Перечитав несколько раз послание, я решилазадать Кирюше ряд уточняющих вопросов.

– Ты обманул даму? Сказал, что обладаешь«Чайкой»?

– Вовсе нет, – надулсяКирюшка. – Просто я поторопил события. Я непременно выменяю машину.

– На что?

– Посмотрим, – загадочно ответилон. – Есть задумки!

– По-моему, некрасиво обнадеживатьженщину, которая так хочет порадовать супруга, – покачала яголовой. – Мария верит, что у тебя есть «Чайка».

– И она у меня будет! – рявкнулКирюша. – Я подписал договор, дом удален из обменного сайта, скоро онбудет наш.

– Ты с ума сошел! – возмутилась я.

– Вот так всегда, – обозлилсяКирюшка, – стараешься, ночей не спишь, а в результате – однаблагодарность. Я такой особнячок нашел! И мы получим его бесплатно!

– Послушай, – я сбавила тон, –разве ты имеешь право заверять документы?

– Здрассти-пожалуйста! Я давно получилпаспорт.

– Но возраст! Ты ж еще мальчик.

– О боже! – Кирюша закатилглаза. – Прилетит из Англии юрист и все решит. В крайнем случае сделкуоформят на тебя.

– Ясно, – бормотнула я. – Ачто, «Чайка» и дом стоят одинаково?

– Понятия не имею, – фыркнулКирюшка. – При обменах типа «шило-мыло» никто не ведет речи о цене. Имеешьпентхаус и желаешь махнуть его на канцелярскую скрепку? Пжалста! В общем, так…Отвечай, хочешь дом в Мопсине?

– Да, – кивнула я. – Но честнымпутем, без обмана.

– Все будут довольны! – заоралКирюша. – Лампудель, очень тебя прошу, никому из наших ни слова. Если ужты кислую рожу скорчила, то представляю, как Серега отреагирует. И Юлька. Пустьим будет сюрприз.

Очевидно, на моем лице отразилась вся гаммапереживаний, потому что Кирюша заныл:

– Лампуша! Поверь! Все срастется!

– Ладно, – кивнула я, –промолчу. Но ты, в свою очередь, пообещай мне: если у тебя до середины июняничего не выйдет, ты честно признаешься Марии Мортман в обмане и попросишьпрощения.

– По рукам! – возликовалКирюшка. – Начинаю работу.

– И еще… – я хотела продолжитьбеседу, но мальчик воскликнул:

– Слышишь шорох? Пока мы тут ля-ляразводим, собаки продукты хомячат!

Я моментально забыла про дурацкую игру в обмени понеслась на кухню. На что угодно готова поспорить: Капа с Феней передавилиоставшиеся куриные яйца, а Муля добралась до тушки цыпы и сейчас в полномвосторге грызет белое мясо (окорочка мопсиха не тронет, она у нас фанатказдорового питания). Холестериновые лапы поглощает малоразборчивая Ада, ейабсолютно все равно, чем подкрепляться, она способна, не чихнув, проглотитьпару головок чеснока и закусить их нечищеным грейпфрутом…

Где-то около восьми вечера раздался телефонныйзвонок. Я швырнула в мойку шумовку, которой снимала пену с супа, и схватилатрубку.

– Позовите Евздрапию АндреевнуРоманову, – услышала я вежливый женский голос и тяжело вздохнула. Если увас в паспорте в графе «Имя» стоит «Евлампия», будьте готовы к тому, чтоокружающие будут перевирать его самым диким образом.

– Евлампия у телефона, – ответила я,ожидая, что незнакомка воскликнет: «Ой, простите». Но на другом конце проводазаявили с негодованием:

– Мне нужна Евздрапия.

– Простите, такой здесь нет.

– Зачем тогда берете ее телефон?

– Я взяла свой сотовый!

– Вы Евздрапия?

– Я Евлампия!

– Но мне нужна Евздрапия Андреевна,частный детектив.

– Это я, вы просто неправильнопроизносите мое имя.

– Да? – с легким сомнением спросилатетка. – Вы уверены, что вас зовут не Евздрапия?

– Стопроцентно, – заверила я. –Что вы хотите? Если вам нужен специалист по деликатным проблемам, то приезжайтезавтра в офис.

– У вас была клиентка СветланаКраминова? – бесцеремонно перебила меня незнакомка.

– Не помню.

– Придется освежить память! Отвечайтенемедленно!

Я моментально отсоединилась. Я не люблю, когдалюди разговаривают со мной, употребляя глаголы повелительного наклонения изабывая про волшебное слово «пожалуйста».

Аппарат незамедлительно заработал вновь.

– Позовите Евздрапию Андреевну Романову.

– Евлампия слушает! – рявкнулая. – Кстати, если вы намерены и дальше хулиганить, то советую запомнить: уменя есть определитель, я вижу ваш номер и сообщу его в милицию.

– Я сама оттуда, – обиделась баба. Азатем представилась: – Майор Косарь.

– Здравствуйте, – удивленнопролопотала я.

– Вы работали со Светланой Краминовой?

– Извините, сведения о клиентах неразглашаются.

– Я из милиции! – возмутиласьКосарь.

– Этак любой человек позвонит ипредставится кем угодно, – фыркнула я. – Почему я должна верить вамна слово?

– Я никогда не вру!

– Может, оно и так, но я ваших документовне вижу.

Косарь помолчала, потом другим, почтичеловеческим, голосом сказала:

– Светлана убита, ваш долг помочь мне.

– Как убита? – ахнула я. – Кем?За что? Такая милая женщина, тихая, интеллигентная… Кому она могла помешать?

– Можете сейчас приехать? – теперьвесьма любезно осведомилась собеседница. – В отделение.

– Давайте адрес, – сказала я, –уже несусь.

Майор милиции Косарь оказалась миниатюрнойженщиной неопреденного возраста.

– Садитесь, пожалуйста, – указалаона на обшарпанный стул. – У вас есть лицензия?

– Я работаю на законных основаниях,хозяин агентства оформил все необходимые бумаги.

– Вы знаете, что обязаны помогатьследствию? – нахмурилась Косарь.

– Может, и так, – пожала я плечами.

– С какой целью Светлана вас наняла?