— Не хочу! — выкрикнула сердито.

Несколько опешив от ее выкрика, ожидая услышать другой возглас, Дарья удивленно вскинула брови.

— Не хочу! — с вызовом повторила Ольга.

Сообразив, что этот телефонный разговор важен не только для Глеба, но и для Дарьи, Ольга уперлась. Смекнула, что Глеб отказался выполнять условие по выкупу, пока не услышит жену. Стало быть, Дарья не получит денег, если не состоится связь по телефону. А посему Ольга мгновенно решила не помогать воровке. Разумеется, по отношению к мужу ее поступок был ненормальным. Ведь он беспокоился о ней, искал ее и хотел знать, как она чувствует себя. Она разумела, как для него сейчас важно услышать ее голос. Она и сама хотела услышать мужа. Но интуиция удерживала от этого. Мысль о том, что она сейчас может стать обыкновенной пособницей преступникам, приводила Ольгу в ярость.

— Ты ведь знаешь, что я могу заставить тебя! — напомнила Дарья в ответ.

Это действительно могло произойти помимо ее воли, и она отвернула глаза от Дарьи, резко бросив:

— Попробуй!

Такого решительного отпора Дарья не ожидала. По большому счету сопротивление Ольги она могла мгновенно сломить. Но для этого надо было посмотреть ей в глаза и прикоснуться рукой. Однако Ольга, зная об этом, отвернулась и не смотрела на Велинскую. В глазах у той появился хищный блеск:

— Повернись ко мне лицом! — потребовала она.

Но Ольга не подчинилась, представив, как Дарья бессильна сейчас без своего гипноза. Вскинув голову, не оборачиваясь, насмешливо сказала:

— Привыкай к моему затылку!

— Не шути со мной! Такие шутки могут плохо для тебя кончиться! — с угрозой ледяным тоном выговорила Дарья.

Диалог между ними не был диалогом победителя и побежденного, он походил на противоборство двух женщин, у каждой из которых был неплохой шанс одержать победу. Походил. Но на самом деле такого шанса у Ольги было очень мало. Дарья могла легко добиться своего, стоило ей только позвать Муху, который сидел в кухне. Между тем Ольга продолжала сопротивляться. Дарью бесило это. Упорство Ольги ломало намеченный Велинской ход событий. Но отступать она не собиралась, а тем более не могла остаться в проигрыше. Вздохнув, бросила:

— Глупая настырность! Придется тебя проучить! — не оглядываясь на дверь, позвала: — Муха!

Тот, в клетчатой рубахе навыпуск и черных штанах, влетел мгновенно, словно стоял за дверным полотном, и, не задавая лишних вопросов, косолапо шагнул к Ольге:

— Будешь дурить — пупок вырежу! — сказал с безразличной миной, и только глубокие морщины на лбу чуть дернулись вверх-вниз.

Отшатнувшись, Ольга насторожилась. Но он обхватил ее руками и легко развернул лицом к Дарье:

— Смотри ей в глаза!

Зажмурившись, Ольга настырно отвернула голову. Муха жестко схватил ее за скулы и снова повернул лицо к Велинской.

— Открой зенки! — грубо потребовала Дарья. — Иначе Муха сделает тебе больно! После этого Корозов может не узнать тебя!

Внезапно Муха сильно ущипнул Ольгу. Она вскрикнула от неожиданной боли. И все же не разомкнула веки. Муха снова ущипнул, и снова Ольга вскричала. Дарья усмехнулась, подумав, что, может быть, крики Ольги подействуют на Корозова больше, чем ее слова. Набрала номер телефона. И, когда на другом конце раздался голос Глеба, произнесла:

— Глеб, какая все-таки дура твоя жена, она отказывается разговаривать с тобой! Как ты можешь объяснить ее такое поведение?

Как он мог это комментировать? Прежде всего, он не доверял воровке. Она способна сказать все, что ей взбредет в голову. Обман в ее профессии на первом месте. Возможно, Ольги возле нее нет. И Корозов досадливо отозвался:

— Значит, ее там нет. Значит, ты морочишь мне голову.

— Да нет, — не согласилась Дарья. — Она возле меня! — Глазами показала Мухе, чтобы тот заставил Ольгу подать голос.

И Муха расстарался, ущипнул Ольгу так сильно, что она вцепилась ногтями в его щеку, а губы сами разжались, выплеснув изо рта крик, который разнесся по комнате. Муха отбил от лица ее руку, злобно завернул ее и, как клещами, сдавил шею, пригнув к полу. Ольга снова вскрикнула, чуть-чуть приоткрыла веки, увидала, как Дарья приблизилась к ней. И тут Ольгино лицо обожгла крепкая пощечина воровки. Прикусив до крови язык от бессилия и негодования, сжав губы, Ольга не произнесла ни звука. Пощечина прозвучала громко и звоном отозвалась в голове. Но все же существенным было то, чтобы не смотреть в глаза Дарье. И Ольга не смотрела. Однако бесконечно находиться с закрытыми глазами она также не могла. Попыталась вырваться из рук Мухи, но не удалось, тогда изо всех сил, которые остались в ней, ногою ударила стоявшую рядом Дарью. Не ожидая подобного развития событий, та охнула. Удар застал ее врасплох. Он отбросил Велинскую, и она распласталась на полу, стукнувшись головой о стену. Телефон выпал из рук, отлетел в сторону. Дарья дико взвизгнула, и Ольга услыхала ее истерический вопль:

— Убей ее, Муха!

Вытерев кровь со щеки, которая выступила из царапин, оставленных ногтями Ольги, Муха развернул ее к себе и занес кулак. Но в этот миг она почувствовала в себе безумную тягу к победе. Распахнула глаза и с новой энергией, опередив удар Мухи, извернулась и саданула ему между ног. Его плоское неживое лицо вмиг исказилось, пустые глаза широко раскрылись, на мгновение застыли, как каменные шары, после чего он отпустил Ольгу, резко согнулся, исторгая из себя:

— Ах, ты, у-у-у! — Двумя руками схватился за больное место, упал на колени и уперся лбом в пол.

В это время Велинская, вскочив на ноги, ринулась с кулаками на Ольгу. Та в свою очередь бросилась на Дарью. Обе сцепились, покатились по полу. Велинская била свою пленницу с остервенением. Но и Ольга не жалела ее. Из телефона до Глеба доносились разноголосые крики, в которых он хорошо разбирал голос Ольги. Смекал, что происходило на другом конце. Голос Ольги пронзал ему сердце. Он что-то яростно закричал в телефон в адрес Дарьи, не разбирая собственных слов. Обе не уступали. У каждой в руках уже были клочки волос, а под ногтями — содранная кожа противницы. Борьба между ними разгоралась. Муха скулил сбоку. И в этот миг на крики в комнату вбежал парень, которого недавно Ольга пыталась одурачить. Он кинулся на помощь Дарье. Оглоушил Ольгу рукоятью пистолета. Растрепанная, в кровоподтеках на руках, груди и шее, в скомканном халате нараспашку, Велинская, тяжело дыша, поднялась на ноги. Тапки разлетелись в разные стороны. Она поискала их глазами и тут же забыла о них. Ее глаза с ненавистью скользнули по Ольге. Потом досадливо посмотрели на корчившегося Муху. Тот, перехватив этот взор, начал вставать. Затем Дарья недовольно глянула на парня, оттащившего от нее Ольгу:

— Ты что, Вовик, заснул там? Почему долго не появлялся?

— Так никто же не звал, — виновато стал оправдываться Вовик. — Я думал, что тут Муха упражняется. Даже не думал, что эта зараза, — кивнул на обездвиженную Ольгу, — так припечатает матерого Муху!