Невысокий домик с плоской крышей и раздвижными стенами из стекла с односторонней светопроводимостью стоял на взгорке. Рядом росли три сливы с густыми кронами, которые ни разу не обрезали. Глядя на них, оставалось только пожалеть, что сейчас не пора цветения. Слева от входа возвышались два темно-серых скальных обломка неровной пирамидальной формы. Местность вокруг была равнинная, а значит, камни специально привезли издалека. А может быть, и вовсе с другой планеты. С японцев станется.

Внутри дом был оборудован по последнему слову техники. Интерактивная кухня, информационный экран во всю стену, который одним нажатием клавиши на пульте можно было превратить в окно, детская спортивная комната, легко трансформирующаяся в учебный класс, автономные мини-уборщики, прячущиеся по углам. И вместе с этим – старомодная раздвижная ширма из пожелтевшего бамбука; полочка у окна с прямоугольным керамическим кашпо, в котором среди сине-зеленого мха раскинуло похожие на искусно вытканные кружева ветви миниатюрное папоротниковое дерево с планеты Орлок, превращенное японцами в бонсай; плоский настенный аквариум с причудливыми экзотическими рыбками, не виртуальными и не микропроцессорными, как принято в современных домах, а живыми; неглубокие ниши в стенах, в одной – маленькая бронзовая статуэтка сидящего Будды, в другой – круглая подставка для ароматических палочек, в третьей – клочок красного шелка, чуть обгоревший снизу, с выписанным черной тушью иероглифом. Дом не только сохранял неповторимый японский колорит, но и оставался живым. Это было не типичное для жителей современных мегаполисов строго функциональное место, где человек спит, иногда ест и изредка проводит остающееся не занятым прочими делами время, а то, что в старину принято было называть семейным очагом. Кстати, очаг в доме тоже имелся – накрытая сверху решеткой полукруглая чугунная жаровня на трех расставленных в стороны ножках.

Дома их уже ждали родители Ясухиры.

Ширмы были раздвинуты так, что в центре дома образовалось большое открытое пространство, что-то вроде гостиной, только без традиционного стола и стульев.

Ясухира вежливо улыбался, пока родители обнимали его за плечи и похлопывали по спине. Затем он представил родителям Ватагина, который тоже получил свою долю поздравлений и шлепков. Но, как только было сказано, что пора, мол, и стол накрыть, – отец Ясухиры при этом весьма выразительно посмотрел на невестку, которая, по его мнению, непозволительно долго затягивала начало трапезы, – Исэ тут же заявил, что сначала должен принять душ и переодеться в домашнюю одежду. Вспомнив, что они, мало того, что уже три недели не мылись, так еще и провели почти все это время в сайтенском морге, Ватагин целиком и полностью поддержал друга.

Одевшись после душа в приготовленное для него темно-коричневое домашнее кимоно с золотом вышитой на спине стилизованной хризантемой, Ясухира был почти на голову ниже Ватагина и заметно уже его в плечах, но одежда, как ни странно, пришлась впору, должно быть Наори попросила ее у кого-то из соседей, – русский криогенщик вышел к японскому столу, вокруг которого на полу уже расселась вся семья Ясухиры.

После первой чашечки саке матушка Ясухиры принялась потчевать русского друга своего сына сашими, которое она сама приготовила по старинному семейному рецепту. Вообще-то Ватагин был не любитель сырой рыбы, но под саке она пошла отлично. После второй чашечки отец Ясухиры вспомнил о том, что сам когда-то служил на боевой космической станции «Фукаси». После третьей пришла очередь истории двух молодых камикадзе.

Рассказ об атаке на сайтенский флагман произвел на всех такое сильное впечатление, что его пришлось повторить. При этом отец Ясухиры, на радостях принявший саке чуть больше своей обычной нормы, то и дело задавал уточняющие технические вопросы, а получив ответ, с очень серьезным видом качал головой. Под конец же он поднял тост за скорейшее возвращение божественного ветра с гор Ямато. Ватагин смысл тоста не понял, но выпил за него с удовольствием. Саке казалось русскому довольно странным напитком и по вкусу, и по алкогольному наполнению. Но под традиционную японскую закуску не искушенный в особенностях национальной кухни Ватагин считал закуской то, что для хозяев являлось полноценной едой, – саке шло на ура. Почти, как горилка под сало.

На следующий день на историю о линкоре «Дасоку», вырвавшемся из Куанского котла благодаря личной храбрости и самоотверженности нито рикусо Исэ Ясухиры и его русского друга, были приглашены четверо соседей, пришедшие с женами, родителями и взрослыми детьми.

Еще через день послушать Ясухиру с Ватагиным собралась новая компания.

Внимание местного населения, поначалу льстившее Ватагину, быстро набило оскомину. Настолько, что Ватагин предложил Ясухире записать в очередной раз всю историю на видео, чтобы потом показывать ее всем желающим. А может быть, даже распространять по подписке.

Тем все и закончилось.

С тех пор Ватагин проводил время, гуляя по живописным окрестностям и время от времени раскланиваясь с соседями, плавая в искусственном озере, формой и прозрачностью воды своей напоминавшем огромную слезу, читал книги, взятые из электронной библиотеки, иногда, когда на улице лил дождь и делать было совсем уж нечего, смотрел «Межпланетные новости», которые сайтены и не думали блокировать. Да и зачем? В новостях всего-то раз, да и то как бы между прочим сообщали о том, что сайтены заявили о своих претензиях на сектор Империи Пяти Солнц и вопрос этот сейчас рассматривается Высшей правовой инстанцией мирового сообщества. Услышав такое, Ватагин усмехнулся только. Ну-ну, пока мировое сообщество будет мусолить этот вопрос, сайтены их всех проглотят. Поздно пить боржом, когда почки отвалились.

А еще Ватагин очень много ел. Потому что жена Ясухиры действительно очень вкусно готовила, а сам хозяин дома почему-то полагал, что его гость вечно голоден. Как только Ватагин попадался Ясухире на глаза, тот немедля предлагал ему перекусить, подзаправиться, заморить червячка или, совсем уж по-простому, попробовать какое-нибудь новое блюдо. При этом, само собой, шли ссылки на жену, которая старалась, готовила, всю душу в еду вложила и потому, конечно же, будет очень расстроена, если гость даже попробовать откажется. А учитывая, как много блюд имелось в японской кухне, пробовать можно было без конца. Правда, к исходу третьей недели пребывания на Сагами у Ватагина появилось смутное подозрение, что Ясухира начинает называть разными именами одни и те же блюда. Вот только поймать хлебосольного хозяина за руку ему так ни разу и не удалось.

– А вот и дорояки! – радостно возвестил Ясухира, вернувшись с подносом, на котором стоял расписанный фазанами чайник, две кажущиеся прозрачными фарфоровые чашечки и блюдо с приготовленным к чаю угощением.

– Это дорояки? – с ужасом воззрился Ватагин на то, чем собирался накормить его приятель.

– Конечно, – Ясухира взял чайник и наполнил обе чашки. – Угощайся!

– Нет, – протестующе замахал обеими руками Ватагин. – Я знаю, что такое дорояки! Лепешки должны быть размером в пол-ладони. А ты что принес?

– А что я принес? – Ясухира прикинулся, что не понимает, о чем идет речь. – Дорояки.