– Нет-нет. – Тедди шмыгнула носом и нехотя освободилась от объятий. – Иди, отдохни как следует. Я в порядке. Спасибо.

Димка еще помялся на пороге и все-таки ушел. А Тедди нашла уборную, где подивилась огромной ванне и пожалела, что слишком устала для того, чтобы наполнить ее. Сколько она не мылась в ванне? С начала лета? Вместо этого она умылась от слез, наскоро ополоснулась и промыла волосы и закуталась в мягкий халат, висевший тут же. В комнате она вскарабкалась на гору перин, но потом слезла обратно, сообразив, что не смотрела в окно. Вода взбодрила ее, и спать хотелось куда меньше.

К тому же в теплом плюшевом халате смотреть из окна на чужой мир оказалось куда приятнее, чем с какой-нибудь продуваемой скалы. Вдалеке горели окнами чужие замки, под которыми вереницей огоньков поменьше виднелись дома пастухов и рыцарей, если Тедди правильно запомнила историю этого мира. В темном небе мелькали крылатые тени драконов.

Стукнула дверь.

– Так и знал, что ты еще не спишь, – весело произнес Димка, боком входящий через дверной проем. Оглянувшаяся Тедди поняла почему – в руках у него был поднос, на котором стояло большое блюдо с бутербродами и две толстые глиняные кружки. – Я такой дурак, забыл, что мы с тобой не ели толком. Тильда всполошилась, нарезала вот хлеба с мясом и какой-то напиток заварила. Какао тут нет, чая тоже, но по запаху вкусное должно быть.

Тедди засмеялась, ей стало легко-легко, словно они уже были дома. Магия драконов так действовала или родные Димке, а значит, и ей тоже люди?

Даже если они на самом деле драконы.

Глава двадцать девятая, в которой Димка и Тедди отправляются за сердцем Матильды

– Я хотел поговорить!

– Я хотела поговорить!

Тедди и Димка переглянулись. Они выпалили в голос и теперь смутились оба, словно их поймали за каким-то неприглядным делом.

Из кухни высунулась Тильда, румяная от жара и близкого недраконьего огня. Вкусно пахло оладьями, ведь стоило бабушке понять, что дети несколько недель ели в основном урывками и почти никогда – горячее, как она стала каждый день печь блинчики, оладьи, пироги. Тедди заподозрила, что про этот мир им рассказали не всё. Не может в мире, где есть только драконы, принцессы, пастухи и рыцари, быть столько всего. Где-то дальше точно должны оказаться хлебопашцы и сады с яблоками и ягодами. Но спрашивать об этом она не стала. Они же не планируют оставаться здесь надолго!

Вот об этом она и хотела поговорить с братом, а сейчас страшно смутилась. Пусть ей нравился слегка чудаковатый и бесконечно грустный дед Маттиас, деятельная и так похожая на маму Тильда, но они оба не были ею, Матильдой… И пусть они старались баловать их с Димкой одинаково, Тедди и вовсе приодели в платья, как у настоящих сказочных принцесс, – куда до этого короне из птичьих когтей! – но они не были Матильдой, и Тедди отчаянно скучала по ней и привычному, пусть и «мерзотному» миру. Но заговорить об этом с Димкой сейчас ей показалось предательством. Для него это были родные люди, которые скучали по нему и его маме, и пусть он тоже искал способ вернуться домой, но разве ему не лучше найти способ позвать сюда Матильду и жить в мире, полном магии, сыном дракона? Вот поэтому она и замолчала.

Димка тоже смотрел в сторону и кусал губу, не объясняя, что же мешает ему рассказать первому, что он собирался.

Тильда отряхнула руки, вздымая облако муки, и вздохнула.

– Ладно, дети, давайте помогу. Первый и последний раз! – погрозила она им пальцем и улыбнулась, но глаза ее смотрели грустно.

– Ты! – Она ткнула пальцем в Димку. – Хочешь поскорее отправиться за сердцем Мати, чтобы не дожидаться, когда Маттиас окрепнет достаточно, чтобы полететь и сжечь все королевство Эра. А когда он окрепнет, даже я его не удержу. И чтобы поскорее вернуться домой к матери и птичке. Но боишься, что сестра недостаточно отдохнула. А ты…

Теперь она указывала на Тедди, но та ее уже не слушала, во все глаза смотря на Димку и пытаясь понять, права ли Тильда. Он и впрямь был готов все бросить, чтобы поскорее вернуться домой? А ей казалось, что ему тут так нравится…

– А еще ты переживаешь, что лето заканчивается и вы можете опоздать в свою школу, что бы это ни значило, – закончила Тильда. – Я ничего не упустила?

Тедди отмерла первой.

– Димка? – неуверенно спросила она. – Ты и правда готов уже двигаться дальше?

– А ты? – Брат наконец снова смотрел на нее прямо. – Ты так измучена, твоя магия едва теплится, я же вижу!

– Митрий, ты не прав, – вмешалась Тильда раньше, чем Тедди. – С ее Голосом все в порядке, просто ее магия пытается – как же это объяснить?.. – пытается работать за вас обоих. Поэтому ты так видишь. Разве ты не заметил, что можешь пользоваться ее Голосом?

То, с каким ужасом в глазах Димка отшатнулся, говорило лучше слов. Тедди и сама не рассматривала это под таким углом. Она вспомнила, как старалась воздействовать на свой Голос, когда он был обманом вытянут у нее отцом. Неужели Алисо чувствовал себя так же? Или ее руки не были такими нежными и аккуратными?

– Тедди? Это так? Я… я не собирался… Я же просто говорил, а ты поддерживала меня! – Он сорвался на крик, и Тедди пожалела, что вкусно пахнет оладьями из кухни, а не прямо здесь.

Она не знала, что ответить, и с удовольствием потянула бы время, вгрызаясь в пышное печево.

– Ты мой брат, – просто ответила она, так и не придумав ничего стоящего. – Это неважно.

– Это важно! – Димка забегал по комнате. – Я… я паразит какой-то!

– Не преувеличивай, Митрий. – Тильда с тревогой следила за ним и уже была не рада, что рассказала об этом. – Если бы Теодора не хотела тебе помочь, ты бы не сумел воспользоваться ее Голосом.

– Это не так. – Димка наконец остановился и перевел дух. Выглядел он мрачно и решительно, так что Тедди даже немного испугалась. – Но я не собирался этого делать. Просто в этом мире очень много магии вокруг… Нам пора возвращаться домой, сестренка.

Тедди смотрела на Тильду и видела, как поникла старая драконица. Вроде все было так же, она по-прежнему улыбалась губами и машинально продолжала отряхивать руки от муки, но улыбка не касалась глаз, а волосы поблекли,