действительно накрыла на стол. Пельмешки, пироги, запечённое мясо… Не фига себе лёгкий ужин!

Решил сдерживаться. Потому что мне ещё пленных допрашивать. А если я буду сильно сытым, то мне будет тупо лень. Да и благодушное настроение не способствует добыче информации.

В общем, положил себе в тарелку двадцать пельменей, да пододвинул судок с хреновиной. Другие любят пельмени с маслом и со сметаной, а я только с кетчупом. Но в этом мире кетчупа нет, поэтому вместо него будет хреновина.

А вот пироги и запечённое мясо есть не стал — пришлось превозмогать и отказаться от такой вкуснятины.

Ели мы молча. Как-то беседа не вязалась.

Я в основном думал о том, какую информацию мне удастся получить от пленных.

О чём думали остальные, понятия не имею.

Доев пельмени, я спросил у парней:

— Вы пойдёте со мной или отдыхать?

— С тобой, конечно! — безапелляционно заявил Глеб.

— Ага! С тобой! — подтвердил Данила. — А то ещё утаят чего…

— Ну что, тогда идём? — предложил я.

— Идём! — согласились Глеб и Данила.

И мы, оставив Мо Сяня в столовой, пошли допрашивать пленных.

Глава 29

Клиенты были готовы. Предварительные беседы с Данилой и Глебом, соседство демонических волков, может ещё какие факторы. Только пленные были готовы говорить!

Это были не маги, а самые обыкновенные люди — мужики из крестьянских семей. Их за долги забрали в армию и теперь они обязаны были выполнять все распоряжения командира.

Командира, кстати, на поле боя не было. Он поставил во главе отряда чёрного колдуна, а сам остался с резервом. Из чего я сразу же сделал вывод, что нападение может повториться. Надо быть начеку. И бомб наделать побольше. Жалко, чёрной ци больше нет.

Может, попробовать красной ци наполнять. Или золотистой… Интересно, какой результат будет?

Во главе отряда стояли профессиональные военные — выпускники кадетского училища.

Глянув на Глеба с Данилой, я посочувствовал им — неужели их тоже ждёт такая судьба?

Надо бы, кстати, аккуратно разузнать об армии в этом мире. Она ведь точно есть! Вот и выяснить: государственная ли, частная? Как финансируется? Откуда солдат набирают? Только мужики или есть обученные солдаты?

Про командный состав понятно — есть кадетское училище. Но какова иерархия и кто находится в высшем военном руководстве?

В общем, всё, что можно.

Причём сделать это нужно аккуратно. Потому что настоящий Володя Корнев был кадетом, а значит, всё это должен знать.

Об этом я думал, выслушивая ответы пленных.

А рассказывали они не сказать, чтобы неожиданное, но интересное!

Цель отряда была уничтожить всех, находящихся в доме, захватить и удерживать усадьбу до подхода командирского состава вместе с экспертами. Самим ничего не трогать. В случае опасности захвата всё сжечь.

Жёстко так-то. И если я про «уничтожить всех» ещё могу понять, то вот про «захватить, а в случае чего сжечь» вообще не понимаю! У меня вроде нет никаких секретных документов или чего-то из ряда вон выходящего… Или есть? Надо на эту тему хорошенько подумать!

На вопрос: кто направил отряд, ответа я не получил. И не потому, что пленные не хотели рассказывать, нет! Они просто не знали.

Это было свободное подразделение, выполняющее заказы. Их нанимали для подкрепления при подавлении бунтов и для того, чтобы повоевать на границе. Ну или, как в моём случае, для захвата территорий или уничтожения врагов.

Я слушал и не понимал, как это всё коррелирует с законом? Получается, любой, у кого есть деньги, может нанять армию и убрать конкурентов? Но это тогда похлеще, чем в моём мире в лихих девяностых было! Даже ещё круче — не надо содержать личную армию — заплатил, и пользуйся! Не нужны стали — не платишь. Опять потребность возникла, снова денежку внёс.

Хотя в своих поездках в город я ничего такого бандитского не заметил, вроде, люди были расслаблены, как будто знали, что им ничто не угрожает.

Но потом Данила и Глеб прояснили — чтобы нанять такое войско, нужно получить разрешение от приставов, то есть, доказать, что магическому миру грозит опасность. Без такого разрешения ни один здравомыслящий командир не поведёт свой отряд в бой.

При упоминании приставов сразу же пронеслись передо мной воспоминания о встрече при моём первом посещении завода и случай с княгиней Разумовской. Похоже, в этом мире приставы — это сила намного серьёзнее, чем я представлял! Знать бы ещё, как она работает!

То, что не смог выяснить, кто заказчик, огорчало. Но другие сведения несколько раскрыли передо мной этот мир. С неожиданной надо сказать стороны раскрыли!

Больше ничего стоящего узнать у пленных не удалось. Ну разве что: пленные из разных деревень, принадлежали к разным родам. Один женатый, есть дети, второй пока семьёй не обзавёлся.

Глеб и Данила подтвердили, что я услышал всё, что мог и даже больше — происхождение мужиков моих друзей не волновало.

А я остался перед дилеммой — что делать с пленными?

Убить?

Одно дело убить в бою. И совсем другое — вот так, после допроса. Тем более, что Марта выжила и сколько-нибудь существенного урона нападавшие нам не нанесли. Хотя истины ради могли…

Да, я убивал в горячих точках. И пленных после допроса расстреливал. Но там это было другое. Там отпущенный враг тут же вооружался снова. А здесь мужики крестьяне, которые и так попали под раздачу.

С другой стороны, если отпустить, где гарантия, что они не вернутся в отряд и не доложат начальству всё, что тут видели. В результате из моих языков станут вражескими информаторами.

Держать их в усадьбе? Да как-то тюрьмы тут не предусмотрено. Отправить в деревню к деду Радиму? Сбегут.

А что, если их отправить на завод? Пусть трудом своим искупят, так сказать. Опять же, в связи с перестройкой завода рабочая сила там нужна. А эти мужики к труду привыкшие! И сбежать оттуда будет непросто. А если ещё пообещать семейному доставить туда его семью, так и вовсе можно получить преданного работника.

Но думать об этом нужно на свежую голову. А потому я попросил Данилу и Глеба принести пару тулупов, чтобы пленные за ночь не замёрзли. Всё-таки температура в помещении хоть и плюсовая, но около нуля. Ещё принёс им по миске похлёбки и ведро, для справления нужды. И конечно же развязал.

Но оставил с ними Умку и Шилань. Волки с пленных глаз не спустят,