Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Уже привычка появилась, тятя. Все так говорят, а что, я хуже всех?
— Скоро ты и своё имя русское забудешь, — Тимофей улыбался беззлобно.
— Так ты не дашь забыть. К тому же мне оно самой нравится. Анастасия! Звучит! Разве можно сравнить с Минбеликой? Или Мин, а ещё хуже Бика! Фу! — И оба рассмеялись весело и довольно.
Матир встретил Тимофея с Настей как-то странно. Оглядел молодого воина, каким теперь стал Тимофей. Перевёл глаза на Настю. Те стояли в ожидании.
— Ну, садитесь на подушки! Рассказывай, как тебе русский город?
— А что тут говорить, господин? Мне всё понравилось. Жаль, что в сам город я не попал. Приказчик не позволил. Да и денег нет у меня. Да я не обижаюсь, господин. В другой раз повезёт больше. Ещё всё впереди, господин.
— Верно думаешь, — кивнул хозяин на скатерть, уставленную вкусными кушаньями и вином. — Сначала поужинаем. С помощью Всевышнего и остальных богов, — подмигнул хозяин, — насытимся пока земными благами.
Они выпили довольно слабое, но ароматное вино, и принялись со стеснением уплетать мясо, пельмени и фрукты. Их тут было много. А хозяин заметил со вздохом:
— Твоя дочка запретила мне есть жареное мясо. Просто злодейка! Как без мяса? Но я послушался. Теперь буду ждать, как это скажется на моем здоровье. Жена только и делает, что пилит меня за такое отступление от здешних обычаев.
— Господин, только так можете поправить своё здоровье. Ничего жареного. Одни фрукты, овощи в ягоды с травами. И то не всякими. Я сама буду вам их приносить. А из мяса только белое и из дичи.
— Понимаешь, Тимошка, какую жизнь мне предлагает твоя дочь?! Выдержу ли? Однако ты должен заметить изменение в моем здоровье. Видишь, что со мной сделала девчонка твоя! Молодчина всё же! Давай выпьем за её счастье и здоровье. Пусть её жизнь благоухает цветами! — Он с улыбкой глядел на Настю, кивнул ей и всё же заставил взять пиалу с вином. — Чуточку вина никогда не мешает, дочка. Виноград — чудесная ягода. Ты ещё поймёшь это. Скоро он вызреет, а ещё с юга привезут такой, что язык проглотишь, девочка.
Так в никчёмной болтовне просидели с час. И тут хозяин сделался серьёзным.
— Тимофей, хочу с тобой обсудить важное дело. Настя, выйди пока. Позову, — Матир проследил за девочкой и повернулся к Тимофею. — Твоя дочь достойна многого, друг. И я подумал соединить наши роды. Ты согласен на свадьбу моего Бабуша с Настей? Уверен, что у них сложится хорошая семья.
Слова Матира оглушили Тимку. Он никак не ожидал такого предложения. И отказаться было боязно, и согласиться страшно. Настька так боится этого Бабуша! А в голове Тимошки уже вихрились самые мрачные и страшные мысли. И он решился.
— Разве мы, рабы, достойны такой чести, хозяин? К тому же Насте ещё тринадцати нет. Совсем девчонка. Даже не знаю, что и ответить.
— Это же не завтра будет, — продолжал настаивать хозяин. — Как стукнет тринадцать, тогда и свадьбу сыграем. — И пристально глядел на Тимофея.
— А ваша супруга? Она ведь терпеть не может мою дочь, хозяин.
— Считай, что её вовсе не существует, — с горчинкой в голосе ответил хозяин.
— Разве так можно, хозяин?! Да и вся ваша родня будет против. И что ждёт мою дочь в таком обществе? Хозяин, вы задали мне такую сложную задачу! К тому же моя Настя сильно боится Бабуша.
— Ничего страшного. Бабуш не урод, и они всегда могут сдружиться. К тому же то будет только весной. Времени ещё много до свадьбы. А с рабством я могу и завтра порешить. Будешь моим человеком, и никто тебя не тронет.
— То бабушка ещё надвое сказала, хозяин, — отчаяние подвигло Тимошку на наглость, и Матир сощурил глаза. То был недобрый знак. Всё же он заметил мирно:
— Ладно, времени у нас много в запасе. Поговори с Настей. А я посмотрю. Бабуш пока ничего не знает о моих замыслах. Его тоже спрошу. Хотя то и без обычая.
Настя целую неделю находилась в состоянии подавленности и страха. Отец тоже чувствовал себя не намного лучше. Бабуш и ему не нравился, но неприязни к нему у него не было. А Настя часто говорила отцу, что этот человек с плохими намереньями и способен на жестокость.
— Откуда ты это можешь знать, дочка? Обыкновенный мужик.
— С ним трудно будет жить, тятя. А я не могу объяснить тебе, почему у меня такое о нем мнение. Может, от матери. Она почти такая же жестокая и злая.
— И что теперь нам с этим делать? — задал вопрос отец. — Отказаться, значит, жестоко оскорбить Матвея. Он и так намекнул, что может сделать нашу жизнь совсем не такой хорошей, как сейчас. И мне страшно подумать, что в этой жизни будешь ты.
— Он так сказал? — расширила она глаза и с удивлением взирала на отца.
— Не точно так, конечно. Но смысл я понял именно так. Хорошо, что до того времени ещё много времени ждать. Ты же родилась в марте. А до него ещё почти девять месяцев, — быстро посчитал он время. — За это время многое может поменяться.
— И Матвей может умереть, — добавила Настя, а Тимофей с подозрением глянул в её черные глаза. Они смотрели излишне наивно, а отец уже знал, что это глаза недоброго взгляда, сулящие что-то плохое. Он даже не осмелился спросить. Хотя был готов легко отдать жизнь за дочь, если такое потребуется.
Вертикальные складочки в уголках её губ уже не выглядели смешливыми. Тоже признак решительности и непреклонности. Смутное беспокойство охватило Тимофея. Показалось, что в их жизни вполне могут наступить суровые времена. Вздохнув, подумал обречённо, что и так не может похвастаться привольной жизнью всё эти годы. И тут же успокоился мыслью, что всё образуется, и не такие уж они с дочерью слабые, чтобы падать духом и не найти выход из такого тяжёлого положения.
А скоро Матир сообщил Тимофею о намерении отправить его с грузом на полдень.
— Это, слыхал, очень далеко, господин. И море там грозное.
— Всё верно, Тима. Но работать-то надо. У нас скопилось много товара, и он в тех местах достаточно дорог. Будет хороший барыш. И тебе перепадёт немного.
— А вы переговорили с сыном о свадьбе? У него ведь уже есть жена.
— Вторая не помешает. А Бабуш с удовольствием воспринял моё предложение. Жена, конечно, взвилась, да мы с Бабушем прогнали её. Что с бабой толковать? Так что по приезде из плавания можно начать