провела по краю его челюсти, по подбородку, а затем вверх, к брови.

Ровно по пути его шрамов.

– Ты расскажешь мне о них? Это были серьезные драки?

Он фыркнул, осторожно убирая ее руку, – хотя и не хотел этого, – чтобы снова прислониться к ее груди и закончить обрабатывать рану.

– Нет, большинство из них я получил во время обычных тренировок. Когда я начинал, я был младше большинства, и я был вспыльчивым ребенком. Я часто ошибался.

– Звучит правдиво, – сказала Вэра, одарив его сонной улыбкой. Сердце Джарена быстро забилось о ребра при виде этого зрелища, впитывая это мгновение и пряча его вместе со всеми остальными, что она ему дарила. – Ты тоже был слишком мал, чтобы знать, как их лечить, или ты совершил немыслимое и сначала не очистил их? – поддразнила она.

Его пальцы замерли всего на долю секунды, но Вэра заметила это, и ее взгляд прояснился, когда она сосредоточила свое внимание на нем.

– Ни то ни другое.

Ее улыбка погасла, и ему тут же захотелось ударить себя в челюсть.

– Джарен?

Он вздохнул, отказываясь смотреть ей в глаза. Если бы он это сделал, Вэра увидела бы его насквозь, нашла бы самый дальний уголок души, куда он запихнул каждую сломанную частичку себя. Те части, которые он ненавидел.

– Первые годы без тебя были худшими годами в моей жизни, Вэрали. Я подвел тебя как свою спутницу и как своего лучшего друга, но я также подвел и наш народ. И я с головой погрузился в тренировки, не заботясь ни о чем другом, я поклялся никогда больше не быть таким слабым, каким был в ту ночь, когда ты… В ту ночь, когда я потерял тебя.

Джарен снова окунул ткань в воду, отжимая ее в последний раз, прежде чем продолжить:

– Но каждая полученная мною травма, каждый проигранный бой только напоминали мне об этой неудаче. Я оставил каждую рану заживать саму по себе в качестве напоминания.

– Так… значит, ты и в детстве был эмоционален?

Он вскинул голову, желудок скрутило при мысли о том, что она высмеивает его честность, но на ее лице была грустная улыбка, серебристые глаза девушки выражали боль, когда Джарен наконец встретился с ней взглядом.

Обхватив его руку своей, Вэрали вытащила влажное полотенце из его пальцев и бросила в таз на столике. Затем она потянула его к себе, не отрывая глаз, как бы говоря: «Иди сюда».

Он подчинился ее безмолвному требованию, неспособный сопротивляться, и позволил ей утянуть его вниз, пока его голова не легла ей на живот, а грудь не прижалась вплотную к ее бедрам.

– В тебе есть гораздо больше, чем просто борьба и защита, Джарен, – сказала она, проводя пальцами по его лбу и вниз по носу, снимая напряжение с его лица. – И мне жаль, что ты не смог увидеть этого, повзрослев. Мне жаль, что их выбор отнял это у тебя.

Он сглотнул, а затем сглотнул еще раз, чувствуя жжение в горле, когда она назвала эту боль, которую он держал в себе все эти годы. Вэра сказала это вслух и все равно приняла его.

– Это больше не имеет значения.

Его ресницы затрепетали, смыкаясь, и он застонал, когда девушка запустила другую руку в его волосы, массируя кожу головы.

– Нет, имеет.

Мурлыча от удовольствия, Джарен уткнулся лицом в ее обнаженный живот, позволяя ее равномерному дыханию вытеснить все остальное.

– Мне нравится, когда ты произносишь мое имя, – пробормотал он, обхватывая ее за талию.

Вэра усмехнулась, и давление в его груди усилилось, а сердце забилось так, как никогда раньше, – даже за последние несколько недель, проведенных с ней, он не ощущал такого. Это чувство напомнило ему о том, как окрепла их связь. Насколько она стала сильнее.

Как будто даже без этого – без их истории, связи или чего-либо еще – он все равно принадлежал бы ей полностью и бесповоротно.

Ее мышцы напряглись под его щекой, кожа стала горячей как раз перед тем, как за его веками засияла вспышка света. Джарен снова что-то пробормотал, понимая, что ему нужно что-то сделать, но его разум затуманился, а глаза отказывались открываться.

Мгновение спустя ее вздох облегчения достиг его ушей, и ее тело обмякло под ним, в то время как рука продолжала описывать ленивые круги по его голове.

И впервые в своей жизни он почувствовал себя дома.

Глава 20

Вэра

Сознание вернулось слишком быстро. Она застонала, еще не готовая к новому раннему утру, наполненному болью и Ренией. Прошло шесть дней с тех пор, как Вэра встретилась с королем Весстаном и отправилась на тренировочное поле, и с тех пор у Рении вошло в привычку надирать ей задницу каждое утро.

Она начинала задаваться вопросом, зачем вообще согласилась на это. Ее тело болело сильнее, чем когда-либо за всю ее жизнь. Элрик ни в коем случае не был слабаком, но, каким бы ни было его мастерство, он определенно никогда не ударил бы ее с силой уверенного в себе магики.

Вэре ничего так не хотелось, как свернуться калачиком в постели рядом с Джареном и украсть еще несколько минут сна. Может быть, медленно разбудить его нежными поцелуями и убедить помассировать ей икры. И ступни. И еще плечи. Черт, как же все болело.

Чувствуя ровное биение его сердца, но не ощущая его тепла, как это было обычно, когда он обнимал ее сзади, девушка перекатилась на бок только для того, чтобы застонать от боли, когда что-то вонзилось ей прямо под ребра.

– Что это, во имя всего Алерона, такое?

Она вздрогнула, перекатываясь обратно. Если Джарен снова заснул с одним из своих кинжалов в постели, убежденный, что кто-то собирается убить ее во сне, Вэра ударит его этим самым кинжалом по лицу.

Ветерок коснулся ее обнаженной кожи, девушка вздрогнула и, запрокинув голову и приоткрыв один глаз, застыла.

Нет.

Нет. Нет. Нет.

Ее затекшие мышцы напряглись и заныли от резкого движения, когда она быстро села, пытаясь прикрыться одеялом, но вместо этого схватила пригоршню гальки.

– О боги, только не снова. Пожалуйста, нет.

Она посмотрела рядом с собой, туда, где должен был быть Джарен, но ее единственным спутником был острый светящийся камень, воткнутый в землю. Джарен, их кровать, комната – все это исчезло. Ее сердце учащенно забилось, когда девушка, все еще сонная, лихорадочно огляделась по сторонам.

Или, может быть, она все еще спала, и на этот раз это был всего лишь сон? Вэрали положила руку на камень и надавила, порезав ладонь и поморщившись. Чувствовали ли люди боль во сне? Она определенно чувствовала боль от воды, наполнявшей ее легкие, во время того последнего яркого сновидения.

Ее затошнило. Вэра выбросила воспоминание об утоплении на задворки сознания. Это не поможет. От одной только