не заняли свои почетные места в представительской ложе. Они стояли близ трассы и о чем-то шептались. Зато племянник нашей директрисы, не мешкая, зашагал в сторону остальных профессоров, захватив при этом и Роланда.

– Что он делает рядом с ним? – прошептала Антария, внезапно появившись из ниоткуда.

Сегодня белокурая подружка Кэсси была без постоянного сопроводителя Юнаса, поэтому присела с нами на трибуну, все еще являясь одной из моих сестер Калипсо.

– Не понимаю: я думала, они были врагами, – ответила Антарии, не сводя глаз с плохишей Академии.

– Видимо, они были ими недолго, – пожав плечами, сказала собеседница, в ее голосе слышалось искреннее недоумение.

В Антарию сегодня, на удивление, не вселился ни один дух, именно по этой причине наше общение показалось мне даже приятным.

– Значит, Юнас сегодня пробуется первый раз в роли наездника? – уточнила я, выудив информацию из непрекращающегося потока слов, исходящих от новой подружки.

– Да, он брал уроки у нашего Рампейджа, что преподает в Филориуме верховую езду на единорогах.

– Я помню толстячка Рампейджа. В прошлом году на занятии у нас произошел конфликт, а потом меня отстранили от этого курса, – поведала Антарии свою насущную боль.

В любом случае я не желала обучаться езде на прекрасных и величественных существах, но общение с ними делало мой день лучше.

Еще до начала старта мадам Соррель все же оторвалась от перешептываний с Киганом и отправилась к остальным преподавателям Академии. Ее головорез же ринулся в сторону загонов. Они располагались чуть поодаль от трассы, и мне пришлось покинуть трибуну, чтобы убедиться в безопасности любимых животных.

Проникнув на территорию загонов, я стала очевидцем, как треклятый Киган выпроваживает всех работников, занимающихся упряжей единорогов. Применив свой хлыст, болван причинял здешним обитателям неистовую боль. Этим он хотел раззадорить животных и призвать к агрессивной манере езды. Зрителям нужно шоу, видимо, подонок имел процент от удовлетворения кровожадных посетителей скачек.

Все магические силы,

Что развила и взрастила,

Обратите против живо,

Превратив его кнут в мыло,

А потом, забрав приток

Кислорода в его рот,

Вырубите и плените,

А затем уж отпустите.

Я не гордилась рифмой данного заклинания, но она возникло в голове по вине агрессивного настроя. Моя ненависть к мучителю настолько затмила разум, что, когда Кигана закрутил поток магии и лишил чувств, я засмеялась.

– А теперь займемся вами! – опомнилась, взглянув на красивых единорогов, привязанных к стойлу.

Поочередно я принялась отвязывать всех заложников, но только теряла время, не умея справляться с узлами и тугими веревками. Пришлось придумать еще одно заклинание, чтобы оковы спали единовременно со всех животных сразу. Тут, не успев возрадоваться, я поняла, что совершила глупость. Целый табун диких и враждебно настроенных единорогов понесся в сторону выхода, то есть, прямо на меня. Вместо того, чтобы сделать попытку убежать, тело окоченело и замерло в тупой растерянности.

Приближающийся топот лишь усилил мое оцепенение. Закрыв глаза, я представила, как благородно умру, спасая своих любимых животных. Мгновение, и мое тело подхватили чьи-то сильные руки, а затем куда-то понесли.

– Луций! – промямлила я, все еще находясь в состоянии аффекта, но ясно узрев своего спасителя.

– Ты должна была думать, прежде чем совершать подобное, – строго произнес мой любимый анимаг, все еще не отпуская меня, будучи в безопасном расстоянии от единорогов.

– Мы как-то мечтали с тобой освободить их вместе, помнишь? – шептала я, потому что горло сдавила тугая боль, подступившая откуда-то из сердца.

Луций не ответил, просто опустил меня на ноги, стараясь сохранять сдержанность и холодный настрой.

– Это глупые мечты, Блэр. За подобные проделки ты можешь попасть под трибунал, и я вместе с тобой, – отчитывал профессор Кай, но я только и делала, что смотрела на его губы и прекрасные черты лица.

Пусть хоть земля провалится под ногами, он вернулся! Прилив любви сподвиг на желание поцеловать рядом стоящего красавца.

– Блэр, этого не будет, – остановил мой порыв Луций, причиняя новую рану в том месте, где еще кровоточила старая.

– Ты поэтому сбежал от меня? От моих чувств к тебе? Разве они больше тебе не нужны? – зарыдала я, едва не бросившись на колени перед любимым.

В глазах юноши читалась борьба, но зачем он затеял эту войну с самим собой?

– Есть ряд причин, по которым я отсутствовал, и ты не одна из них. Если хочешь знать ответ на свой вопрос, то получай: мне не нужны эти чувства, потому что собственных я не имею. Обманывать тоже не по правилам чести, тем более, что преследую цели, куда важнее глупых привязанностей. В данный момент я твой преподаватель, а ты моя ученица. Все ясно? – ответ оказался неумолим.

– Зачем тогда меня спас, раз я тебе не важна? – спросила я, пересилив всю остроту причиненной боли и напрочь забывая о всякой гордости.

– Будь кто угодно на твоем месте, я сделал бы то же самое, – ответил Луций, удаляясь с места совершения преступления. 

Кассандра

Получив практические рекомендации от Свейга, я пыталась найти общий язык с комнатным ирисом. Только, вместо слов, цветок напевал мелодии ангельским голоском, и ни в какую не хотел заканчивать свой концерт. Видимо, у всех существ с именем Ирис тяга к музыке.

Весь Филориум готовился к поездке на Королевские скачки, я же решила, что это прекрасная возможность пообщаться с Мудрым дубом, когда никто не будет смотреть на меня как на умалишенную. Юнас с Антарией паковали одну походную сумку на двоих, у них теперь все стало общее, и это немного напрягало. От них уже было сложно услышать местоимение «я», чаще они применяли «мы». Но я радовалась за подругу и немного завидовала, что наши жизни с Ирисом никогда не смогут слиться воедино из-за разницы характеров. Не знаю, смог бы кто-то из нас отказаться от независимости ради другого или нет. Лучше не размышлять на эту тему, иначе снова начну анализировать слова возлюбленного о том, что ему не нравится меня любить. Что это за жертвенность такая? Не нравится – не люби! Получается, он мучается рядом со мной? Как теперь вытянуть из него правду без использования заклинания?

– Ты, точно, не поедешь с нами? – еще раз уточнил Юнас.

– Да, неважно себя чувствую. Видимо, отравилась десертом в «Сладостях и радостях», – соврала я.

– Если постоянно есть черничный пирог на завтрак, обед и ужин можно не только отравление получить, – укорила меня соседка. Я лишь пожала плечами: ничего не могла поделать со своей страстью к