Катя покраснела до кончиков ушей. Неужели поверила? Я легенду буквально на ходу придумал, мне даже в голову не закралась мысль, что она заметит замену. Одежда один в один же.

Мы быстро собрали свои скудные пожитки и вышли на улицу. Тюремщик удивлённо посмотрел на Катю — пока она лежала в кровати, он её за мной не заметил.

— Причина перевода? — сухо спросил я.

Хриплый перестал пялиться на Катю и недовольно махнул рукой.

— Не ваше дело. Уходим.

Филипп почувствовал активацию узора на лбу Кати, — убеждённо сказала Алиса.

“Как узор вообще сработал? Липкая лента же”, — мысленно спросил я, следуя за хриплым в сторону главной площади.

Узор Беловых, наложенный на Катю, не зависит от её главного узора. Я думаю, что причина в этом. Другой вопрос — что это за узор. В тетрадке, который передала тебе Ната, такого не было.

Переселение прошло без происшествий. Разве что пришлось минут двадцать спорить с тюремщиком — он отказывался возмещать мне деньги, которые я потратил на облагораживание дома. Когда я сказал, что в таком случае нужно перевезти всю мебель на новое место нашего проживания, хриплый сдался и дал мне небольшой мешочек с каплями.

Нам с Катей завязали глаза и проводили куда-то в сторону стены. Там мы сели в повозку, запряженную собаками, как я догадался по лаю и рычанию. По разговору хриплого с двумя другими тюремщиками я понял, что наше переселение — это “приказ свыше”. И везти нас надо в область “Е”.

Ох, чувствую, что у Лулу возникнет куча вопросов. С Августом теперь будем жить в разных поселениях. Выходит, со своими подельниками я буду встречаться только на поле жатвы.

Область “Е” ничем не отличалась от области “Д”. Такая же центральная площадь и улицы, идущие от неё. Такой же форт, через который заключённые попадали на поле жатвы. Новый дом походил на старый, тот, что мне выделили в области “Д”. Разве что забор не был сломан, а внутри я нашёл столы, стулья и даже кровать. Неплохо.

— Одежду поменяй, — напоследок приказал мне тюремщик, который встретил нас с Катей в поселении. — Ты теперь Деус. У тебя знак Примы. Поменяй.

— Понял, — я кивнул.

Деньги в наличии были, поэтому я решил купить сразу несколько комплектов. Вдруг Кате опять придёт в голову пощупать моё сердечко.

Я ждал весточку от Филиппа. Думал, он объяснит мне, что творится с Катей. Но на четвёртый день после окончания последней жатвы я понял, что Филипп не собирается ничего растолковывать.

Мы с Катей продолжали спать на одной кровати, только теперь девушка крепко сжимала мою одежду во время сна. Иногда её трясло по ночам и она сильно потела. Я даже специальные полотенца купил, которые смачивал и клал ей на лоб во время таких приступов.

Распорядок дня с переездом не поменялся. Разве что теперь я изучал с Алисой не узоры, а Небесную Вату. Сложное и долгое дело. Во время жатвы мне некогда этим заниматься — надо делать артефакты. А вот в поселении я могу уделить на это время. Тренировки с Катей продолжились и стали в несколько раз эффективнее, чем раньше. Я наносил разбавленную мазь на свою липкую ленту, немного ослабляя её. Это открывало доступ к управлению небольшого потока чакры.

На шестую ночь, меня снова разбудил голос Алисы.

Арчи. Кате плохо.

Я резко открыл глаза. Девушку трясло, а из уголков её губ текла тёмно-алая кровь. Я быстро намочил тряпку — тазик с водой заранее подготовил — и положил на лоб Кате. Девушка вздрогнула и распахнула веки. В её глазах снова плескалась тьма. Липкая лента на шее Кати начала нагреваться, от неё пошёл пар.

Я сглотнул. Если скажу, что мне не страшно — совру. Катя несколько секунд смотрела на меня, а затем её глаза вернули себе обычный вид и она уснула. Я дрожащей рукой вытер пот со лба. Будто снова побывал на краю жизни и смерти.

Так и есть, Арчи. Горячей чакры осталось очень мало. Пару приступов остановить смогу, а вот заделать дыру в груди — нет.

Я обречённо вздохнул, укрыл одеялом Катю и сам лёг спать.

Время жатвы снова объявили спустя семь дней отдыха.

— Будь осторожен, — с грустью улыбнулась Катя, пока я одевался.

Я молча кивнул ей и вышел. Катя — бомба замедленного действия. И я понятия не имею, как её обезвредить. А Филипп, гад, молчит.

Я без проблем прошёл проверку у тюремщиков и поспешил на поле жатвы, пытаясь сориентироваться на местности по двум высоким горам вдали. В эту жатву моё место работы находилось глубоко в лесу — у тайника, который был запрятан в корнях дерева. Пришлось постараться, чтобы добрать до места. На меня то и дело нападали зелёные змеи, которых тут было поразительно много. Но тренировки с Катей дали свои плоды — мои рефлексы улучшились, для убийства зверей хватало одного удара ребром ладони.

На месте меня уже ждали — Лулу сидела на небольшом камне.

— Почему тебя перевели? — спросила она, как только я спрыгнул у нужного дерева.

— У нас в области начались странные убийства, — пожал я плечами. — Думаю, что Филипп хочет обезопасить меня.

— Отношения Наты и Львова ближе, чем я думала, — усмехнулась Лулу.

Я промолчал. Почему-то мне казалось, что Лулу знала об отношениях тёти и Филиппа. Но, похоже, это не так.

— По моим прикидкам для нашего плана понадобится как минимум три сотни бомб. И самых лучших — тех, которые под седьмым номером.

Я нахмурился. Триста? Слишком много. К тому же Лулу выбрала седьмой вариант бомбы, где требовалось больше всего топлива из Небесной Ваты.

— Чего рожу кривишь? Мне кажется, что проблем с ресурсами у тебя нет. Сиди и делай.

— Не забывай о гульей повозке, — я раздражённо посмотрел на неё. — У Бори не бесконечный живот. Каждый кошель — это пространственный артефакт. Есть предел количеству, которое мой зверь может поглотить.

— Мне плевать, Белов. Я таскаю гулей и людей каждую жатву для твоей свиньи. Если ты не можешь справиться — это твои проблемы. Сколько бомб ты сможешь делать в день?

Я ненадолго задумался. Нельзя забывать и о моих собственных интересах.

— Если налажу процесс, то десять в день.

— Пять десятков за жатву, — Лулу закусила губу. — Приемлемо. Хоть и медленно.

— Проблему с Борей нужно решить тебе, — нагло заявил я. — Мне некогда этим заниматься.

Лулу опасно сощурила глаза.

— Увеличим количество корма. Если Боря получит третью метку — он легко вместит в себе и повозку, и все кошели. Я уверен.

Лулу поджала губы и, через силу, всем видом показывая невероятное нежелание, кивнула. А затем пробормотала:

— Всей группой работаем над усилением малолетнего Белова… Ужас.

Я хмыкнул и призвал Борю. Забрал у него все артефакты, вынул четыре пейджера, кошели с пустыми бутылями и передал их Лулу.