* * *

После маневров 1797 г. в российском флоте произошли существенные изменения. По приказу Павла I все линейные корабли были объединены в три дивизии, каждая из которых в свою очередь состояла из трех эскадр[124].

Император поставил задачу в три раза увеличить количество кораблей флота. Траверсе старался убедить Павла, что строить корабли можно только на хорошо оборудованных верфях, что создание сильного флота требует времени и денег. Значительная часть российских кораблей быстро обветшала именно потому, что строились они в спешке и из материалов сомнительного качества.

Первым делом нужно позаботиться о лесах. Екатерина щедро раздавала своим приближенным богатые имения, включавшие обширные лесные массивы. За этими лесами не было надлежащего ухода со стороны их небрежных владельцев. Только со времен Павла Адмиралтейств-коллегия берет на себя охрану лесов России, главного источника строительных материалов для верфей Империи.

Как писал Траверсе, “флот, удовлетворяя свои потребности, способствует сохранению лесных богатств нации”; он вспоминает о тех временах, когда в Брест прибывали суда, груженные стволами великолепных сосен с берегов Онежского озера, помнит, как за ними охотились англичане и голландцы. Он видит как наяву рошфорский мачтовый бассейн, где деревья выдерживались строго определенное время.

В бумагах, составленных Траверсе, содержится немало замечаний, которые должны были обратить на себя внимание царя.

“Искусство мореплавания — это целая энциклопедия, которая охватывает все науки и все ремесла. От командира порта требуются иные дарования, нежели от командира флота, и то же самое можно сказать о члене Коллегии или о служащем одного из департаментов. Один человек не может обладать всеми потребными знаниями, единый ансамбль складывается лишь из многих людей. И наконец, нужен тот, кто стоит во главе, кто способен судить обо всем и отбирать самое полезное и пригодное”[125].

Павел I, прислушиваясь к этим ясным и точным рекомендациям, составил себе полную картину тех изменений, которые нужно произвести на флоте, чтобы достигнуть уровня западных флотов. Он пригласил в Россию братьев Брюн, французов, корабельных строителей наивысшей квалификации, служивших в это время на турецком флоте. Жак Бальтазар Брюн де Сент-Катрин был назначен директором кораблестроения Санкт-Петербургского Адмиралтейства, а его брат, Франсуа Брюн де Сент-Ипполит — генеральным инспектором всех столичных верфей[126]. Они приехали в Россию в январе 1799 г. Павел I, подобно Петру Великому, широко привлекал иностранцев к строительству своих военно-морских сил.

* * *

Морской кадетский корпус был переведен в Кронштадт в 1771 г. из-за пожара, уничтожившего его помещения на Васильевском острове. Павел I, желая лично наблюдать за подготовкой будущих флотских офицеров, распорядился в 1797 г. вернуть корпус в Санкт-Петербург. Император уделял много внимания этому училищу и, чтобы поднять уровень обучения, выделил ему значительные дополнительные средства. Он часто беседовал с контр-адмиралом де Траверсе о годах его учения в гардемаринских школах Рошфора и Бреста, интересуясь всеми подробностями, касающимися программы и характера обучения (в России в то время использовался учебник прославленного французского математика Бузе). Император часто давал указания Логгину Голенищеву-Кутузову, который руководил Морским корпусом, и любил “озадачивать” его неожиданными посещениями. Среди кадетов Павел, следивший за их успехами и иногда лично присутствовавший на занятиях, пользовался большой популярностью. Привязанность императора к его морской школе была широко известна. Павел был уверен, что здесь создается будущее российского флота.

30 сентября 1797 г. Жан Батист де Траверсе получил чин вице-адмирала и был назначен комендантом Роченсальма. Порт Котка — это военные, моряки и очень мало гражданских лиц, главным образом купцы. Траверсе отмечал особое положение этого порта.

“Мы находимся в непосредственной близости от шведской границы. Роченсалъм — это закрытая территория. Осуществляется строжайший надзор. Всякий, прибывающий сюда морским или сухопутным путем, должен предъявить разрешение, без которого нельзя ни войти в город, ни покинуть его. Подорожные выдаются лишь после тщательной проверки особым учреждением. Порт имеет все необходимое для содержания эскадры канонерских лодок. Здесь ремонтируют суда, но не строят их. Главная задача — наблюдение за морем”[127].

Прево де Люмьян добавляет к этому следующее: “В Роченсальме могут в полной безопасности быть поставленными на зимнюю стоянку все силы флотилии и при необходимости еще не менее сорока кораблей парусного флота вместе с их транспортами. Нет никаких причин опасаться того, что к нашим соседям присоединятся морские силы других государств, ввести их на рейд невозможно, а если это и произойдет, они окажутся там пленниками. Палисады не менее надежны, чем крепости; они поддерживают друг друга, некоторые из них соединены засеками. Незаметно в Роченсальм не проникнуть”.

Эти знаменитые “палисады” суть не что иное, как мощные и неприступные плавучие заграждения: пять бревен связываются вместе и на этот плот устанавливаются железные пики с остриями, устремленными в сторону моря. Между ними затапливаются огромные деревянные ящики — высотой от трех до четырех метров, — набитые тяжелыми камнями.

Редкими праздниками в суровых буднях Котки являлись поездки в Санкт-Петербург. Маркиз перебирался через залив, зимой — на санях, летом ~ на своей яхте “Торнео”. На Котке он с удовольствием посещал гостеприимный дом Люмьянов. Огюст вот уже десять лет как женат на дочери петербургского губернатора, подарившей ему двух детей — Ивана и Екатерину. По воскресеньям Траверсе обычно обедал в их уютном имении в заливе Виро-Виронляти. Там ему составляло компанию семейство Капеллис, так же, как и хозяева, родом из Прованса. С Ипполитом де Капеллис у Траверсе нашлись общие воспоминания о войне в Америке. Они вместе были у Уэссана и в эскадре Дэстена на Гренаде, они бороздили Карибское море с Керсеном, Лаперузом и Бонвалем. Капеллис вместе со своим братом Огюстом прибыл на эскадру графа де Барраса накануне Чесапикского сражения. С ним Траверсе может поговорить о своих кузенах дю Кен де Лонгбрен, об общих друзьях, о королевском флоте, о Мартинике… Ныне контр-адмирал де Капеллис служит на Балтийском флоте. Он капитан “Святого Николая”, летом 1798 г. Павел I послал его в Любек за Виктором де Тустеном, который хотел попасть на русскую службу, где уже находился его дядя граф де Виомесниль, в прошлом губернатор Мартиники, приглашенный Екатериной в Россию в 1796 г. и назначенный в Сибирский драгунский полк.