Коул кивает, продолжая смотреть вперед.

– Как… пара?

Я открываю рот, но тут же закрываю, не зная, что на это ответить. Дорога ныряет в долину, заросшую деревьями, которые отбрасывают тени на капот джипа. Я закрываю глаза, вспоминая, как ощущались его губы на моих руках, а его руки на моей талии. Как он обнимал меня и говорил, что хочет убежать со мной, когда все закончится.

– Да, как пара, – не открывая глаз, отвечаю я.

Жар расползается по моей коже. Я говорила себе, что держу чувства к Коулу под контролем, что заперла их в клетку внутри своего сердца, но сейчас это кажется мне нелепым. Потому что это сродни попыткам скрыть солнце. Лишь через секунду я осознаю, что сжала руки в кулаки, а ногти впиваются в ладони.

Но стоит мне открыть глаза, как я вижу побелевшие костяшки рук Коула, которые стискивают руль.

– Я не помню этого, – медленно произносит он. – Но чувствую. Это трудно объяснить, но, увидев тебя, я сразу все понял. И доверился тебе… словно нас уже что-то связывало в прошлой жизни.

С моих губ срывается тихий смешок.

– Да, это отличное сравнение.

Черты его лица смягчаются.

– Но ведь для тебя это происходило в настоящем. И ты все еще помнишь, что с нами случилось. Для тебя это никогда не заканчивалось.

– Все нормально, – перебиваю я. – Поверь, я ничего от тебя не жду, Коул. Ты и я… мы… все слишком запутанно. С нами столько всего происходило, когда нам навязали расшифровку вакцины, что наши отношения скорее напоминали хаос.

– Хаос?

Опустив глаза, я вспоминаю ту ночь в Саннивейле, когда прибежала в его комнату и поцеловала его. Я только что разругалась с Даксом, а Коул все еще искал Цзюнь Бэй. Я считала, что умру, и мне хотелось, чтобы он помог мне и не дал развалиться на части. Но потом все пошло наперекосяк. Я узнала правду, а моя жизнь перевернулась с ног на голову.

– Отношения между нами развивались так быстро, что я не уверена, насколько искренними они были, – объясняю я. – Тогда я еще не понимала, кто я такая, а у тебя все еще оставались чувства к Цзюнь Бэй.

Он отводит взгляд, а выражение его лица меняется, когда он слышит ее имя.

– Меня не отпускала мысль найти Цзюнь Бэй до того, как ее вычислят. Но когда я попал в Энтропию и увидел ее, то понял, что мои чувства к ней изменились. И вот тогда-то я понял, что между мной и тобой что-то произошло. Словно я начал жить дальше, вот только не мог вспомнить этого. Прости. Тебе, наверное, неприятно слышать, что я с ней разговаривал.

– Нет, все в порядке, – возражаю я. Он прав – его слова причиняют боль, но ее успокаивает та искренность, которая пытается выстроить мост над пропастью, разделяющей нас. – Мы с тобой никогда по-настоящему не знали друг друга. Да, мы нуждались друг в друге, но это никогда не приносило нам ничего хорошего. Но мне… мне бы хотелось узнать тебя поближе.

Он поворачивается ко мне, и наши взгляды встречаются.

– Знаешь, мне бы тоже этого хотелось.

Мир застывает, напряжение звенит в воздухе, а я забываю, как дышать от желания оказаться ближе к нему. Но тут перед глазами вспыхивает окошко коммуникатора, заставляя вздрогнуть, прикусить губу и отвести глаза.

– Что случилось? – спрашивает Коул.

– Ничего, – поспешно отвечаю я, рассматривая входящий запрос.

Мне звонит Дакс. Думаю, он хочет узнать, как продвигается моя миссия. Не знаю, может ли он отследить меня через «Истину», но, уверена, он получает данные с панели Анны и понимает, что мы направляемся к хижине.

Отклонив звонок, я бросаю испуганный взгляд на Коула. Конечно, он не видит, кто мне звонит, но мне все равно не по себе. По шее расползается чувство вины. Не знаю, смогу ли я и дальше врать Коулу и Анне о том, зачем меня на самом деле отправили к ним, или откажусь от идеи отвезти их в «Картакс». Раньше это казалось единственным выходом, но сейчас над нами нависла более страшная угроза. Может, Зиана поможет нам остановить того, кто развязывает войну. Но если я расскажу Анне и Коулу о том, почему меня отправили сюда, они отвернутся от меня. И так хрупкая связь, что возникла между нами с Коулом, тут же разрушится.

Как только мы въезжаем в Блэк-Хилс, Анна начинает ворочаться на заднем сиденье.

– Уже приехали? – спрашивает она, выпрямившись и потянувшись.

– Еще немного осталось, – отвечает Коул. – Это место сильно пострадало.

Я выглядываю в окно. Он прав. Холмы вокруг завалены сломанными ветвями и деревьями. Дороги всегда оставляли желать лучшего, но сейчас стало намного хуже. Весь асфальт усеян почерневшими дырами. Должно быть, здесь пронеслись нанитовые облака, запущенные из бункеров «Картакса» во время протокола «Всемирного потопа», которые выслеживали выживших. Хотя это очень странно. Мне казалось, что первые атаки будут направлены на густонаселенные районы, а здесь жило не так уж много людей.

– Неподалеку отсюда находится дом моей подруги, – когда мы съезжаем с холма, говорю я. Дорога, ведущая к хижине, проходит мимо дома Агнес. – Мы можем остановиться на минутку, чтобы я проверила, нет ли ее следов здесь? Она уже давно не выходила на связь.

– Конечно, – соглашается Коул.

Проследив за моим взглядом, он сбрасывает скорость. Я десятки раз ездила здесь на велосипеде или тащилась по дороге пешком с мешками с едой и различной техникой, которую забирала из пустых домов. Агнес всегда предлагала отправиться на поиски со мной, опасаясь, что я могу наткнуться на одичалых или выживших, не желавших расставаться со своим имуществом, но я всегда боялась, что она пострадает, поэтому никогда не предупреждала заранее о своих вылазках. А просто приходила к ней домой, чтобы поделиться тем, что нашла. Все, что требовалось готовить – бобы, мука, специи, – я приносила ей, а она в благодарность снабжала меня едой.

Дорога петляет по кедровой роще, ведя к ее подъездной дорожке. Повернувшись на сиденье, я выглядываю в окно и замираю. То, что когда-то было очаровательным деревянным коттеджем с огородом и садом, превратилось в почерневший участок земли с огромными воронками.

Коул еще сбрасывает скорость, отчего мы ползем со скоростью улитки.

– Здесь жила твоя подруга?

Я киваю, чувствуя, как все сжимается в груди. Нет смысла останавливаться и искать следы Агнес. Здесь не осталось даже обломков. Два года воспоминаний, множество дней, проведенных за изготовлением лавандового мыла, бесконечные шутки Агнес по поводу ее стряпни… Ничего не осталось. Даже деревья сломались от взрывной волны и сейчас лежат вокруг голой, почерневшей земли.

– Она находилась… – еле слышно начинает Коул.

– Дома? – заканчиваю я. От этой мысли кровь стынет в жилах, пока не всплывают воспоминания. – Нет… это произошло во время протокола «Всемирного потопа». Ее тогда здесь не было. Она находилась в Энтропии.