— Надо Сергею Юрьевичу сказать, пустьзамок поменяют.

Он развернулся и пошел по коридору. Я вошла впросторную комнату, заставленную стеллажами. Подумала и закрыла дверь. Потомприперла ее стулом. Мне было смешно и страшно одновременно. Смешно, потому чтоглупо бояться неизвестно чего, находясь в огромном здании, где работаетмножество людей. Но, несмотря на доводы разума, страх не проходил, он заставлялменя двигаться быстрее, торопливо просматривать бумаги и постоянноприслушиваться. Страх гнал меня из этой комнаты, мне хотелось оказаться засвоим столом, который виделся отсюда островком безопасности. Оттого, найдянужную бумагу, я припустилась бегом к двери, дернула ручку. Дверь была закрыта.Я покрылась испариной, прежде чем поняла, что просто повернула ручку не в тусторону. Дверь открылась, я оказалась в коридоре. Я глубоко, с трудом дышала,как ныряльщик после долгого пребывания под водой, когда грудь саднит и кажется,что никогда не сможешь надышаться. А потом приходит покой.

Я медленно шла по коридору, поражаясь тому,что произошло со мной. А что, собственно, произошло? Да ничего. Я просто самасебя запугиваю. Это разговор с Людкой так на меня подействовал. Забыть этодурацкое послание. Что за идиот так пошутил? И почему я решила, что в этихсловах заключена угроза? «Я смотрю, и я вижу». Пусть смотрит на здоровье. Я какраз подошла к своему столу, когда зазвонил телефон.

— Привет, услышала я голос Юльки,секретаря нашего шефа.

Юлька, натура неугомонная и чрезвычайнодеятельная, за что бы она ни бралась, все у нее получалось с блеском. Кпримеру, Юлька с детства была склонна к полноте. В восемнадцать лет это сталодля нее настоящей трагедией, она часами изучала глянцевые журналы сфотографиями красоток и сурово хмурилась. «Нет, пышные формы сейчас не в моде», —вынесла она вердикт и решила худеть. Но, в отличие от многочисленных женщин,принявших то же решение, не стала истязать себя диетами, фитнесом,километровыми пробежками, а отправилась к врачу. И тот, вникнув в ее проблемыпосоветовал ей принимать «Ксеникал». По словам специалиста, только эташвейцарская чудо-таблетка могла защитить ее от главной причины избыточного веса— жирной пищи, которую мы так любим трескать ежедневно и в больших количествах.

В тот же день Юлька начала новую жизнь. На моискептические замечания отвечала веселым «посмотрим», а вскоре скептическиезамечания мне пришлось оставить. Подружка не только похудела, она вся светиласьизнутри, потому что теперь была довольна и собой, и своей внешностью. Парни ейпроходу не давали, о чем она с гордостью мне рассказывала.

— Давай встретимся вечером, —сказала она. — У меня для тебя есть новость.

Услышав это, я решила, что меня ожидаетистория об очередной Юлькиной победе.

— Кого ты сразила на этот раз? Если такпойдет дальше, тебе следует написать благодарственное письмо создателям этого«Ксеникала».

— Зря смеешься. Верка Бельская, не будьдурой, пошла к моему эскулапу, послушала хорошего человека — и что?

— Что?

— Похудела.

— Ни в жизнь не поверю.

— Придется, когда ее увидишь. Вчера ееподвозил какой-то тип на иномарке. Метнулся ей дверь открывать, чуть фонарь несшиб от усердия, а наша из машины выплыла, точно королева. Но моя суперновостьне меня касается и не Верки, а тебя. Хотя, возможно, я опережаю события, но,если честно, не терпится тебе рассказать.

— Так говори, — отозвалась я.

— Не-а, только в торжественнойобстановке. Угостишь меня чашкой кофе?

— Легко.

— Вот и славненько. После работы мне надозаскочить к портнихе, перезвоню тебе домой.

— Хорошо, с нетерпением жду твоейновости.

Тут я обратила внимание на плюшевогомедвежонка с атласным сердцем в лапах, что примостился на мониторе компьютера.На сердце большими буквами вышито «Ульяна», между прочим, это мое имя. Я взяламедвежонка и улыбнулась. Скорее всего, подарок от Андрея. Неужели сам вышивал?Имя у меня редкое, так что скорее всего кто-то приложил старания. Я перевелавзгляд на Андрея, он с усердием перекладывал бумаги на своем столе, косясь вмою сторону. Я помахала ему рукой и с улыбкой указала на медведя. Он немногозамешкался, но кивнул, даже отсюда видно, как он покраснел. Если веритьгадалке, то мой избранник рядом, я его просто не разглядела. Надеюсь, что этовсе-таки не Андрей. Он замечательный, но даже отдаленно не походит навозлюбленного моих грез. Во-первых, Андрей коротышка, ниже меня сантиметра натри, хотя я далеко не манекенщица, во-вторых, он ужасно стеснителен, а мненравятся решительные мужчины, в-третьих, он невероятный неряха, на что простоневозможно не обратить внимание, если у него свитер вечно в пятнах, а шнуркиботинок постоянно волочатся по полу. Шутники часто на них наступают, когдаАндрей идет по проходу, и он без конца спотыкается. В-четвертых и в главных, онмне просто не нравится. Как-то не верилось, что я способна в нем что-торазглядеть.

Однако подарок, безусловно, улучшил моенастроение, направив мысли в совершенно иное русло. Какое-то время я спокойноработала. Потом мне понадобилось в туалет. На лестничной клетке, недалеко отлифтов, где у нас было место для курения, стояла Людка, привалившись к перилам,в компании полной дамы. Чиркала зажигалкой, держа сигарету в левой руке.Взглянула на меня, но ничего не сказала. Я тоже поторопилась пройти мимо,боясь, что если мы заговорим, то вновь вернемся к этому дурацкому посланию. Дляодного дня страхов довольно.

Я свернула в коридор и вдруг споткнулась наровном месте. Ничего особенного, и раньше такое случалось. Но сейчас… кто-тосмотрел мне в спину, нет, в затылок. Чужой взгляд буравил череп, причиняя почтифизическую боль. Я резко повернулась, коридор был пуст.

— Этого не может быть, —пробормотала я, сама не понимая, что имею в виду. Не может быть, что кто-тодействительно наблюдает, или наоборот, не может быть, что никто не смотрит взатылок, раз я это чувствую? А я чувствую: спиной, затылком, всем телом.Холодок по спине, плечи передергивает в ознобе. Может, какая-то из фирмустановила видеокамеры? Я пошарила взглядом по потолку, стенам, никаких камер.И вдруг за одной из прозрачных перегородок увидела мужчину. Хотя почему этовдруг? Он имел полное право стоять там. Скорее всего, он находится всобственном кабинете. Жалюзи наполовину спущены, они закрывали его лицо досамого подбородка. Я видела нижнюю часть лица, черный джемпер… Видел ли онменя? Почему-то это сделалось очень важным. Он меня видит? Если жалюзи закрытынеплотно, конечно. Ну и что? Господи, с этим надо что-то делать. Нервысовершенно расшатаны. Неужели дурацкое послание способно довести меня до такогосостояния? Или дело даже не в этом? И у меня предчувствие? Предчувствие чего?