– Что вы знаете о ней? – спросил Мейсон.

– Ее зовут Эвелин Уайтинг… Вот она как раз направляетсясюда.

По палубе шла молодая красивая медсестра в накрахмаленнойформе, толкая перед собой инвалидное кресло на колесах. В нем сидел мужчина втемных очках, шея которого была закована в стальной каркас, прикрепленныйремнями к плечам.

– Бедняга попал на Гавайях в автомобильную катастрофу, –сказала миссис Ньюберри. – У него сломана шея. Возможно, ему придется носитьэтот каркас два или три года. Он не может повернуть голову и даже неразговаривает. Сиделка задает вопрос, а он пожимает ее руку на «да» один раз,на «нет» – два раза.

Мейсон разглядывал сестру. Это была красивая женщина лет тридцати,с хорошей фигурой и рыжевато-каштановыми волосами. Поймав взгляд Мейсона, она синтересом оглядела его, потом, остановившись, спросила больного:

– Вам не жарко здесь, мистер Картман? Может быть, переехатьна другую сторону?

Она сунула руку под плед, которым был укрыт больной, иМейсон увидел, как плед слегка приподнялся, когда тот один раз пожал рукусестре. Она повернула кресло и покатила его дальше, отыскивая тень.

– Как ваш муж собирается избежать встречи с этой женщиной? –спросил Мейсон.

– Он будет выходить на палубу только тогда, когда она вкаюте.

– Может, ему стоит пойти к ней и объяснить, что онпутешествует под другой фамилией?

– Боюсь, это невозможно, – вздохнула миссис Ньюберри. – Карлрассказал мне, как когда-то она доверила ему свои деньги, чтобы он вложил их вкакое-нибудь предприятие. Муж сделал это неудачно, деньги пропали, и онсчитает, что она на него зла. Особенно неприятно ей будет теперь узнать, чтомуж богат.

Мейсон повернулся к Делле Стрит:

– Зашифруй радиограмму в мою контору, Делла. Пусть Джексонузнает в компании «Продактс Рифайнинг», на какие уступки они пойдут, если Моорвернет часть присвоенных денег. Пусть Джексон даст понять, что он пока ничегоне предлагает, а только задает вопросы от имени заинтересованного лица, что онне представляет интересы Моора и не знает, где тот находится. Передай ему,чтобы он выяснил это дипломатично и сообщил о результатах.

Миссис Ньюберри благодарно пожала руку адвокату.

– Пожалуй, теперь я пойду, – сказала она. – Лучше, если насне будут видеть вместе слишком часто… Мне бы не хотелось, чтобы Бэллдогадалась, что я советуюсь с вами как с юристом.

Мейсон сказал:

– Моему помощнику потребуется, вероятно, два-три дня на то,чтобы узнать нечто определенное. А пока ждите и не волнуйтесь.

Он оставил женщин и обошел палубу. Селинда Дейл вкупальнике, выгодно подчеркивавшем красоту ее длинных загорелых ног, играла впинг-понг с Роем Хангерфордом.

По расписанию пароход прибывал в Сан-Франциско в воскресеньепоздно вечером, а разгружался в понедельник рано утром. В субботу Мейсонполучил от своего помощника следующую радиограмму:

«Главный ревизор компании „Продактс Рифайнинг“ Кастер Д.Руни согласился запросить по поводу наших предложений президента фирмы,находящегося в данный момент в Гонолулу. Отношение Руни к нашим предложениямболее чем холодное. Прогнозы неутешительны. Буду держать вас в курсе дальнейшихсобытий».

– Странная позиция, шеф, правда? – удивилась Делла, когдаМейсон прочел радиограмму.

– По-моему, тоже. Впервые в моей практике корпорацияотказывается от двадцати тысяч долларов.

– Возможно, шеф, для них это вопрос этики. Им не хочетсясоздавать прецедент.

Мейсон рассмеялся:

– О нет, Делла. Обычно, когда растратчик предлагает вернутьхотя бы часть денег, ни дирекция компании, ни полиция не скупятся на обещания.Они сулят ему легкий приговор, освобождение под залог и прочее. Но стоит имналожить лапы на деньги, как их тон совершенно меняется и они не считают нужнымвыполнять данное обещание.

– Тогда почему же вы позволяете «Продактс Рифайнинг» пойматьМоора в такую ловушку?

– Просто я позабочусь, чтобы они, дав обещание, сдержалиего, – ответил Мейсон.

– Как? – спросила она.

– Узнаешь. У меня есть еще несколько козырей на руках.

– Именно поэтому вы не хотите представлять интересы Моора?

– Отчасти, – сказал он. – Вторая причина: я не люблюпредставлять виновных. Разумеется, каждый человек имеет право на законныйсудебный процесс, а следовательно, и на адвоката. Но я предпочитаю, чтобы парнитипа Моора обращались к другим адвокатам. Конечно, и мне не всегда достаютсятолько невиновные.

– Итак, что вы собираетесь делать теперь? – спросила Делла.

– В данный момент я хочу, чтобы ты зашифровала следующуютелеграмму Джексону: «Обратитесь в агентство Дрейка и попросите его пуститьоперативников по следам Руни. Пусть они раскопают что-нибудь подозрительное вего жизни, что дало бы мне возможность оказать на него давление. Бросьтепрохлаждаться и добейтесь результатов».

Усмехнувшись, Мейсон сказал:

– Это приведет Джексона в ярость.

– В конце концов, его нельзя винить, – заметила Делла. – Онделает что может.

Мейсон покачал головой:

– Джексон – слабый боец. Он ходит вокруг да около и можетразвязать руки Руни. Так он ничего не добьется. Хороший боец заставляетпротивника все время защищаться, навязывает ему свою тактику.

– Боюсь, вы просто соскучились по драке, – сказала Делла,пряча в сумочку блокнот.

– Так оно и есть, – согласился адвокат, – но с болеесерьезным противником, чем Руни.

– Жаль, вы раньше не знали, что президент компании вГонолулу…

Мейсон сказал:

– Вот это верно. Однако он, несомненно, даст Рунираспоряжение пообещать все, что угодно, чтобы только получить двадцать тысяч.Вероятно, Руни просто дурак-администратор, которому захотелось поставитьДжексона на место… Ну а как развивается пароходный роман, Делла?

– Внешне довольно спокойно, – сказала Делла. – Рой Хангерфордв равной мере уделяет внимание и Селинде Дейл и Бэлл Ньюберри, но, по-моему,ему приятнее быть с Бэлл. С Селиндой он общается, скорее всего, потому, что ониодного круга, имеют много общих друзей и, кроме того, Хангерфорду не хочется,чтобы думали, будто он бросил Селинду, как только встретил девушку, которая емубольше понравилась.

– Ты пристрастна, – сказал Мейсон Делле.

– Вероятно, – ответила она.