— Да.

— Старый, ты хочешь есть?

— Ничуточки! Скажи своему педику папаше, чтобы не посылал тебя на ту сторону, а начал торговать на лесопилке пирожками или выращивать марихуану — вы же, черт возьми, в «золотом треугольнике» живете, так или не так?

— Да, вообще-то… — пробормотал Давид.

— Бейсбол закончился? — поспешила тетя сменить тему, не желая, чтобы в голову племянника заронились ненужные мысли.

— Только что, — ответил Грегорио.

— Кто победил?

— Как это — «кто победил», старая? Руки коротки у этих слабаков «Гигантов»!

— Руки коротки?

— Нуда, чтобы подрачить себе…

— Грегорио, прошу тебя! — Тетя повернулась к Давиду: — Твой дядя — янки до мозга костей, только краснокожий!

В эту минуту перед домом заскрипели тормоза двух джипов, раздались громкие крики и топот ног.

— Пречистая Дева Мария! — В кухню ворвался целый отряд полицейских, наставив на присутствующих карабины и огромные пистолеты сорок пятого калибра.

— Всем встать лицом к стене, и чтоб без звука у меня! — рявкнул начальник, толстяк, не помещающийся в собственном мундире, с усами, как у Педро Армендариса. — Обыскать дом самым тщательным образом! — приказал он своим подчиненным.

— Что происходит? — спросил Грегорио.

— Молчать, если не хотите неприятностей! — Пятеро полицейских с угрюмыми лицами держали их на мушке. Грегорио был далек от политики, на выборах всегда голосовал за правящую Институционно-революционную партию, и хоть не без греха — сквернослов и прочее, — тем не менее каждое воскресенье ходил в церковь и честно зарабатывал на жизнь, торгуя спорттоварами в собственном магазине «Депортес Бейб Рут», а потому стоял на своем:

— Объясните, пожалуйста, в чем дело?

— Закройте пасть! — Начальник ударил его рукояткой пистолета по почкам. — Будете говорить, когда я разрешу!

— Послушайте, мы люди порядочные, и вам незачем так обращаться с ним! — вмешалась тетя Мария. — Мой муж — владелец «Бейб Рут»!

— Молчать, вы что, не понимаете? И не двигаться! — Грегорио отболи прогнулся в пояснице и едва переводил дыхание. Давид был ни живой ни мертвый от страха.

— Ну, все, я попался!

«Тебя посадят! — насмешливо сообщил ему голос. — Ты человека убил!» У Давида пересохло во рту, а желудок чуть не вывернулся наизнанку, когда ему припомнился звук, с каким камень проломил череп: «Пок!» Возобновились жуткие, нестерпимые колики в животе. Бог мой, только бы не наделать в штаны! Друзья рассказывали Давиду о том, что между полицией разных городов налажена взаимосвязь, однако такой расторопности он не ожидал. «Как быстро они загнали меня в ловушку! Теперь все пропало; как говорит папа, кто заказывает музыку, тот платит. Надо сдаваться добровольно: сеньоры, мои дядя и тетя ни в чем не виноваты, я — тот, кого вы разыскиваете, сообщите обо мне команданте Насарио». — «Отличная идея! — подхватил внутренний голос. — Интересно, эти полицейские применяют пытку электрошоком?» — «Я, не нарочно, клянусь вам, Рохелио хотел убить меня, но в последнее мгновение мне удалось опередить его, и теперь я целиком в вашей власти…» Но прежде чем Давид успел произнести хоть слово, вернулись полицейские, производившие обыск в доме. Они толкали перед собой Марию Фернанду, двоюродную сестру Давида, которая была младше его на два года, и шестилетнего Джонленнона, спотыкающегося под тычками стволом ружейного обреза. Мария Фернандасмотрела широко раскрытыми, изумленными глазами.

— Папа, что происходит? — На ее волосы был надет полиэтиленовый пакет.

— Больше никого нет, мой команданте!

— Одного не хватает, ищите лучше! Полицейские отправились продолжать обыск. Грегорио осмелился снова подать голос:

— Если вы ищете старшего, то его нет! — Начальник опять ударил его пистолетом.

— Послушайте, перестаньте же наконец, вы мне мужа убьете! Если вам нужен мой сын, то его здесь нет!

— Какой еще сын? — насмешливо спросил полицейский.

Давида так и подмывало признаться: «Тетя, ваш сын ни при чем, они пришли за мной, я убил Рохелио Кастро!» В этот миг начальник крикнул:

— Маскареньо!

В ответ с крыши послышался голос:

— Пусто, мой команданте!

— Спускайтесь! — приказал начальник.

Эдуардо Маскареньо спрыгнул во двор — высокий, атлетического телосложения, с тонкими усиками — своей внешностью он ломан привычное представление о полицейском.

— Лейтенант, помогайте допрашивать.

Задержанных отвели в гостиную, и Маскареньо принялся изучать портреты и семейные фотографии, которыми была увешана стена; здесь же красовались изображения знаменитых бейсболистов. На книжных полках в глубине комнаты расположились энциклопедия «Quillet», книги из серии «Сепан куантос», справочники по бейсболу, фарфоровые статуэтки и несколько аккуратных переплетов с изданиями «Суперхит». Сбоку от полок горел светильник и начинался коридор, в котором виднелись три раскрытые двери в пустые спальни.

— Вы уверены, мой команданте? — спросил Маскареньо и посмотрел на обитателей дома, задержав взгляд на Давиде. — Эк его трясет! Эй, Ротозей, уж не ты ли нам нужен?

— Это не Чато, — вмешалась тетя Мария. — Это мой племянник из Чакалы, он только что приехал.

— Старая уловка, — сказал начальник, хотя знал, что ему говорят правду. Словно получив приказ, Маскареньо нанес Давиду мощный удар ногой точно по печени, отчего тог повалился на бок. — Предъяви документы! — потребовал полицейский, но Давид не имел с собой никакого удостоверения личности. За всю свою жизнь он был обладателем только одного билета, даже не студенческого, а ученика начальной школы, которую окончил с неимоверным трудом. Да и зачем человеку документы в глухой сьерре? Однако ни боль от удара, ни угрозы лейтенанта, ни все более жестокое и пугающее поведение полицейских не могли подавить в Давиде неожиданной радости, вызванной внезапным пониманием того, что разыскивают не его, а Чато.

— Ты чего лыбишься, кабронсито?

Мария Фернанда сделала осторожную попытку заступиться за двоюродного брата. Ее до сих пор называти Йеной, поскольку она с младенчества так и остачась для всех «деточкой», но в будущем, по словам Грегорио, обязательно станет знаменитым адвокатом.

— Вы позволите, сеньор? Я состою в биологическом клубе вместе с Майтэ Бачьдерас, дочерью губернатора.

— Матерь божья! — оскачился полицейский начальник. — И это делает вас важной персоной? Зачем вы надели на волосы полиэтиленовый пакет?

Мария Фернанда покраснела и продолжила тонким голоском:

— Разумеется, вы пришли за моим братом, но папа давным-давно прогнал Чато из дома, и с тех пор мы его ни разу не видели. — Она старалась побороть в себе страх и соображала, как бы повыгоднее использовать факт своей дружбы с дочкой губернатора. — Мы не несем ответственности за действия моего брата и не заслужили подобного отношения к себе, а что касается Давида, то он всего лишь бедный деревенский юноша, который не способен и в птичку камнем бросить, одного взгляда на него достаточно, чтобы понять это! А кроме того, он фактически только что приехал!