— Что происходит? — взорвался король, хватая своего ловца за шкирку, но тот неотрывно смотрел в камень.

— Я увольняюсь, — бросил тот и отошел в сторону. — Мой брат тоже увольняется. Оплату оставьте себе.

— Ты не посмеешь, — опешил король. — Я твой хозяин.

Но ловец в смешной шляпе и безрукавке лишь глубоко поклонился мне, не забыв перед этим снять ту самую шляпу.

— Прошу, передайте своей госпоже, что братья Оваст не желали переходить дорогу вашей гильдии. И если мы неосознанно причинили вам неудобства, то накажите только меня, прошу.

Если честно, в этот момент я конкретно так прифигел. Нет, я очень надеялся, что ловец выйдет из боя, но чтоб он еще и кланяться мне начал? Так еще и приносить себя в жертву. Это что-то перебор.

Я сам не заметил, как встал на ноги, просто неудобно как-то получается. Я на коленях сижу и мне же кланяются. Стражники тоже выпали немного от этой сцены и как-то позабыли обо мне на мгновение.

— Что. Это. Значит? — прошипел побагровевший король.

— Я не держу на тебя зла, — наконец ответил я ловцу. — Калейдоскоп мне свидетель.

Отчего он облегченно выдохнул и выпрямился. Медленно повернулся к своему, теперь уже бывшему господину, и спокойно произнес, глядя ему в глаза:

— Вам когда-нибудь снился кошмар о Демонах с Изнанки? Мне — да. И я больше не хочу видеть его. Прощайте. И мой вам совет, согласитесь на все требования господина Лаэра, он не лжет.

Шляпник буквально всунул камень в руки короля, развернулся и зашагал в сторону двери в противоположном углу. Завеса растаяла уже давно, так что я прекрасно слышал, как фыркнул король.

Ловец уже повернулся ко всем нам спиной, направляясь в сторону выхода. Король кивнул одному из арбалетчиков и вот тут все пошло не так. С одной стороны я этого ловца даже не знаю, но у него такая смешная шляпа. К тому же, чего уж юлить, мне нравятся люди, которые мне кланяются.

Их довольно мало, потому стоит таких беречь. Конкретно он такой один, но с чего-то же надо начинать? Особенно на фоне большинства, которые хотят меня либо расчленить, либо сжечь, либо еще чего такого. Так что на этом моменте план полетел к тем самым демонам под отрубленный хвост.

Арбалетчик перевел оружие в сторону ловца и я срываюсь, толкая его плечом. Щелчок тетивы, но болт пробивает перегородку стены, осыпая все вокруг щепками. Шинелевые срываются со своих мест, но было слишком поздно.

Первое, чему я научился в академии, как только почувствовал эфир, это накидывать свой сон. Это вопрос банальной выживаемости. Еще до того, как арбалетный болт пролетел половину пути, щелкнул замок блокиратора.

К моменту, как все завертелось, моя фигура уже подернулась рябью. И тогда я увидел ловца в новом свете. Восьмой ранг, практически мастер. Еще щепки не опали на ковер, а он уже развернулся, сжимая в руках какой-то полупрозрачный кнут, мерцающий голубым.

Хорошо, что он не видит мой ранг, иначе бы все понял. Но его взгляд мгновенно зацепился за раскаленный кусок гранита в моей руке. Такова особенность сна, ты не замечаешь детали и тонкости, но всегда воспринимаешь значимые вещи.

Так и в бою с накинутым сном, сознание само цепляется за ключевые моменты. У меня такого еще нет, но на восьмом ранге ловец моментально узнает, отчего исходит угроза.

Камень обжог мне ладонь, прежде чем я успел бросить его в толпу охранников. Еще в полете я видел, как из него вырывается пламя, принявшее форму ящера, пусть и только верхней его половины.

Ящер широко раскидывает лапы, словно собирается кого-то обнять, открывает пасть в беззвучном реве и обрушивается волной жидкого огня на охранников. Меня обдало волной жара, полы плаща начали тлеть, а пот, выступивший на лбу, моментально испарился.

Все, что я успел сделать, это подпрыгнуть и обхватить колени. В следующее мгновение гравитация изменилась и снарядом вылетел в окно третьего этажа. Рядом в воздухе парил ловец в забавной шляпе, его тело стало полупрозрачным, оставляя за собой голубоватый след.

Я приземлился на аккуратно подстриженную лужайку, замедлив падение Врумом. Перекатился и вскочил на ноги. Быстро сунул блокиратор в карман, пригодится и вытащил еще один камень с отпечатком демона.

Третий этаж пылал жидким огнем и я начинал понимать, почему его так боятся. Пламя лишь отдаленно напоминало напалм. Жидкий огонь вел себя и как огонь, и как вода. И выглядело это весьма сюрреалистично.

Огонь поднимался вверх, но не языками, как обычно, а водопадом. Он тек вверх, пожирая все на своем пути. Он стекал вниз багровыми струями. Это было жидкое пламя, потоком захлестывающее все вокруг.

Из разибитых окон доносились вопли и крики, вывалилось тело одного из солдат, скорей всего того арбалетчика, что я толкнул. Он находился ближе всего.

Прямо в полете огонь на мгновение превратился в ящера, клыками впивающегося в плоть охранника. Он упал, объятый пламенем, а затем покатился по земле, истошно вопя. Но он был все еще жив.

Все-таки это лишь отпечаток сновидения, к тому же не целого, а лишь куска. Иначе бы охранник превратился в пепел за одно мгновение. И еще я разглядел его броню, которая частично сгорела. Оказывается, она была двухслойной, и когда верхний слой сгорел, под ним оказался второй, светящийся защитными рунами.

Вот отчего она казалась не по размеру, а два слоя, чтобы не показывать руны? Или, чтобы случайно их не повредить.

Но мне было не до разглядывания. Меч остался наверху. У меня в запасе всего два камня с отпечатками. Ко мне подплыл ловец, все еще полупрозрачный.

— Я не влезаю в дела Шепчущих, — произнес он каким-то гортанным голосом, словно через толщу воды. — Но все внешние завесы снял.

— Я это запомню, — кивнул ему. — Уходи, это больше не твоя битва.

Тот кивнул в ответ, коснулся полей шляпы и поплыл в сторону каменного ограждения, пройдя его насквозь. Нормально так, я тоже хочу сквозь стены ходить.

— Врум-врум.

— Нет, конечно ты лучше. Но… Ай, пофиг.

Я было тоже направился к стене, тут не высоко, одним прыжком перемахну. Как из-за спины раздался рев и звук удара. Я обернулся, глядя на опадающее пламя — действие сновидения заканчивается, оно и так работало куда дольше, чем я мог надеяться.

И сейчас через лужайку ко мне шел разъяренный человек в шинели со следами ожогов. Лицо наполовину покрыто волдырями, одна рука обуглилась, доспех сгорел наполовину, но охранник был жив и крайне зол.

Это тот, которого я окрестил начальником элитной пятерки. И если раньше я не заметил у него оружия, то сейчас в его руках блестел прямой меч из какой-то черной стали. А еще у него за пояс заткнута моя кочерга.

— О, а это я возьму, — сказал и двинулся навстречу противнику. — И кочергу тоже.

Он был умелым воином. Это чувствовалось в его движениях, походке, стойке и даже во взгляде. А еще это чувствовалось в первом же его выпаде в сердце.