не надо к ним соваться, сами угомонятся.