По «случайному совпадению» именно в этот вечер советникапригласил консул Израиля, который проживал в «Парк Хаяте». Наблюдатели изместной контрразведки зафиксировали их встречу. Никто даже не мог предположить,что, уходя из отеля, советник передал небольшой конверт водителю, приехавшемуза ним. Водитель был сержантом американской морской пехоты, одетым в штатское.Он прошел по коридору и просунул конверт под дверь номера Фоксмана. Затемвернулся к своей машине.

Услышав легкий шорох, Фоксман сразу проснулся – сказываласьмноголетняя привычка. Он осторожно поднялся, подошел к дверям. Открыл конверт.В нем был листок, на котором значилось только несколько цифр. Если бы дажеконверт попал в чужие руки, никто бы не сумел понять, что скрывается за этимицифрами. Это не был шифр в привычном понимании этого слова. Первая цифраобозначала номер в отеле, вторая – завтрашнее время. И третья – возможнуюпродолжительность беседы. Расшифровать подобные цифры не смог бы ни одиншифровальщик в мире, если бы не знал точно, что именно они означают.

Фоксман прошел в ванную комнату и сжег содержимое конверта,а затем и сам конверт. Пепел спустил в унитаз. Убедившись, что все в порядке,он лег в кровать и снова уснул. Со стороны могло показаться, что пожилойчеловек просто поднялся ночью с постели и прошел в туалет. Фоксмана заснулсразу и глубоко. Утром он с удовольствием позавтракал в отеле, ожидая, когда заним приедет Ильяс Мамедов.

В этот день он честно провел свою фотоссесию, восхищаясьместными пейзажами. Обедали они в небольшом ресторанчике у моря, кухня которогопривела Фоксмана в полный восторг. К вечеру уставшие наблюдатели уже снетерпением ждали, когда этот экзальтированный американец закончит свои съемкии вернется в отель. Было очевидно, что информация по Фоксману несоответствовала действительности. Его интересовала только съемка. Ближе к пятичасам вечера Ильяс привез Фоксмана в американское посольство и вместе с нимпрошел к консулу. Это был обычный, ничего не значащий визит. Если не считатьвзглядов, которыми обменялись Фоксман и советник по культуре, встретившиеся вкоридоре. Но Ильяс не мог обратить внимания на подобный быстрый обменвзглядами. В своем вечернем донесении он указал, что пятиминутный вежливыйразговор гостя с консулом шел о ничего не значащих подробностях приездажурналиста в Баку.

Вечером Фоксман спустился в ресторан и даже выпил два бокалавина. Затем немного погулял вокруг отеля. Он ни к кому не подходил и ни с кемне разговаривал. Уже в десять вечера он был у себя в номере. Контрразведчикипонимали, что это «тухлый номер». Он заснул сразу, как только лег, и его легкийхрап еще долго раздавался в их прослушивающей аппаратуре.

Ровно в три часа ночи он проснулся, словно кто-то разбудилего. Осторожно поднялся, достал небольшой магнитофон, включил его. На пленкебыл записан его храп. Стараясь не шуметь, он вышел из своего номера. До нужногономера идти ему было совсем недалеко. На этаже никаких камер внутреннегонаблюдения не было. Он подошел к двери и осторожно постучал. Даже не постучал,просто поскребся. Дверь сразу открылась.

На пороге стоял мужчина, удивительно похожий на Фоксмана. Таже комплекция, рост, несколько тучная фигура, щекастое лицо. Только этотчеловек был в очках и у него в отличие от гостя были густые седые волосы. Этобыл украинский бизнесмен, уже два дня гостивший в Баку. Оба знали, что именноим нужно делать и поэтому лишние слова были действительно лишними. Фоксманнадел протянутую ему куртку бизнесмена, натянул седой парик, надел очки. Теперьон выглядел почти идеальным отражением украинского гостя. Никому и в голову немогло прийти, что этот «бизнесмен» уже несколько раз в разных странах и прииных обстоятельствах подобным образом «заменял» Фоксмана, выступая то в ролиукраинца, то в роли израильтянина, то в роли словака. За украинцем, разумеется,никто и не думал следить. Джонатан молча кивнул своему двойнику и, спустилсявниз. На улице его ждал автомобиль украинского гостя, припаркованный пряморядом с отелем. Это был внедорожник «Лэнд Ровер» черного цвета. Фоксман уселсяв машину и мягко отъехал. Он полчаса ездил по городу, проверяя, нет ли за нимнаблюдения, а затем резко развернул машину и поехал в сторону Мардакян,приморского поселка, находившегося в сорока километрах от города.

Когда на часах было около четырех, он подъехал к дороге,ведущий в поселок. У поворота стояли белые «Жигули». Фоксман притормозилмашину, снова огляделся. Затем первым вышел из автомобиля, подошел к «Жигулям».Оттуда вышел высокий молодой мужчина лет тридцати.

– Здравствуйте господин Физули, – сказал Фоксман на хорошемрусском языке, протягивая ему руку, – я очень рад, что вы приняли нашепредложение.

В этом лондонском пабе на Сити Роуд в будни посетителейбывало немного. Зато по вечерам пятницы и в субботу бар заполнялся людьми издесь трудно было найти свободное место. Но в остальные дни здесь было тихо ибезлюдно. Только двое посетителей сидели в углу за своими кружками пива.Вошедший мужчина неторопливо оглянулся по сторонам, заказал себе темного пива иуселся в другом углу. На вид ему было около сорока лет. Чуть выше среднегороста, смуглое лицо, характерное для выходцев из Южной Азии, тонкие губы, выпуклыевыразительные глаза. В этом районе было много выходцев из Пакистана, поэтому нанего никто не обратил внимания.

Он был в сером костюме и черной рубашке без галстука.Очевидно, он не очень любил пиво, так как за двадцать минут ожидания не выпилдаже четверти кружки. В бар вошел еще один мужчина с типичной арабскойвнешностью. Смуглое лицо, черные волосы, нос с характерной горбинкой,подчеркнутые скулы. Этому посетителю было не больше двадцати пяти лет. Увидевсмуглолицего, он кивнул ему в знак приветствия и, заказав себе минеральнойводы, подошел к столику.

– Здравствуйте, уважаемый Бахыш-хан, – вежливо поздоровалсявошедший.

– Добрый день Маджид, – протянул ему руку поднявшийсяБахыш-хан, – садись. Я рад, что ты приехал.

– Я немного задержался, прошу меня извинить, – сказалМаджид, усаживаясь напротив.

– Ничего, – улыбнулся Бахыш-хан, – я был уверен, что тыприедешь. Если не возражаешь, давай перейдем на арабский, чтобы нас непонимали.

– Здесь никого нет, – оглянулся по сторонам Маджид. Вдальнем углу сидели двое посетителей, и сонный бармен скучал за стойкой.

– Все равно так будет лучше, – улыбнулся Бахыш-хан. – Ты ужезнаешь, почему мы выбрали именно тебя?

– Да, знаю. Мне сказали, что вы хотите увидеться со мной,чтобы поговорить о моих проблемах.

– Ты ведь заканчиваешь химический факультет в Кембридже, –напомнил Бахыш-хан, – и, насколько я знаю, твои успехи радуют преподавателей итвоих уважаемых родителей.

– Спасибо. Я стараюсь учиться хорошо, чтобы оправдать ихдоверие.