— Терпеть не могу математику!

— Но она была нужна для колледжа, — понимающе кивнул друг.

— Гадость этот ваш колледж!

Парень засмеялся:

— Спокойнее, девочка. Ты ведь уже поступила.

— Да, как и ты. Но зачем? Ты вот знаешь, кем хочешь работать?

— У меня есть догадки. — Он подмигнул мне и пошел забирать наш заказ.

Через пару минут брюнет вновь сидел напротив, а на столе оказалось две чашки кофе и столько же пирожных: мое было пухлым от крема, а его — постным (далеко не таким вкусным как у атеистов). Сделав пару кусочков, я резюмировала мысли, что роились в голове в период отсутствия друга:

— Из тебя бы вышел отличный эйчар [50].

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Кстати, это одна из догадок, — заметил МакКензи, указывая на меня ложкой.

— Тогда на ней и остановись. Люди — твоя стихия.

— А что на счет тебя? Полагаю, технические специальности можно исключить, как и область медицины.

Он стучал длинными пальцами по подбородку, обдумывая мое будущее.

— Как на счет повара? Мама никак не могла нарадоваться твоему рецепту вывернутого пирога.

— То был тарт татен. Пирог-перевертыш. И я не могу быть поваром — дружу только с выпечкой. Это мама может готовить все остальное, ее с детства учил дедушка.

— Тогда, может, кондитер?

Я сморщила нос, принимаясь скользить пальцами по волосам.

— Люблю печь только то, что потом могу съесть. В этом я похожа на дедушку Жака: с тех пор как ему диагностировали диабет, он не особо часто балует бабушку сладким. Она пыталась печь сама, но с вязанием у нее дела обстоят лучше. С одной стороны, да, Максу я пекла, пеку и буду печь, но, ты сам понимаешь, тут особенный слу…

МакКензи схватил меня за руку и кивнул в сторону вновь заплетаемой мною косы:

— Как на счет этого?

— Это не серьезно, — процитировала маму я.

— Без этих несерьезных профессионалов все в мире ходили бы как Хагрид [51], — закатил глаза парень.

По моему лицу поползла улыбка:

— Тогда подключим твое обаяние, чтобы убедить в этом моих родителей.

Макс, 11 апреля

Не понимаю, чего она от меня хочет. Изъяснялся рванными жестами Бадди, демонстрируя крайнюю степень раздражения.

Женщины. Показал я, пожимая плечами.

И вернулся к сосредоточенному разукрашиванию пасхального яйца, когда он начал набирать сообщение на телефоне: видимо, дальше жестикуляция стала бы одним сплошным месивом.

— Мда, — протянула Пэм, появившаяся из ниоткуда.

Кисть выскользнула из моей руки, отправляя коту под хвост последние десять минут работы над миниатюрным пейзажем. Я защелкал пальцами перед лицом Бадди и указал на бестактного читателя за его спиной.

— Привет, — невинно помахала рукой Памела. — Знаешь, я слышала, как профессор Макги называла тебя лучшим студентом из всех, что у нее были.

Тогда почему я ночами не сплю, а только вношу доработки? Быстро двигал пальцами Бадди.

До этого момента мне казалось, что «Ей не угодишь» и «Пусть решит, что ей нужно» относится к Келли. Это ведь она заявила, что с мужчинами у нее будущего нет, и начала встречаться с Мэй Ким, а теперь закладывает сомнения в наивную голову Мэдлин, мол, звезды не пророчат им с Бадди ничего хорошего.

— Переведи, — скомандовала Пэм, усаживаясь за наше импровизированное место для пикника.

Едой тут, правда, и не пахло, но день выдался солнечный и достаточно теплый, чтобы расстелить покрывало на лужайке кампуса и вдоволь надышаться свежим воздухом. Памела, однако, сочла нашу идею не такой уж удачной. Она бурчала, что так можно все себе отморозить, сворачивая покрывало вдвое и усаживаясь на подогнутые ноги.

— Мой научный говорит, что профессор Макги особенно требовательна к способным студентам, — сказала Пэм после моего перевода слов друга.

— Она хочет выжать из тебя по максимуму, — подтвердил я, сопровождая слова языком жестов.

К выпуску выжмет и душу. Уже спокойней показал Бадди.

Он вздохнул так тяжело, словно на его плечи взвалили работу держать небеса, и лег на спину. Пэм потянула парня за толстовку, пытаясь вернуть ему вертикальное положение.

— И вот простудится же! — пыхтела она, надрываясь.

— Да оставь его, — предложил я. — Лечиться ведь будет он, а не ты.

Судя по осуждающему взгляду девушки, мне следовало быть внимательнее к другу. Я отложил пасхальное яйцо, кисть и помог подруге спасти того, кто не просил об этом.

Стоило нам поднять Бадди, как уже через секунду он вновь очутился на спине. Темные губы расплылись в нахальной ухмылке, после чего он скрестил руки на груди и закрыл глаза, не предоставляя Памеле иного варианта, кроме как сдаться.

— Пэм, могу я попросить тебя об одолжении? — осторожно начал я.

— А кошки любят валерьянку?

Я нахмурился, и девушка засмеялась:

— Да, конечно.

— Оно нестандартное.

— Значит, как раз по мне! — бодро кивнула блондинка. — Я рассказывала тебе, как однажды в летнем лагере мы с Мэйбл пробрались в столовую до обеда, чтобы выкрасть все пончики? Не хотели, чтобы Алана поддалась соблазну: съела пару, а потом вернула в уборной. Булимия — страшная вещь. Ну, в общем, повар схватил Мэйбл за руку, и она сказала, что если он ее не отпустит, то однажды она создаст машину времени, вернется в этот момент и даст ему пинка. Он рассмеялся, а я подбежала сзади и дала пинка. Видел бы ты его лицо! Нас обоих заставили помогать на кухне по два часа в день до конца смены, а повара уволили за вывих запястья Мэйбл. Зато Ала так растрогалась, что перестала блевать в туалете после еды. Почти сразу. Ну, через месяц. Может, два. С половиной… Главное, что перестала.

Девушка постучала кулаками и развела их в стороны, с пафосом заявив:

— Члены сестринства Маклин с охотой берутся за любое нестандартное дело. Тем более ради близких. Тебе повезло, что ты близок мне, Макс.