– Ты идешь? – обернулась Селеста. – Хозяйка теперь ты, так что без твоего прикосновения дверь не откроется.

– Конечно! Я только захвачу свечи, – стараясь, чтобы голос звучал безмятежно, отозвалась я и взяла с одного из столов массивный подсвечник.

К счастью, позориться и бегать за огнивом не пришлось, свечи загорелись сами. Сделав глубокий вдох, я дотронулась до двери, и та послушно отворилась.

Селеста первой двинулась вниз – казалось, темнота ее вообще не смущала. Будто почувствовав мое удивление, она пояснила:

– Я работала в этой таверне пять лет и наощупь помню каждую ступеньку. Со временем ты тоже сроднишься с этим местом.

В этом я весьма сомневалась, но спорить не стала. Языки пламени свеч затрепетали, когда я медленно двинулась вперед. Ступенька под ногами скрипнула, но едва я порадовалась, что подвал пуст, как в воздухе раздался шелест крыльев.

Сердце подскочило к горлу, и я тихонько перевела дух. Ладно, ничего страшного не произошло, рядом с Селестой мне ничего не грозит.

Я за одну минуту преодолела остаток лестницы и едва не вскрикнула: в темноте разом зажглись десятки желтых глаз. Над ухом послышалось чье-то частое дыхание, и меня пробрала дрожь.

– Что это такое? – шепотом спросила я.

– Ты о журках? – на лице Селесты появилась широкая улыбка. – О, они совершенно безобидны.

– Они жуткие, – возразила я.

Если бы я знала, что стану ведьмой, рабочее место которой будет находиться в подвале с подозрительными тварюшками, то отказалась бы от просмотра целого десятка ужастиков. Или двух десятков…

– Журки – низшая нечисть, часто сопровождающая ведьм. Не бойся, протяни руку – хотя бы увидишь, чего именно ты боишься.

Взяв себя в руки, я сделала, как она велела, и на мою ладонь преземлилась… журка? Она походила на маленькую ящерку, только с двумя крохотными зеленоватыми крыльями и клювиком, как у колибри. Хм, она даже миленькая.

– Кажется, она не хочет меня сожрать, – усмехнулась я.

– Журки любят ведьм, – пожала плечами Селеста. – Почему, думаешь, здесь так чисто? Они питаются пылью и тем самым ухаживают за подвалом. Так что я настойчиво не рекомендую их отваживать.

Я перевела взгляд на журку и, не удержавшись, пощекотала ей животик. Ящерка возмущенно застрекотала и вспорхнула с моей руки.

– Спасибо за совет, – поблагодарила я. – Мне еще многому предстоит научиться.

– Ты неплохо справляешься. – Селеста вскинула голову и скользнула взглядом по пучкам трав, висящим под потолком. – Зелья еще не варила?

– Как-то не пришлось, – кашлянула я.

– Ну, ничего, эта наука тебе понравится!

Я поставила подсвечник на стол и со вздохом рухнула на стул.

– Хорошо бы, а то сейчас сама таверна мне не доверяет. Ты видела табличку с названием? Она будто смеется надо мной!

«Осторожно: ведьма», написанное крупными буквами, до сих пор красовалось на фасаде здания. И, кажется, таверна не собиралась его менять.

Селеста мелодично рассмеялась:

– Мне всегда нравилась эта таверна. В отличие от многих других, у нее есть характер. Иногда я даже скучаю по ней. Уверена, что вы поладите.

Нехитрая похвала Селесты воодушевила меня, но стоило вспомнить о поводе, который привел ее сюда, как я вновь помрачнела.

– Расскажешь о том, как все происходило в прошлый раз?

Селеста кивнула.

– Это случилось в прошлом году и, кстати, тоже в конце лета. Дела в таверне шли отлично: от клиентов не было отбоя – у нас даже появился лист ожидания. Я уже подумывала пристроить еще один этаж и выкупить таверну у Управления. А в Глоуридже у меня был любовник – нам было удобно встречаться.

Я смущенно моргнула. К откровенности ведьм в вопросе любовных дел еще надо привыкнуть!

– Сначала поползли слухи о пропаже скота. Меня не особенно озаботила эта новость – даже если предположить, что это сделала нечисть, виновник отделался бы штрафом и записью в личном деле. Но когда исчез человек, все изменилось. Сначала начали шептаться в деревнях, а чуть позже слухи докатились до города.

– К вам приходили детективы?

– Конечно, – усмехнулась Селеста. – Если в пределах округа находится таверна, то именно ее постояльцев и будут проверять в первую очередь. Детектив был предельно вежлив, однако я почуяла, что дело пахнет жареным. Но мне повезло: к этому моменту мой полугодовой контракт закончился, и я не стала его продлевать.

– Но почему? – вырвалось у меня. – Ты думала, что в преступлении был виновен один из постояльцев? Или опасалась, что накажут тебя?

– Это вряд ли… Для того, чтобы засадить меня за решетку, ищейки должны были иметь что-то повесомее слухов, – поджала губы Селеста. – Но обычно нечисть живет общинами. Вампиры создают кланы, оборотни – стаи, рогачи – стада и так далее. Даже те виды нечисти, что предпочитают жить поодиночке, держат связь друг с другом. Если бы один из них преступил закон, наказание последовало бы незамедлительно. Это отлично регулирующийся механизм, ведь нечисть знает: оступится один, тень падет на всех. Люди ужесточают правила после каждого громкого дела, связанного с нечистью. – Селеста замолчала и задумчиво прикусила губу. – Мой любовник занимал высокий пост в городском Совете и сообщил, что в Глоуридже планируются Дебаты. Я чувствовала, что это как-то связано. В этот раз ожидалось нечто по-настоящему серьезное. И когда мне сказали, что скоро доставят артефакт, я закрыла таверну и уехала.

– И преступления прекратились? – спросила я, уже зная ответ.

Селеста кивнула.

– Да, и это выглядит подозрительно. Как и то, что возобновились они с открытием таверны.

– Мой контракт начался совсем недавно, так что уехать я не могу, – вздохнула я. – Боюсь, так или иначе, но скоро мы узнаем конец этой истории.

Селеста положила ладонь на мою руку.

– Удачи, Александра. Но знай: ты не одна. Если детективы попробуют тебя задержать, то будут иметь дело с Лавинией. А уж она-то поставит их на место!

Ага, вот только почему-то сама Селеста не стала проверять эту теорию, а поспешила уехать.

Мы с Селестой еще немного поговорили, и я кивнула:

– Спасибо за рассказ. Теперь я понимаю, что события развиваются точно так же, как и в прошлом году. Разве что сейчас убийца пропустил этап со скотом.

– Да не за что, – Селеста поднялась. – Хотя я удивлена, что ты не расспросила об этом Альдериоса, рогача, что живет в таверне. Я видела его прогуливающимся в окрестностях, пока летела на метле.

Я так резко дернулась, что ножки моего стула со скрипом чиркнули по полу.

– Альдериос? – мой голос дрогнул. – Он не говорил, что жил в таверне в прошлом году. Строго говоря, я не спрашивала об этом, но…