– Ну, – Анн явно пытался подобрать нужные слова, дабы не ввести меня в еще более глубокие саморазрушающие эмоции, – понимаете, с этим совсем сложно…

– В смысле? – я приготовилась к худшему.

– Скажем так. Изначально планировалось, что вы станете женой принца Брэндона, самого старшего, но он недавно был убит. Следовательно, для заключения мирного договора мы исправили его имя на среднего брата, принца Шаласа… Сейчас именно он должен быть вашим суженым…

– И что же здесь не так? – я попыталась мирно улыбнуться, но злой оскал спрятать очень сложно, особенно когда ты впиваешься когтями в ручки кресла, чуть ли их не ломая.

– Он пропал.

– А более подробно?

– Принца Брэндона убили у него на глазах и эта смерть, скажу я вам, не самая лицеприятная, так что после того боя его никто не видел.

– То есть он еще не в курсе того, что у него есть невеста и, судя по сказанному вами ранее, принц Шалас еще более обозлен на таких, как я и, естественно, жаждет крови и насилия?

– Ну, судя по его характеру, вы совершенно правы…

– То есть принц Рэн – не самый худший вариант развития событий?

– Боюсь, что да…

Слов больше не осталось. Я просто сползла на пол и уставилась в потолок, красочно представив, как мою бренную тушку отдают на съедение волкам.

– Знаете, – ответила я перед тем, как Анн захлопнул дверь, – по ходу дела, для меня этот договор оказался смертным…

– Как знать… спокойной ночи, принцесса Эллин…

Тут уснешь. Как же!

* * *

Еле открыв глаза (после ночных раздумий не мудрено), я поднялась с кровати. Вчера на эмоциях я даже не поняла, что нахожусь в своей новой комнате, кстати очень просторной. Кровать с балдахином, много разноцветных подушек, огромное зеркало и множество женских баночек, знать бы для чего они, ведь читать по-эрровски я еще не научилась. В углу около окна стоял красивый деревянный комод, куда очень аккуратно переложили мое «ценное» приданое и пару вещей местного кроя. Вазы с цветами, шкаф, резная дверь… Все вместе смотрелось очень красиво и совсем не по-дворцовому, если сравнивать с покоями в царстве моего брата – там павлиньи перья чуть ли не из всех щелей торчат – пошло и развратно!

Одевшись, умывшись и приведя себя в порядок, я-таки осмелилась открыть окна, измерить комнату шагами и даже испытать голод. А вот выйти за ее пределы пока не могу, страшно. Все книги оказались мне не доступны – читать умею только на своем родном, бумага и грифель тут же ушли под рисунки, да только вдохновения не было, пришлось марать чистые листы на нервной почве. Несколько раз приходил Анн, отчего я вскакивала с места, занимая боевую позу. Он со мной разговаривал, пытался вывести из комнаты и даже познакомить со служанками, да вот только при одном мимолетном взгляде на них я бледнела и сползала по стенке, ощущая подступившую к горлу тошноту. Так что эти подвиги мы решили отложить до более позднего времени. Единственным занятием для меня был сон, рисование и снова сон. Иногда я и песни себе под нос мурлыкала, тихонько, чтобы не услышал никто.

И так прошла неделя. В таком психическом состоянии я пребывала впервые и как бороться с этим не представляла совершенно, правда знакомство со служанками все же осилила, чему те были несказанно рады, видимо, Анн их совсем довел. Пару раз выходила из комнаты, но дальше коридора не вылезала – решила ночи дождаться, когда все спать будут.

Ночью этот место казалось более приветливым. Видимо, благодаря временному отсутствию жителей. Звук потрескивания поленьев в огне словно гипнотизировал, успокаивал и даже, не смотря на тени, что отбрасывали множество предметов, попадавшие под освещение факелов, страх проходил сам собой. Спустившись на несколько этажей вниз я, судя по витавшему в воздухе запаху и большому длинному столу, попала в обеденный зал. Ровно расставленные резные стулья, красивые кованые люстры, свечи, все это было чужим и в то же время очень интересным. С одним таким маленьким дополнением. Очень маленьким… Принц Рэн сидел в самом конце зала в самом неприметном темном углу за небольшим круглым столиком. Он спал, запрокинув голову назад. Плед валялся на коленях (видимо, сполз), на столе разбросаны перья, чернильница открыта, бумаги с непонятными закорючками так же разбросаны. Свеча уже давно потухла. Кончики его рогов упирались прямо в спинку стула. Интересно, что будет, если они там застрянут? И кстати, как эрры спят? Это ведь так неудобно… Оставаться наедине с ним было странно, но почему-то не страшно. Сев на соседний стул я еще очень долго всматривалась в его спящее лицо. Совершенно расслабленное, уставшее и измученное, но в то же время по-детски упрямое и даже в чем-то милое. Ведь, если сравнить его с другими эррами – принц хорош собой, как мне кажется. Вот только бы характер мягче и эмоций поменьше, все было бы иначе.

Странное чувство – вроде злиться должна, а почему-то не выходит. Рассердится ведь, снова кричать станет… ну дите малое, честное слово… Он несколько раз всхрапнул, что-то прошептал, дернулся, но не проснулся. Я лишь улыбнулась, подняла плед, укрыла им принца (ужас, что творю), закрыла крепко чернильницу, подальше убрала перо (еще кляксу во сне поставит), подняла с пола упавшие листы на которых узнала знакомые письмена. Значит учимся… похвально. И вернулась в свои покои. Стража при этом и не шелохнулась. Интересно, на утро ему доложат о моих деяниях? Не думаю, что принц без охраны посапывает в обеденном зале…

Первый раз за семь дней я смогла выспаться… Проснувшись с первыми петухами, позавтракав в свое удовольствие (всегда как просыпаюсь, поднос со свежей выпечкой и стакан молока стоят на столике), я в хорошем настроении отправилась покорять собственный страх на свой собственный риск. Спустившись к дверям обеденного зала, я стоически выдержала всеобщее изумление-удивление-ступор-шок-ужас на их лицах. Кстати, как и на своем собственном. Присмотревшись получше, я поняла, что их жизнь во дворце ничуть не отличается от таковой на моей родине. Устои те же, такое же разделение по этажам для прислуг, гостей и особ царских кровей. Уверена, что и без тайных комнат, и ходов тоже не обошлось, а ведь это самое интересное, что может быть. Вся прислуга бегала по поручениям, сновала из стороны в сторону. Женщины, судя по внешнему виду, силой ничуть не уступали мужчинам, на вид конечно более мягкие, движения плавные, запястья худенькие, да вот проворства им не занимать! Многие девушки старались украсить свои наряды добавляя различные ленты, косы заплетали цветами, а тонкие рога украшали цепочками. Смотрелось странно и непривычно. Еще я поняла, что рождаются эрры совсем маленькими, их дети очень похожи на людей, разве что цвет кожи темный. Рожек нет, да и хвостики короткие. Надо же. Открыв двери в зал, я, под всеобщий шум и гам попыталась незаметно пройти дальше, держась ближе к стене. Не удалось, конечно, но выйти-то как– то надо отсюда, а другой дороги пока не знаю. Внезапно все замолчали, притихли, уставились на меня в упор, кто-то шарахнулся назад, кто-то наоборот вперед подался, чтобы рассмотреть лучше. И не особо долго думая, тут же ухватили под руки и за стол усадили.