— Может, он не приедет.

— Приедет.

— Откуда ты знаешь?

— Бен всегда был отзывчивым парнем, а теперь, когда стал полицейским, он наверняка захочет поговорить со мной.

Я в упор посмотрела на нее.

— Что ты сделала?

— Сказала ему правду… более или менее. Что мне кажется, будто я в опасности, но пока не готова звонить в полицию.

— Ладно, как ты на него вышла? Я думала, ты сказала, что его нет в «Фейсбуке».

— Верно, нет. Но я нашла человека, который работает с ним, и попросила передать ему сообщение. — Глаза Кортни блеснули, и она указала в окно. — Думаю, это он.

Мне пришлось повернуться, чтобы увидеть. И да, рядом только что припарковался темно-зеленый «Форд Эксплорер», и из него вышел Бен.

Он одновременно выглядел и другим, и таким же. Чуть шире талия. Покруглевшее лицо. Короткая стрижка; вероятно, чтобы скрыть ранние залысины. Он был в штатском, в джинсах и синей рубашке поло. Как только вошел в закусочную и обвел глазами кабинки, Кортни подняла руку и помахала ему. Широко улыбаясь, она не отрывала от него взгляд, и когда он подошел к нам, соскользнула со своего места и жестом пригласила его сесть напротив.

В этот момент Бен повернулся, чтобы поздороваться с подругой Кортни. Его лицо тотчас окаменело. Он вытаращил глаза и заморгал.

— Как это, твою мать, понимать?

— Пожалуйста, Бен, — Кортни села рядом со мной и вновь указала на свое свободное место, — присаживайся, и мы все объясним.

Бен неуверенно оглядел закусочную и осторожно опустился на сиденье. Кортни протянула руку и взяла свою чашку. Моментально появилась официантка и спросила у Бена, что ему принести. Тот заказал чашку кофе без кофеина. Официантка кивнула и ушла, оставив нас троих в пузыре неловкого молчания. Я прочистила горло.

— Прошло столько времени…

Бен кивнул и, наконец, посмотрел на меня.

— Это да. Хорошо выглядишь.

— Спасибо. Ты тоже.

Его взгляд тотчас переместился на мою чашку с кофе — нет, поняла я секунду спустя: на мою руку, лежащую рядом с чашкой, на обручальное кольцо.

— Вижу, выходишь замуж.

Неужели что-то изменилось в его голосе? Я не могла сказать. В старших классах мы иногда говорили, что когда-нибудь поженимся. Вернее, больше Бен, чем я. Именно он вечно поднимал эту тему. Именно он говорил о том, какой дом мы построим и как назовем наших детей.

Когда я не ответила, он переключил внимание на Кортни.

— Ты хотела поговорить, — сказал он. — Тебе кажется, что ты находишься в опасности?

— Да.

— Кто-то угрожает тебе?

— Типа того.

Его лицо окаменело. Казалось, он сейчас встанет и уйдет, но тут появилась официантка с его кофе. Бен поблагодарил ее, проводил взглядом и снова посмотрел на нас.

— У меня был долгий день. Я хочу вернуться домой, к семье. А теперь у меня такое чувство, что меня дергают за ниточки.

— Генри Циммерман, — сказала я.

Бен нахмурился.

— Что?

— Ты помнишь Генри Циммермана?

— Да, он работал с моим отцом.

— А когда вышел на пенсию, стал частным детективом.

— Верно. Я познакомил вас, когда ты сказала, что хочешь найти Грейс Фармер. Что насчет этого?

— Не знаешь, жив он или нет?

Бен еще сильнее насупил брови.

— Что, черт возьми, здесь происходит?

— Я бы хотела поговорить с ним, если можно. Нашла визитную карточку, которую он дал мне еще в школе, но телефонный номер на ней не отвечает. Пыталась найти его через Интернет, но не смогла.

— Зачем тебе нужно с ним поговорить?

— Затем, что он должен был найти Грейс Фармер, но так и не нашел. Этой причины достаточно?

— Ты думаешь, он лгал?

— Он предлагал вернуть мне мои деньги.

— Да, и ты должна была их взять. Мне всегда было интересно, почему ты этого не сделала.

— Правда? Потому что мне было неловко. Потому что я с самого начала не хотела его нанимать.

— Но ты сказала мне…

Кортни оборвала его.

— Мне кажется, нас занесло не туда. Неважно, что произошло тогда. Дело в том, что мы хотели бы поговорить с этим Генри Циммерманом, если он все еще в деле.

— Это я понял. Но вы до сих пор не объяснили почему.

Я посмотрела на Кортни. Кортни посмотрела на меня. Я снова взглянула на Бена и глубоко вздохнула.

И рассказала ему все. От начала и до конца. От известия о смерти Оливии, нашей встречи с Филипом, затем с вдовой Дестини и до неудачной поездки в Брин-Мор, чтобы увидеть Маккензи, хотя и умолчала о том, что Кортни сделала с ее «Мерседесом».

— А теперь мы здесь с тобой. Звучит довольно безумно, не правда ли?

Бен какое-то время молчал. Он не притронулся к своему кофе с того момента, как официантка принесла его, но теперь поднял чашку и сделал глоток.

— Мы ничего не выдумываем, — добавила Кортни.

Бен медленно покачал головой. Но ничего не сказал.

— Ты коп, — сказала я. — Ты можешь поискать Грейс в вашей системе или в базе данных, или что вы там используете?

— Все не так просто. Я мог бы найти ее имя, но… — он помолчал. — Господи, вы серьезно?

— Да.

— Безумие, — пробормотал он и снова покачал головой.

— Что ты думаешь об этом как полицейский? — спросила Кортни.

— Во-первых, я не детектив. Такие вещи не в моей компетенции. И из того, что вы сказали, многое носит косвенный характер. Никто из вас реально не видел Грейс. Вы пытаетесь соединить точки, но велика вероятность того, что картинка не сложится.

— Мы знаем, — сказала я. — Вот почему я хотела бы поговорить с Генри Циммерманом. Интересно, помнит ли он что-нибудь. Думаю, если нам удастся разыскать мать Грейс, то мы сможем найти и ее саму. Грейс может не иметь к этому никакого отношения. Но пока мы не узнаем этого наверняка, продолжим поиски.

Взгляд Бена был устремлен в пространство. Он смотрел в окно, наблюдая за движением по шоссе. Открыл рот, собрался что-то сказать, но затем покачал головой. Я нахмурилась.

— Что такое?

— Вы же понимаете, что дело не только в Грейс. В школе ваша компания гнобила практически всех. Кто поручится, что Дениз Браун или кто-то еще, над кем вы издевались, не захочет вам отомстить?

Я была вынуждена признать, что эта мысль ни разу не приходила мне в голову. Я была настолько поглощена идеей, что за всем этим стоит Грейс, что это она дергает за ниточки, что сосредоточилась только на ней и позабыла про всех остальных, над кем мы смеялись, о ком распускали сплетни или делали все, что могли, чтобы превратить их жизнь в ад.