— Все, Кирилл, желаю тебе успехов в работе, а я ужпойду.

Он удивленно переводил глаза с меня на балкон с Игорехой.

— Что, правда, там твои друзья?

— А ты думал, я вру? В отличие от тебя, я всегда говорюправду, даже себе во вред. Чем ты сейчас занимаешься, что так всполошился,испугался моей слежки? С любовницей встречаешься? Так ведь я не жена, меня-точто бояться.

— У тебя только одно на уме!

— Что ты хочешь этим сказать?

— Танька! — Игореха свешивался с балкона чуть непо пояс. — Ты идешь наконец?

— Ночевать у него останешься? — прошипел Кириллкаким-то не своим голосом.

— Что? — обалдела я и хотела было спросить, какоеему в сущности дело, ведь он приходил ко мне за таблеткой, взял ее и ушел, такчего ему еще от меня надо? Но тут я вдруг поняла, что Кирилл безумно ревнуетменя к пьяному Игорьку, и даже рассмеялась, вот бы Алена знала!

Но оправдываться перед ним я не собираюсь, много чести. И непозволю, чтобы он испортил мне настроение.

— Все, Кирилл, меня ждут.

И она упорхнула от него, как всегда очень красивая инедоступная. Почему-то про него она вспоминает только тогда, когда ей плохо. Адля развлечений он не подходит. Для развлечений есть такие пьяные мерзавцы, кактот, что торчал на балконе. «Хоть бы он сверзился!» — в сердцах пожелал Кирилл.Но вообще-то он тоже хорош, налетел на нее как сумасшедший. Он очень за нееиспугался, ведь если злоумышленники увидят ее здесь, у дома ГуставаАдольфовича, они могут что-то заподозрить. Кто же знал, что все так совпадет? Ион действительно сейчас очень занят, освободится только вечером. Он думал, чтовечером позвонит ей и скажет что-нибудь ласковое по телефону, но это только впрошлом веке дамы сидели дома и ждали своих кавалеров. Вчера плакала в егообъятиях и говорила, что скучает по дочке, а сегодня уже вся расфуфыренная идетв гости. Ох эти женщины!

Ну хватит, он совсем разнюнился, эта девчонка может веревкииз него вить! А ему сейчас нужна светлая голова, потому что надо поразмышлять оКарамазове. Неужели, это все-таки он? Он подслушал их разговор с МариейМихайловной про работу у коллекционера, он мог подслушать и разнюхать всю этуисторию с Валентиной и с брошкой, он, наконец, мог просто следить заВалентиной. Тогда, перед кафе, Татьяна с дочкой тоже встретили именно его, онмог организовать весь спектакль с пропавшими номерками. Привлек людей, такихже, как бедная Раиса, которых он шантажировал по пустякам, — ведь он вхожво многие дома, там подслушал разговор, там прочитал письмо, у людей всегданайдутся маленькие тайны, о которых они хотели бы, чтобы никто никогда неузнал. И шантажировал он наверняка людей достаточно приличных, потому что еслибы связался с уголовниками, то его давно бы шлепнули где-нибудь или в Кронверкеутопили. И главное, заставлял-то он людей делать какие-то пустяки, ведь насамом деле Танину дочку никто не похитил, вообще ребенку никакого зла непричинили, а что Татьяна в ужасе, так женщина молодая, сердце здоровое,оклемается… А потом с тряпичной куклой, жестоко, конечно, но не смертельно,стукнули бы пару раз и отпустили. Но тут он, Кирилл, вовремя подоспел, отбилохоту у тех козлов с женщиной связываться… И ведь никаких подозрений невызывает, такой милый старичок, старомодный немного, но это ему даже идет.Стало быть, захотел получить то, что в брошечке, денег захотел больших.Наверное, в тот вечер в субботу, когда все начиналось, он следил за ними сТаней, видел, что она пошла к нему, Кириллу, а потом утром вышла от него. Ужкак он прознал, что брошка у нее, но узнал, подлец. Сначала шантажировалТатьяну, потом, когда она пригрозила милицией, не то чтобы испугался, но решилсменить тактику, теперь обхаживает его, Кирилла. Одно непонятно — при чем тутограбление. Обычный человек на ограбление не пойдет, как его не шантажируй.Неужели старый жук связался с профессионалами?

В квартире коллекционера за плотными портьерами шла обычнаяжизнь: горел свет, кто-то ходил, разговаривал, иногда передвигалась мебель,работал телевизор. Наблюдатель, внимательно следивший за окнами квартиры извысотного дома напротив, дождавшись условленного часа, сообщил в портативноепереговорное устройство: «Все в порядке».

Два человека в неброской спортивной одежде вышли изприпаркованной поблизости от дома машины, подошли к подъезду. Было раннее утро,прохожих не было, даже дворники еще не выходили, и никто двух спортивныхнезнакомцев не заметил. Они поднялись на шестой этаж, не пользуясь лифтом,чтобы не шуметь. Подошли к металлической двери, отгораживающей часть лестничнойплощадки перед двумя квартирами — Густава Адольфовича и его соседа, —открыли дверь заранее заготовленным ключом.

Внутри маленький глухой тамбур между двумя квартирами былярко освещен лампой дневного света. Один из спортивных мужчин прикрыл за собойдверь тамбура, чтобы не возникло никаких подозрений, второй, сверяясь сизготовленным Кириллом планом, нашел место отключения датчиков сигнализации,контролирующих входную дверь. Он аккуратно перерезал провод питания — и в ту жесекунду оба грабителя оказались в кромешной тьме. Вместо провода системысигнализации оказался перерезан провод осветительной сети, и тамбур погрузилсяво мрак. Грабители не сразу поняли, что угодили в ловушку: один из них дажеобругал своего напарника, подумав, что тот перерезал по ошибке не тот провод.Но через несколько секунд в полной темноте над их головами раздался жесткийголос, говоривший негромко, чтобы не переполошить соседей:

— Не шевелиться! При попытке сопротивления стреляем безпредупреждения. Оружие — на пол, руки поднять!

Из квартиры за грабителями наблюдали при помощи инфракраснойвидеокамеры Володя и его сотрудники. Бандиты нехорошо выругались, но сложилиоружие и подняли руки. Тогда из квартиры вышли двое парней с приборами ночноговидения, надели на бандитов наручники и провели в квартиру.

Там Володя приступил к допросу. Грабители сидели мрачные иподавленные. Их направили на легкое и безопасное дело, в квартиру с двумяпожилыми людьми, а вместо этого они нарвались на грамотную и хорошо вооруженнуюохрану. И главное, наблюдатель ничего не заметил. Тут явно работала не милиция.Те нагнали бы машин, и вообще их за версту видно, шума слишком много. А тут всебыло тихо до последнего момента.

— Ну что, орелики, давайте колитесь, кто ваш шеф?

Бандиты отвечали, что знать никого не знают, что общались сним по телефону. Володя недоверчиво хмыкнул и спросил, что им приказали взять вквартире, на этот вопрос он получил вразумительный ответ. Бандиты назвалиодну-единственную картину, висящую в большей из комнат на стене у окна, третьейснизу. Володя нашел эту картину, снял прикрывавший ее платок и кивнул спониманием: долгие годы общения с Густавом Адольфовичем не прошли для негодаром, и он без труда узнал легкую кисть Фрагонара.