Шериф лишь рассмеялся в ответ:

— Только для того, чтобы продемонстрировать, насколько тыдалек от истины, сообщаю: жена пастора позвонила коронеру ближе к вечеру. Онавылетает к нам. Женщина сказала, что Чарльз Брауер был застрахован на пятьтысяч, которые она намерена получить. Должна прибыть утром. Похоже, это еговторая жена, пастор уже был вдовцом. В общем, она сказала, что ее муж впоследнее время неважно себя чувствовал и доктор рекомендовал ему полный отдых.Пастор сел в свою телегу и укатил, чтобы пожить в палатке на природе. Он искалспонсоров для строительства новой церкви и, кажется, наскреб достаточносредств, чтобы начать закладку фундамента. Однако напряжение оказалосьчрезмерным, и нервишки не выдержали. Она полагает, что ее муженек слегкасвихнулся, приехав к нам. Пастор все время пребывал дома и лишь раз в годненадолго уезжал в Рино. Жена утверждает, что он боялся этого города. Кстати,эти поездки объясняют твою теорию с брюками. Селби сказал извиняющимся тоном:

— А ведь все, наверное, потому, что мы видели его вгостинице живым и спускались вместе в лифте. Я не могу избавиться от чувства,что если бы мы… Ну, в общем, ты понимаешь, Рекс… Ладно, забудь. Извини, чтопобеспокоил.

Шериф рассмеялся:

— Поехал бы ты сам порыбачить на пару-тройку деньков, Дуг.Избирательная кампания слишком тяжела для зеленой молодежи вроде тебя.

Селби тоже засмеялся, сказал, что, может быть, он поступитименно так, и повесил трубку. Потом вдруг схватил ее опять.

— Так сколько, она говорит, муж собрал на церковь? Однакодлинный гудок возвестил о том, что связь прервана.

Селби беспомощно улыбнулся, окончательно бросил трубку наместо и еще целый час ворочался, призывая сон. Когда наконец он задремал, емупригрезился кошмар. Маленький пастор с потемневшим, неживым лицом вызвал надуэль детектива из романа. В качестве оружия были выбраны пишущая машинка иснотворные пилюли. Наконец Селби заснул мертвым сном, из которого его вывелтелефонный звонок. Прокурор, не открывая глаз, потянулся к трубке.

Утро наступило уже давно. Птицы вовсю распевали на ветвяхдеревьев. Солнце лилось через окна, раздражая опухшие от сна глаза Селби. Онприжал трубку к уху и сказал:

— Хэлло!

Звонил Рекс Брэндон, голос его звучал как-то напряженно.

— Дуг, — начал он, — дела пошли не так, как надо. Не можешьли ты немедленно прибыть к себе в офис?

Селби бросил взгляд на электрические часы в спальне. Онипоказывали восемь тридцать. Прокурору с трудом удалось изгнать из своего голосасонную хрипоту.

— Ну конечно, — сказал он энергично. — Буду примерно черезполчаса.

— Ждем, — бросил Брэндон и закончил разговор. ОкончательноСелби пробудился лишь минуты через две, когда иглы холодной воды укололи еготело. Только после этого он понял, что больше всего на свете ему хочется знать,что же пошло не так, как надо. Но спрашивать было уже поздно. Очевидно, этобыло нечто такое, по поводу чего Брэндон не хотел начинать дискуссию потелефону. Селби быстро побрился, выпил стакан томатного сока, сел в машину ивошел в свой офис, когда часы начали бить девять.

Аморетт Стэндиш, его секретарь, сообщила:

— Шериф и женщина в вашем кабинете.

Селби молча кивнул в ответ. Когда он вошел в кабинет, тосразу обратил внимание на матрону лет пятидесяти, обладательницу широчайшихбедер и необъятного бюста. Ее руки, затянутые в перчатки, покоились на коленях,глаза изучающе смотрели на вошедшего. Во взгляде женщины ощущалась спокойнаяуверенность, а во всем облике — холодная решительность.

— Это Мэри Брауер из Миллбэнка, Невада. Она прилетела раноутром в Лос-Анджелес и прибыла сюда на автобусе, — сказал Рекс.

Селби поклонился и произнес:

— Очень печально, миссис Брауер, то, что случилось с вашиммужем. Боюсь, для вас это огромное потрясение. Мне жаль, что мы не имеливозможности подготовить вас к такому печальному известию…

— Это вовсе не мой муж, — прервала женщина речь прокурора.Она произнесла это так, как будто констатировала нечто само собой разумеющеесяи не подлежащее обсуждению.

— т Выходит, вы прилетели сюда в результате ошибки? —спросил Селби. — Это же… — Он замер посередине фразы. — Великий Боже! — выдавилпрокурор и уселся на вращающееся кресло у своего стола, переведя изумленныйвзгляд на шерифа.

Тот смотрел на прокурора с мрачным сочувствием.

— Понимаете, — начал объяснять Брэндон, — у него в бумажникеоказались визитные карточки и водительское удостоверение, он писал вам письмо,поэтому у нас не было сомнений, что это Чарльз Брауер.

— Это не мой муж, — произнесла дама тем же не терпящимвозражений тоном. — Я никогда не видела человека, который умер здесь, у вас.

— Но послушайте, — сказал Селби, его мозг лихорадочнопытался прорваться через лабиринт противоречивых фактов, — почему он вам писал,если… Кстати, Рекс, как он зарегистрировался в гостинице?

— Под именем преподобного Чарльза Брауера, проживающего наСентрал-стрит, 613, Миллбэнк, Невада.

Селби потянулся за шляпой:

— Пойдем, Рекс, нам предстоит раскопать это дело до дна.

Женщина, облаченная в потертый коричневый костюм, — ее рукив коричневых перчатках все еще покоились на коленях, — сказала с упрямой решимостью:

— Это не мой муж. Кто оплатит мои дорожные расходы из Невадыи обратно? Не думайте, что я уеду домой, не получив положенной компенсации. Яспособна доставить вам крупные неприятности, джентльмены. Известие о смертимужа явилось для меня огромным потрясением.

Когда Селби вышел из кабинета, в приемной его встретиласпортивного вида энергичная молодая женщина, одетая в практичный, сшитый ухорошего портного деловой костюм.

— Привет, Сильвия, — сказал прокурор. — Хочешь со мнойпобеседовать?

— Да.

— Сейчас я ужасно занят. Может быть, встретимся во второйполовине дня?

— Во второй половине не выйдет, — ответила она.

— Но почему?

Девушка рассмеялась, ее светло-карие глаза весело и открытосмотрели на Селби, однако поднятый подбородок демонстрировал отчаяннуюрешимость.

— Не забывай, что в данный момент ты имеешь честь беседоватьс репортером газеты «Кларион» мисс Сильвией Мартин, получившей задание взятьинтервью. Если она не сумеет сделать это, то потеряет работу.

— Но разве нельзя немного подождать? — взмолился Селби.