мне нравится, но если бы передо мной сейчас встал выбор, где жить в России или там, то я бы выбрала Россию.

Он ставит чашку передо мной.

— А муж у тебя американец?

— Нет. Он тоже наш соотечественник, но в Америке живет с очень юных лет. У них там семейный бизнес. А ты мне так и не сказал про свое семейное положение. Это тайна?

Пока он не ответил, спрашиваю себя, какой бы ответ сейчас хотела услышать от него? И не могу определиться, а может, просто не хочу себя обманывать? Пока уверена только в одном — я искренне желаю ему счастья.

Руслан сделал глубокий вдох и медленный выдох, следом отпил кофе, и только после этого ответил:

— Никакой тайны нет. Я по-прежнему холост, одинок и, как видишь, не особо удачлив.

Я улыбнулась.

— Ну почему ты так говоришь? Ты живешь в культурной столице, у тебя свой бизнес, своя квартира.

На его лице появилась едва заметная улыбка.

— Хочешь сказать, что и мои мечты сбылись? — поднял глаза и посмотрел на меня в упор. — Ты же знаешь, что я всегда мечтал о другом.

Меня сразу накрыло волной воспоминаний. В выходной день Руслан всегда вставал рано утром и при этом постоянно называл меня «Соней». Я отшучивалась, что имею полное право на здоровый и полноценный сон, потому что пока у меня нет нудного мужа и вечно голодных детей. После этих слов Руслан всегда меня зацеловывал, обнимал, прижимал к себе и рассказывал, что мечтает о том, что у нас сначала будет сын, а потом дочка.

Тогда я еще не знала, что этим словам никогда не суждено сбыться.

— Руслан, у тебя всё еще будет, — делаю глоток кофе и меняю не очень приятную для меня тему. — А почему ты выбрал для жизни Питер?

— Ну ты же сама говоришь, что это культурная столица, — он ухмыльнулся. — А если честно, то в армии я познакомился с ребятами, которые мне в последующем стали лучшими друзьями. Но так как мы были все из разных городов, то решили для проживания и развития нашего совместного бизнеса выбрать нейтральный город, чтоб все были в равных условиях.

— Хм. Интересно. — Кладу сахар в чашку и уточняю. — А как ты в армии вообще оказался? Тебе же еще оставался год в магистратуре учиться, а там уже и двадцать семь бы исполнилось.

Поднимаю на него глаза, слежу за реакцией и помешиваю ложкой сахар.

— Я хотел изменить свою жизнь, сбежать от реальности, в которой всё напоминало о наших отношениях.

— Извини, — я резко отпустила ложку и накрыла своей ладонью его руку. Просто рефлекторно, не думая. При этом раздался характерный стук ложки о чашку. И этот звук сразу привел меня в чувства, поэтому я тотчас одернула ладонь. Наше прикосновение не продлилось дольше секунды, но сама эта неловкость ситуации заставила меня занервничать. Я постаралась сгладить этот конфузный штрих своим дальнейшим монологом: — По прошествии времени я понимаю, что в тот момент мне нужно было вернуться в Россию, попытаться всё тебе объяснить. Это было нечестно.

Руслан словно не заметил моего неловкого жеста, снова посмотрел мне в глаза и абсолютно спокойным тоном спросил:

— Почему же ты тогда не приехала? Почему решила отделаться примитивным телефонным звонком?

Очень простой вопрос. Я задумывалась над ним еще тогда и сразу нашла ответ, который без промедления сейчас и озвучила:

— Я боялась, что ты уговоришь меня остаться.

И это правда. Даже сейчас, смотря ему в глаза, я до сих пор вижу тот самый огонек в его глазах, который меня всегда притягивал к нему как магнитом. Но теперь мне легче ему сопротивляться: между нами расстояние в виде пяти лет разлуки и наличие ждущего меня в Америке любящего мужа.

Глава 5. Руслан

«Я боялась, что ты уговоришь меня остаться».

Как же больно резанула мой слух эта фраза. У нас был шанс! Он был! Но что я мог сделать в той ситуации против тысячи километров и холодного монотонного голоса из телефонной трубки. Даже не верится, что уже прошло пять лет. За это время наша семья уже могла бы разрастись.

Между нами повисло напряженное молчание. Каждый думал о своем. Я невольно погрузился в воспоминания наших отношений.

Помню, как в первый и последний совместный новый год под бой курантов мы загадывали желание, чтобы всегда быть вместе. Такие мы были наивные, молодые, влюбленные и счастливые. Но этому желанию не суждено было сбыться, потому что уже через полгода Лена захлопнула дверь нашей съемной квартиры и ушла с простыми и до боли обидными словами:

— Руслан, я уезжаю за рубеж. Меня папин знакомый пригласил на стажировку. Это моя мечта, понимаешь? Я смогу получить такой большой жизненный опыт, профессиональный навык, и вообще, это же один шанс на миллион.

В тот момент я у нее уточнил:

— Лена, а как же наша мечта? Пожениться, родить сына, потом дочку?

— Руслан, мне только двадцать два года. Я еще всё успею, — взяв меня за руку, моментально исправилась и дополнила, — мы всё успеем.

И тогда я поверил ей, я действительно поверил, что у нас еще всё впереди. Она вернется через какое-то время, и мы снова будем вместе. Уже навсегда! Я сам проводил ее на самолет, обнял и крепко прижал напоследок, еще не зная, что делал это в последний раз.

Через четыре месяца она мне позвонила и сообщила, что нам лучше расстаться. У нее новая жизнь и в ней не осталось места для меня. Плакала в трубку, отпуская меня. Но она не отпускала, а просто бросала, разрывала наши отношения, опустошая мою душу и вырывая сердце из груди. Всё это она безжалостно забрала с собой, оставив мне только горькую надежду, призрачный шанс, что всё можно исправить, вернуть.

Поначалу я «рвал и метал», думал, что это какая-то злая шутка, проверка на прочность наших отношений. На полном серьезе собирался всё бросить и уехать к ней, вернее за ней. Но ее сестра намекнула, что у Лены всё хорошо уже там и без меня. И вот тут пришло осознание, что это конец. Я ее потерял. Не удержал, не уберег, отпустил.

Смирившись с этой мыслью, я замкнулся, начал безбожно курить, и полностью ушел в себя. Для всех окружающих людей я стал неразговорчивым, суровым и Диким.

Спустя какое-то время я придумал Лене оправдание: она просто испугалась быстротечности развития наших отношений. Ведь должно же быть какое-то обоснование