На полу растянулся один из механических пауков Бланш. Похоже, они как раз его препарировали. Заметив, что я смотрю на шестеренки, она пустилась в объяснения:

– Я грустно слышать, что Жоскан сломаться. Ему надо паук. Надо его ноги, так? Ноги для него.

Я несмело кивнула, не совсем разобравшись в том, что она пыталась сказать. Недуар посмотрел на нее своими теплыми голубыми глазами и проговорил, раскрывая заостренный клюв:

– Ты так добра, сестра. Молодец, что подумала о нем.

Лицо Бланш на мгновение озарила улыбка. Она склонилась над пауком и стала складывать его в мешок, Абдо бросился ей помогать. Выходя из комнаты, она поцеловала его в лоб.

– Она очень стеснительная девочка, – сказал Недуар, потирая свою покрытую пятнами макушку. – Не принимайте ее уход на свой счет. Чем я могу вам помочь?

– Нам нужно знать, достаточно ли Абдо здоров, чтобы отправиться в путешествие, – сказала я.

«Конечно же, да», – проворчал Абдо в моей голове, но Недуар, не слышавший нашего разговора, придвинул ему стул, а потом сам опустился на табуретку напротив. Абдо нехотя сел и протянул ему руку.

Недуар развязал бинты и проговорил:

– Очаровательно.

– Очаровательно? – переспросила я и, собравшись с духом, перевела взгляд на руку Абдо. Повитуха из Донкэса сделала все, что могла. Доктор Белестрос снял швы, и теперь на коже мальчика остался лишь выпуклый шрам.

– Она болит? – спросил Недуар. Последовало долгое молчание – Абдо безмолвно отвечал доктору. – Угроза заражения миновала, но рука будет плохо гнуться. – Еще одна очень длинная пауза. – Твои сухожилия уже успели срастись, но совсем не так, как надо. Распутать их ужасно непросто. Не знаю, как Белестрос собирался это делать. Ох уж этот высокомерный дракон. – Пауза. – Может быть, в Танамуте. В стране драконов есть очень хорошее оборудование.

Недуар поднялся на ноги и, открыв шкафчик, достал из него мазь и мыло.

– Самое главное, поддерживай ее в чистоте, – сказал он. – Мы, южане, часто недооцениваем важность гигиены, а потом горько за это расплачиваемся. – Он передал вещи Абдо. – Положи это в сумку, а потом поспи. Серафина, можно поговорить с вами наедине?

– Конечно, – сказала я. Судя по виду Абдо, он не очень-то обрадовался такому раскладу, но все же сделал так, как попросил доктор. Тогда Недуар пригласил меня присесть на стул, где только что сидел Абдо.

– Бланш не была нужна помощь с ее механизмом – да и чем бы я смог ей помочь. Ей страшно, – тихонько проговорил Недуар. – И мне тоже. А еще я ужасно боюсь за даму Окру. Можем ли мы хоть чем-то ей помочь?

В этом вопросе отразилась вся его доброта.

– Я не знаю, – с отчаянием в голосе ответила я. – Дама Окра наверняка могла бы дать Джаннуле отпор, но она, похоже, просто не хочет.

– Можно ли изгнать Джаннулу из своего разума после того, как она туда попала? – спросил пожилой доктор.

– У меня получилось, но это было нелегко. Я построила место, способное ее удержать, и обманом заставила ее туда войти. Но я не знаю, сработает ли это снова. Теперь она будет настороже.

– Обнадеживает уже то, что это возможно, – проговорил он, крутя в пальцах пуговицу дублета. – Услышав голос Абдо в своей голове, я не могу сделать ничего, чтобы перестать его слышать. Я боюсь, что не смогу удержать Джаннулу, когда она придет за мной.

– Ее стук наверняка напоминает голос Абдо, – сказала я, лихорадочно размышляя. Раньше эта мысль не приходила мне в голову. – Абдо не может управлять вашим телом или слышать хоть какие-то ваши мысли, кроме тех, которые вы направляете ему в качестве ответа.

– Он не слышит мысли, которые я направляю ему в качестве ответа, – проговорил Недуар, выпрямив спину. – Я всегда отвечаю ему вслух.

Внезапно я поняла, что Ларс и дама Окра тоже всегда говорили с Абдо с помощью голоса. Я никогда об этом не задумывалась, мне казалось, что они так делают, чтобы не исключать меня из разговора.

Абдо слышал мои ответы в своей голове, но ведь его частичка уже и так присутствовала в моем сознании.

– Это очень хорошо, – сказала я. – Правда. Возможно, Джаннула не сможет зайти дальше, если вы сами ее не пустите.

Даме Окре не нравилось слышать голос Абдо в своей голове. Она не любила, когда кто-то вторгался в ее личное пространство. Вдруг я вспомнила, как Абдо предлагал изменить воспоминания дамы Окры. Означало ли это, что он мог бы погрузиться в чужое сознание глубже, если бы захотел – и не важно, с позволением или без? Я не знала наверняка.

– Если услышите голос Джаннулы, не отвечайте, – посоветовала я, надеясь, что этого будет достаточно.

– Звучит легко, – мрачно произнес Недуар. – Но почему тогда дама Окра попалась на крючок?

– Ее сознание само потянулось к Джианни, – сказала я. – Так к ней приходят ее видения. Видимо, это же делает ее уязвимой. Вот Джаннуле и удалось ее схватить.

– Дама Окра никогда ни к кому не тянулась – я имею в виду по-дружески. Видимо, она не хотела быть даже слегка уязвимой, – проговорил Недуар, качая лысой головой. – Должен признаться, все это весьма интересно. Что делает нас такими, какие мы есть?

– Вы имеете в виду колючий характер дамы Окры? – спросила я, когда Недуар встал и пошел через всю комнату к своей кровати. – Или желание Джаннулы завладевать сознаниями людей?

– И то, и другое. – Он встал на колени, приподнял матрас и стал копаться под ним. – А еще я говорю про одного человека, что берет вещи, которые ему не принадлежат. – Он нашел то, что искал: свернутый и запечатанный пергамент, а также какой-то маленький блестящий предмет. Он с нежностью посмотрел на эти вещи. – Неужели мы сломлены навсегда или нас все-таки еще можно починить?

Дрожащими руками он положил мне на колени письмо и серебряное колечко с крошечной жемчужиной. Стоило мне увидеть угловатые буквы на пергаменте, мое сердце подпрыгнуло: это был почерк Ормы. Я взяла руки Недуара в свои ладони – чтобы успокоить и поблагодарить его. Он отстранился и проговорил:

– Это пришло, пока вы путешествовали. Простите меня.

Я зажала кольцо в кулаке, и только тогда доктор оторвал от него взгляд.

– Счастливой поездки, – сказал он.

Я поцеловала его в покрытый пятнами лоб и ушла. Сквозь маленькое окошко у основания лестницы виднелось сияние звезд.

Абдо спал на моей кровати, безраздельно властвуя над всеми одеялами. Удивительно, как такой маленький мальчик мог добиться такого поразительного результата.

Достав из камина тлеющий уголек, я зажгла фонарь, а затем открыла письмо. Свет был таким тусклым, что я едва могла разглядеть на пергаменте буквы, но меня это не заботило. Каждое новое слово давалось с трудом, и этот труд был мне в радость.

Эскар сообщила мне, что оставила тебя в добром здравии, а также что ты решила последовать моему совету и отправиться на поиски итьясаари. Я не знаю твоего точного маршрута, но предполагаю, что если отправлю это послание даме Окре, рано или поздно оно до тебя дойдет.