и помогаю покупателям найти давно забытые издания. Мы возимся в пыли вместе с розовыми от солнца туристами, прибившимися на уличную вечеринку. Атмосфера просто невероятная и напоминает мне о том, почему мы выбрали такую жизнь. Хочу, чтобы этот день никогда не заканчивался.

Через несколько часов толпы редеют, так что мы с Рози решаем воспользоваться шансом и попробовать международные кухни. «Тарамасалата» и другие фургончики, ближайшие к нам, еще выдают заказы, так что мы продолжаем идти, пока не находим более свободное кафе. В «Тай-тань» широкий выбор острой еды, так что я беру себе лаб[48], и мы идем дальше, пока Рози выискивает себе что-то менее острое.

– Чего желаешь?

– Ты не поверишь.

– Соленых огурцов?

Разве не их обычно хотят беременные женщины по какой-то необъяснимой причине?

– Нет.

– М-м… Большой сочный чизбургер?

– Нет. Я хочу одно из чертовых «живи-вечно» смузи Макса. Или как он там обзывает свои извращения.

– Нет!

Она опускает голову, сгорая от притворного стыда.

– Я знаю. Почему? Почему, ПОЧЕМУ?

– У ребенка половина его генов, вот почему.

Она ударяет ладонью по лбу.

– Ну да, разумеется. Об этом-то я и не подумала.

На каждом шагу Рози возмущалась пищевыми привычками Макса; как эти двое вместе ужинают – вообще непонятно, они же едят абсолютно противоположные вещи. Если бы Рози пришлось отказаться от сахара, она бы, думаю, вслед отказалась и от воздуха. Тогда как Макс считает, что сахар – это от дьявола. Ах, эта любовь.

– Ну что, пойдем возьмем тебе немного питьевой еды?

– Боже, в кого я превращаюсь, – стонет она, пряча лицо в ладонях, пока я покупаю целую коробку мини-тако.

– Не жалейте халапеньо. – Продавец высыпает целую горку халапеньо поверх моих тако, и я его благодарю. – Я теперь не могу с тобой делиться и ем в два раза больше. Уверена, что не хочешь хотя бы кусочек откусить?

Она бросает взгляд на пухлые от начинки тако и становится бледно-зеленого оттенка.

– Это, получается, определенное «нет».

– Надеюсь, я не превращаюсь в… вегана!

Я смеюсь от выражения ее лица. Ей, как бывшему мишленовскому повару, вся концепция веганства кажется проблематичной, но ее диета определенно движется в этом самом направлении.

– Сваливай вину на ребенка. Как только малыш Индиго появится на свет, я отведу тебя в ближайшее текс-мекс[49] заведение, и мы слопаем там столько вредной еды, сколько в нас влезет, а потом еще и неприлично роскошный десерт, настолько огромный, что его можно будет есть только двумя ложками.

– Ладно, я отмечу это себе в календаре.

Макс торгует бодро; для его холодных, свежих соков погода выдалась что надо. Когда он видит Рози, он бросает все и обходит стойку, чтобы обнять ее и проверить, все ли в порядке. Ну что за мужчина!

– Да, все отлично. Просто я слегка проголодалась.

Глаза Макса победно блестят, но он не тыкает Рози носом в ее внезапные желания.

– Хочешь имбирного смузи для желудка? – он выглядит нежным.

– Ладно.

Она никогда не признается, что еда Макса – лечебная. Никогда.

Он стремительно готовит смузи из всяких полезных суперфудов и объясняет ждущей толпе, что Рози – любовь всей его жизни и что они ждут своего первого ребенка. Посетители охают и ахают, а Рози становится такого же цвета, как клубника, которую он добавляет в микс.

– Я договорился сегодня встретиться с другом в «Répondre» в Монако. Присоединитесь ко мне?

– Конечно, – отвечаю я. – А ты что думаешь, Рози?

Она берет протянутый смузи.

– Да, отличный план. Будет здорово куда-то выбраться, раз уж я чувствую себя лучше. Пойдем, опустошим нашу казну, чтобы потратить деньги на дорогущие коктейли.

Я смеюсь ее честности. Лазурный Берег славится своим гламуром, а это стоит недешево. В особенности бары и клубы, куда приходят поторговать лицом и которые мы обычно избегаем.

Она целомудренно целует Макса в щеки, но он привлекает ее в медвежьи объятия и не отпускает целую вечность. Обожаю тот факт, что у Макса душа нараспашку, и он это даже не скрывает.

– Итак, – говорит Рози, – что нам надеть на вечер?

– Мы же всего лишь идем выпить с каким-то другом Макса. – Вряд ли бы Макс выбрал заведение, для которого нужно разодеться?

Она занята своим смузи, размешивает его бумажной трубочкой.

– Да, но мы же в Ницце! Мы должны выглядеть как модниццы[50].

– Шутка твоя мне понятна, но мы едем в Монако. – Там живут короли! – Ладно, тогда заходи, когда закончишь с работой, и, пока будем ждать вечера, обсудим, какое из двух платьев мне надеть. О’кей?

Она смеется.

– Ты бы и в мешке из-под картошки выглядела хорошо.

– Он чешется.

Она хохочет, и только вернувшись в книжный магазинчик, я задаюсь вопросом: так ли невинна эта встреча или они замышляют что-то за моей спиной?..

Глава 23

Ницца

Когда уличный фестиваль потихоньку подходит к завершению, я проверяю свой сайт на предмет новых заказов. Стихотворения Лорана по пять евро в паре с книгами «Миллс и Бун» пришлись всем по душе, я продаю их быстрее, чем Лоран успевает сочинять. Я радуюсь, увидев новую порцию заказов, делаю заметку, какие книги надо найти, и шлю Лорану сообщение, чтобы дать знать, что мне нужны новые стихотворения. Разобравшись с рабочими делами, я захожу на личную страничку. От Джонатана ничего нет, но есть сообщение от Лулу и Лео нам с Рози. Я нажимаю, чтобы прочитать.

Дорогие, привет из солнечного Корнуолла.

У нас есть отличные новости, которыми мы хотели поделиться с нашими любимыми друзьями, прежде чем объявлять на весь мир, то есть интернет. Мы с Лео вчера ПОЖЕНИЛИСЬ, и это был просто невероятный день: мы объявили о своей любви, а свидетелем нам был лишь яркий шар солнца. Конечно, это все поспешно, но когда встречаешь космическую родственную душу – к чему тянуть, верно? Надеемся, вам понравится первая фотография мистера и миссис Чадозвезд. Да, мы выбрали себе новую фамилию, которая отражает нашу сущность… которым теперь придется подавать заявление на смену фамилии. Как банально, но придется заняться этим, чтобы получить паспорта…

Да неужели весь мир заболел инсталюбовью? Их духовный союз скрепили сами небеса, и мы сами это предвидели, но как же быстро бежит время для тех, кто в стране l’amour[51].

На фото виднеются их яркие, сияющие лица, и сердце тянет куда-то вниз. По их улыбкам видно, насколько они любят друг друга, и что впереди у них целая счастливая и свободная жизнь.

Раздается